Ренегат - Патриция Поттер

Сюзанна пошевелилась. Райс чувствовал, какое у нее легкое и сильное тело. Он испытывал неизвестное ему доселе чувство сострадания. Майор так и не смог припомнить, когда он в последний раз о ком-нибудь позаботился, совершил что-то значимое для другого человека. Наверное, этого и не было в его жизни. Некоторое сожаление он испытывал много лет назад, когда умерла его мать. Но это не было настоящим горем. Ушла из жизни женщина, которая ни разу не сказала ему доброго слова, не приласкала его. Это была потеря чувства некоторой защищенности, которая необходима каждому ребенку. Сейчас он испытывал нечто другое. Беспокойство? Сожаление? Что бы это ни было, ему не нравилось положение, в которое он попал. Это нарушало его душевное равновесие. Любовь была для Реддинга спортом. И ни разу с тех пор, как в нем проснулся мужчина, Райс не выпустил чувства из-под контроля.

Покончив с душещипательными воспоминаниями, майор решил оценить ситуацию, в которой они оказались. Ужас! Они находились между двумя враждующими сторонами, одна из которых была бы не прочь наложить на него лапу. Они остались без лошадей. Фургон, очевидно, восстановлению не подлежал. Денег не было. А он нес ответственность за женщину и ее брата-калеку.

Райс размял затекшее тело, проверяя, целы ли руки и ноги. Он был в порядке.

Сюзанна изредка шевелилась, и Райс решил, что с ней тоже все хорошо. Он поднялся.

— Мы не можем здесь больше оставаться.

Вес подполз к Сюзанне. Она полулежала, приподнявшись на локте.

— Я никак не могу найти костыли, — пристыжено прошептал он.

Слова и тон Веса могли бы вызвать жалость даже у майора, если бы в это время он не отчитывал себя за то, что размяк от одного вида беспомощной женщины.

— Ей нельзя двигаться, — отчеканил Райс. — Я пойду на огонек и разузнаю, где мы находимся, и постараюсь найти лошадей.

Наступило тяжелое молчание.

— Черт подери, — выругался наконец Вес. Райс расслышал в его чертыханье и боль, и отчаяние, и вторично испытал непривычную симпатию к полковнику.

— Нельзя оставлять ее без присмотра, — бросил он уже на ходу.

— Я жива, — прошептала Сюзанна. — Не говорите обо мне так, будто меня уже нет.

Двое мужчин одновременно повернулись к ней. Лицо женщины в лунном свете, просачивающемся сквозь ветви деревьев, казалось бледным. Но губы были сжаты так, как она это делала в самые решительные минуты жизни.

— Я себя прекрасно чувствую, — твердила Сюзанна, пытаясь встать. Попытка закончилась провалом, и женщина со стоном опрокинулась навзничь.

Райс дотронулся до ее лодыжки. Нога распухала буквально на глазах. Реддинг слегка потянул за стопу.

— Я думаю, что это простое растяжение, но она не может передвигаться. А наш фургон годится только на дрова. Пойду разыскивать лошадей.

— А что мне делать, если случится какая-нибудь неприятность? — раздраженно и беспомощно спросил Вес.

Винтовка. Райс сощурился, вглядываясь в темноту. Он начал поиски с освещенной лунной поляны. Райс отыскал костыль и мешок с остатками провизии. Он опустил руку в мешок и нащупал тупой нож. Лучше, чем ничего. Но все равно. Нужно искать винтовку.

Майор вспомнил годы, проведенные в Африке. Сколько ружей прошло через его руки! Он многое бы отдал за то, чтобы сейчас сжимать в руках одно из них. В Англии он всегда ходил с маленьким дерринджером, а в собственном доме в Лондоне хранил небольшой набор оружия. Джентльмены пользовались им, чтобы защитить свою честь. У Реддинга ни разу не возникла в этом необходимость, возможно, потому, что природа не наградила его этим качеством.

Честь — что бы ни скрывалось за этим словом — была абстракцией, абсолютной величиной. Райс Реддинг не мог позволить себе рисковать жизнью ради такой безделицы. С молоком матери он впитал истину: чтобы победить, нужно напасть первым. В любое сражение он вступал только для того, чтобы сохранить свою жизнь.

Сейчас, без оружия, майор чувствовал себя уязвимым. Можно было надеяться только на себя. Ему очень не хотелось оставлять Сюзанну и ее брата в лесу ночью без всякой защиты.

Райс продолжал поиски винтовки. Куда, к дьяволу, она могла запропаститься?

Луна скрылась за облаком — видимость стала еще хуже. Передвигаясь в потемках, Райс зацепился ногой за какой-то предмет. Он нагнулся в надежде, что это винтовка. Реддинг мысленно обратился к Всевышнему, хотя сомневался в его существовании… а ладонь его уже благодарно поглаживала смертоносное железо. Райс был уверен, что Сюзанна при необходимости сумеет воспользоваться винтовкой. Он полагался на женщину как на защитника обоих остающихся, и первым побуждением Райса было вручить оружие не полковнику, а ей.

Пришла пора и Весу начать проявлять активность и приносить пользу. Для начала было необходимо приспособиться ездить верхом с одной ногой. С самого начала было очевидно, что рано или поздно придется пересаживаться на лошадей: уже в Ричмонде фургон дышал на ладан.

Райс остановился в нерешительности, стараясь определить свое местонахождение и обдумать дальнейшие действия. Они. Он им больше не нужен. Он может позвать кого-нибудь на помощь и убираться.

Райс испытывал искушение поступить именно так. Смущение и сексуальное влечение к женщине заставляли его уехать.

С другой стороны, несмотря на однажды произнесенные слова об относительности всех понятий, он привык держать свое слово и не нарушал оговоренных условий. В этом заключалось его понятие о совести. Он невесело усмехнулся над собой. Ирония обстоятельств.

— Майор Реддинг? — в голосе Сюзанны слышались тревожные нотки, и Райсу стало ясно, что он не может бросить брата и сестру. По крайней мере не сейчас. Он останется с ними до тех пор, пока Вес не сможет защищать их, пока они не научатся обходиться без его помощи. Тогда он оставит их без опасения и выворачивающего наизнанку душу чувства вины. Это было новое для Райса чувство.

Где им раздобыть лошадей? Он вспомнил о счете в лондонском банке, на котором хранилась весьма приличная сумма денег, накопленных в результате торговых операций, игры на бирже, тонко просчитанных вложений. Сейчас польза от этих денег была нулевая. У Райса не было ни фартинга при себе, не было даже бесполезного конфедератистского доллара. Когда он попал в плен, с него сняли все, включая часы. В данный момент майор был обладателем пары ботинок, которые он стащил с убитого им офицера-янки, и чужого белья, которое раздобыла для него Сюзанна. Ну что ж, когда-то у него и этого не было.

Реддинг зашагал к тому месту, где сидели в ожидании брат и сестра, протянул Весу винтовку.

— Я скоро вернусь, — пообещал Райс и пошел в направлении далеких огней.