Зауряд-врач - Анатолий Федорович Дроздов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Побойся бога! — возмутился Карлович. — Девяносто.
— За девяносто даже поц иголку не возьмет! — заломил руки Лазарь. — Только из уважения к его высокоблагородию — сто семьдесят.
— Ты получил задаток.
— А вдруг его благородие придет? Придется возвращать.
— Сто.
— Сто шестьдесят пять — и только из уважения к вам.
— Сто пять, — помотал головой Карлович. Похоже, настроился торговаться. Немец, у них экономия в крови. Я не выдержал и вмешался:
— Сто пятьдесят — и мундир завтра после обеда.
— Сразу видно благородного человека! — обрадовался Лазарь. Карлович посмотрел на меня осуждающе, дескать, чего влез, но спорить не стал. — Оставляю вас здесь, — сказал сухо. — А я — в госпиталь к Леопольду. Обещал навестить.
— Прошу, ваше благородие! — сказал Лазарь, когда Карлович ушел.
Я прошел за ширму. Лазарь кликнул Изю. Прыщавый подросток в кипе выслушал указание и принес вешалку с мундиром. Судя по погонам, его заказал какой-то капитан-артиллерист. Я снял свой и переоблачился. Мундир оказался великоват — неизвестный мне капитан был в теле. Лазарь закрутился вокруг с булавками. Он доставал их изо рта и ловко прикалывал собранную по бокам ткань. Кое-где помечал мелком. Затем взял портняжный метр и замерил талию.
— К завтрему усе сделаем, — заверил, полюбовавшись. — Погоны я пристегну другие.
— Лучше пришить, — возразил я. — Зауряд-врачам положено.
— Я вас умоляю! — прижал руки к груди Лазарь. — Зачем вам так выделяться? Будете красивый офицер.
— Ладно, — кивнул я.
— Фуражку найдем, — сообщил Лазарь. — Их у мине много.
Покончив с примеркой, я переоделся и достал из бумажника сотенную купюру.
— Задаток.
— Благодарю!
Купюра исчезла, будто растаяла.
— Хочу спросить. Мне нужен хороший ювелир. Не подскажете?
— Отчего ж не подсказать, — закивал головой портной. — Мы с вами не ссорились. Могу спросить: для чего господину ювелир? Купить или сделать заказ?
— Заказ, сложная работа. Ювелир нужен хороший.
— Тогда только Либезон, — сказал он. — Лучшего не найти. Изя, проводи господина офицера. И чтоб сразу назад, не шататься по улицам!
Мальчик кивнул и шмыгнул носом. Мы вышли из мастерской, и зашагали по булыжной мостовой. На улице было многолюдно. Навстречу попадались гражданские и военные. Нижние чины отдавали мне честь. Офицеры, разглядев узкие погоны на плечах, делали вид, что не замечают. На фронте к зауряд-врачам относятся уважительно, в тылу вылезает спесь. Ну, и хрен с ними! Я им тоже не козырял. Мы вышли на Захарьевскую улицу. У красивого здания с лепниной Изя указал на вывеску «И.М. Либензон».
— Здесь.
— Как зовут ювелира?
— Исаак Моисеевич, — ответил он удивленно. Видимо, здесь этим не интересовались.
Я дал мальчику гривенник. Он зажал его в кулак и убежал. Я толкнул тяжелую дверь лавки. Сверху прозвенел колокольчик. Из-за застекленного прилавка навстречу вышел приказчик.
— Что угодно господину офицеру? Кольцо, брошь, серьги?
— Господин офицер желает поговорить с Исааком Моисеевичем.
— Хозяин занят.
— Меня направил к нему портной Лазарь. Крупный заказ.
Приказчик кивнул и скрылся за дверью в перегородке. Вместо него появился дюжий охранник. Скрестив руки на груди, он уставился на меня. Взгляд его словно говорил: «Только попробуй!» Я пробовать не стал. Подошел к витрине и стал рассматривать выставленные там изделия. Красивая работа! В моем мире пошла бы на «ура». Несколько старомодно, конечно, но покупатели бы нашлись.
— Чем могу служить? — спросили за спиной.
Я обернулся. Передо мной стоял сухонький старичок в кипе с седыми пейсами на висках. Выцветшие глаза под кустистыми бровями смотрели без почтения. Суровый старик, мощный.
— У меня сложный заказ, Исаак Моисеевич. Надо сделать такие штуки.
Я полез в карман, достал сложенный листок и вручил его ювелиру. Тот развернул и некоторое время рассматривал.
— Что это? — спросил, посмотрев на меня. — Кольца? Какие-то странные.
— Это называется стент. Его вставляют в разорванный сосуд, после чего зашивают. Я врач.
— Почему вы пришли с этим к ювелиру?
— Стент делают из золота или платины. Лучше из последней. Работа сложная и ответственная. Рекомендовали вас.
— Пройдемте! — кивнул он на дверь за прилавком.
В небольшой комнате, которая служила мастерской — об этом говорили разложенные на столе инструменты и пара неизвестных мне станков — Либензон предложил мне сесть. Сам устроился за столом и вновь рассмотрел рисунок, использовав для этого лупу.
— Кто это рисовал? — спросил, положив ее на стол.
— Я.
— Неплохо. С размерами понятно. Какой толщиной должна быть сетка?
— Как можно тоньше. Но при этом не сминаться.
— Тогда золото не годится — слишком мягкое. А платина тяжела в обработке, — он посмотрел на меня.
Я достал бумажник.
— Погодите! — остановил он. — Я еще не принял заказ. Вам это нужно для чего?
— Продемонстрирую на конференции военных врачей. Если они одобрят, стенты войдут в практику. Мы можем спасти жизни людей, и не только раненых. Есть такая болезнь — атеросклероз. С возрастом у человека засоряются артерии, из-за чего нарушается кровообращение. В тяжелых случаях необходима операция. А ее не сделать, если нет стента.
— Не слышал о таком, — сказал он. — Интересно, у меня есть этот атро…
— Атеросклероз.
— Ага.
— Сколько вам лет?
— Шестьдесят пять. Я старый человек, ваше благородие.
— У вас есть чувство жжения и боли за грудиной? Головокружения, шум в ушах? Трудно ли глотать?
Он покачал головой.
— Живот и ноги не болят?
— Нет.
— Разрешите?
Я встал, взял его за запястье и прижал пальцами лучевую артерию. Поднял левую руку с часами. Секундная стрелка у них имеется. Та-ак… Ничего себе пульс у старичка! Семьдесят ударов. И наполнение хорошее.
— У вас на редкость здоровое сердце, Исаак Моисевич. Сосуды в порядке. Сто лет проживете.
— Ливенталь тоже так говорил, — улыбнулся он. — А он лучший доктор в столице. Благодарю, ваше благородие. Сколько вам нужно этого? — он ткнул пальцем в листок.
— Штук пять, разного диаметра. Размеры я указал.
— Как скоро?
— Конференция врачей через десять дней.
— Успею, — кивнул он.
— Сколько? — достал я бумажник.
— Девяносто рублей. Я возьму только за металл. Работа бесплатна.
— Почему?
— Вы не просили денег за медицинский осмотр, — хмыкнул он. — А вот Ливенталь взял сто рублей, хотя сказал то же. Вы первый заказчик, который обратился ко мне по имени и отчеству. Наконец, мне интересно — никогда не делал такого. Возможно, старый Либензон внесет вклад в науку.
— Благодарю, — поклонился я.
— Скажете это, когда заберете заказ…
Выйдя от ювелира, я отыскал книжный магазин, где долго рылся в медицинских книгах и журналах. Часть из
