Сгореть в огне - Ника Лемад

«Пусть у меня будет милый парень, покладистый и добродушный. И обязательно неконфликтный. Согласна даже на страшненького, лишь бы за ним не увивалась толпа девчонок», – подумала Сайя головой.

«Джун Хоён», – упрямо возразило сердце.

Сайя пригладила рыжие волосы подруги, вздохнула и подумала, что медики должны были сегодня выдать всем успокоительное.

* * *

«Я должен был догадаться, что так просто не уйду».

Джун знал, что Тиса идет за ним по пятам, поэтому отправил Карсо вперед, а сам направился в класс, где рисовал по вечерам. Он был уверен, что его найдут, оседлал ближайший стул и уставился на дверь, которая открылась почти сразу же. Тиса проскользнула внутрь.

– Ты здесь из-за Райера? – прямо спросил Джун.

– Для охраны, – быстро ответила Тиса, приходя в замешательство от откровенного яда в его голосе.

– Не заметил, – уже и взгляд Джуна стал колючим. – Создается впечатление, что твоя единственная цель – зажать его в углу.

– Это… – Тиса выдохнула и взяла себя в руки. – Инспектор Хоён, я на задании. Охрана и наблюдение. То, что произошло вчера – ошибка, этого больше не повторится.

– Оставь Хамира в покое, он здесь тоже не для того, чтобы развлекать тебя, – Джун встал, зацепил стул носком ботинка и задвинул под стол. Он был зол, и хотел, чтобы Тиса это видела. – Верена, если ты не в состоянии унять гормоны – запишу тебя на курс лечения. Либо на ночь в бордель, смотря где быстрее обслужат.

Тиса побледнела, вытянулась по струнке.

– Инспектор Хоён!

– Инспектор Верена, – протянул Джун. – Выполняй свои прямые обязанности и охраняй нас. – Задержался у выхода. – И изучи литературу хоть немного. Неужели не нашлось кого-то более грамотного?

Тиса Верена ничем не показала, что ее задели слова Джуна, не пошевелилась до тех пор, пока за ним не закрылась дверь. Только после этого позволила себе опустить плечи и крепко сжать кулаки, мечтая вздернуть высшего инспектора на высоком суку и любоваться его судорогами.

– Скотина, – прошептала одними губами. – Сволочь бесчувственная.

Джуну даже не потребовалось лезть в ее мозг: выражение лица Верены было строго нейтральным, но в глазах столь явно отражались страх и ненависть к нему, что он вполне мог бы опасаться за свою жизнь. Если бы ему не было все равно.

Карсо дожидалась у входа, облокотившись спиной на один из пилонов. При виде Джуна выпрямилась, подняла выше воротник.

– В штаб?

– Да, – мелькнула мысль проверить Райера, но напарник должен был выполнять приказ и спать. Поэтому Джун решил не терять время, тем более ощущение беспокойства становилось все сильнее. – Нас вызовут на допрос?

– Само собой, – отозвалась Карсо и указала глазами на инспектора в легко узнаваемой сине-черной форме гвардии. Он шел к входу в здание школы под проливным дождем, не обращая внимания на перешептывания и взгляды учеников, не опуская головы, хотя воротник не защищал шею от ветра и брызг, Джун знал это точно. Поскольку такая же форма дожидалась его в казарме.

– Хоён, Амира, – инспектор протянул им электронные карты – вызовы на допрос, ни жестом не показав, что они знакомы. – Машина ждет у ворот, инспектор после допроса поставит отметку.

Не явиться на допрос приравнивалось к признанию за собой вины; выданная карта должна быть деактивирована инспектором, в противном случае на человека открывалась охота. И редко у кого возникала мысль уклониться от вызова в штаб, только если вызываемый действительно имел что скрывать.

Инспекторы, которые проводили допрос, делали это нестандартно, и их результаты поражали – никаких словесных игр, они попросту забирались в чужой мозг, синхронизировались и сами доставали информацию, которая их интересовала. С одним недостатком – подобные допросы причиняли ощутимое неудобство свидетелю. А вот вмешательства единичных психоделиков никто не замечал. И именно такие гвардейцы были ценнейшими агентами, они исполняли роль и следователя, и обвинителя, и стража в одном лице. Им поклонялись, их ценили, ими восторгались и их боялись. Однако и платили они за свою одаренность непомерную цену – их мозг горел при использовании воздействия.

И не у всех были такие напарники, как Райер, прошептал внутренний голос Джуну. И вряд ли кто из них постоянно рисковал, чтобы достать запрещенный амилазиум. Психоделики выходили из строя очень быстро, не проходило и десятка лет службы, как их мозг угасал, не выдерживая агрессивных препаратов в лаборатории. А Хамир совершал невозможное, чтобы Джун туда не попадал.

Джун ощутил болезненный укол вины из-за Райера. Ему это не понравилось и заставило занервничать, поэтому он перестал думать о напарнике, забрал карты, одну протянул Карсо, вторую спрятал в карман брюк вместе с рукой. И вышел под ливень так же, как и инспектор, не щурясь и не сжимаясь от холода.

Раньше для него было проще простого игнорировать погоду, будь то лед или пекло. Но в последнее время приходилось делать над собой усилие, чтобы держаться ровно и не спрятать шею в плечи. Джун начал замечать все больше раздражителей вокруг.

Карсо открыла зонтик над его головой, придержала за локоть, только тогда Джун сгорбился и вспомнил, что можно надеть куртку, как делали ученики вокруг, когда было холодно. Ведь он играет роль одного из них.

* * *

Райер проснулся моментально. В полном сознании, всем телом за доли секунды среагировав на присутствие в комнате другого человека. В нос проник специфический сладкий запах чернил, которыми пользуются в штабе.

– Был в штабе?

– Проснулся?

Голос Джуна прозвучал натянуто, впрочем, он всегда так говорил, когда обдумывал одновременно несколько мыслей. Райер открыл глаза, потом сел, отыскал напарника, прильнувшего к монитору компьютера и выглядевшего сильно взвинченным. Джун даже не переоделся, серые брюки влажно липли к ногам, плечи пиджака, обычно идеально повторяющие линию плеч, обвисли под тяжестью воды, с кончиков волос капало на спину. Школьный костюм можно было выбросить.

– Джун, – Райер спустил ноги на пол, взглядом поискал сухие вещи, в которые можно было переодеться. – Что выяснил?

– Не пойму еще, – Джун обеими руками прошелся по голове, развязал узел на затылке и скомкал промокшую бандану, бросил ее на пол. Только понял, что вся его одежда в похожем состоянии, принялся раздеваться. – Кадан, все указывает на то, что он действительно сам удавился. Он набрал кредитов, был по уши в долгах, и банк уже не раз присылал ему предупреждения о выплатах. Получив кредит, деньги со своего счета он снимал, куда он их потом тратил – не знаю, в его комнате ничего