Огненное сердце (СИ) - Светлана Катеринкина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дав подробные указания Лимане и Илоне о том, как скрыть появление девушки в подземелье от посторонних глаз, я, Санбек и Одноглазый двинулись в путь. Предстояло пройти несколько часов по Степи, надеясь не попасть в песчаную бурю. Я очень переживал за спасённую девушку. Слишком много она пережила, как бы не лишилась рассудка. Да ещё Санбек на неё набросился. Я продолжал злиться на него. Парень это чувствовал и явно нервничал. Одноглазый, напротив, был весел и разговорчив.
— Чему ты так радуешься, старик? — поинтересовался я.
— Тому, что у ахаров появился наконец предводитель, который объединит наши разрозненные племена в единую империю.
Я нахмурился. Уж очень меня пугала столь великая роль.
— А вдруг ты ошибаешься? Вдруг я не человек с огненным сердцем? — с некоторой надеждой спросил я.
— Нет, Хизар, — ответил Одноглазый, — я ещё когда в первый раз увидел тебя, почувствовал, что ты особенный. Ты не можешь быть обыкновенным человеком. Вспомни, ведь тебя не одолел подземный огонь, ты смог сопротивляться лиху Степи. Ты убил тушканов, спас рабыню, на которую другой бы на твоём месте и внимания не обратил. В преданиях сказано, что человек с огненным сердцем будет справедлив, жесток к негодяям и милосерден к несчастным и угнетённым.
— Прям идеальный герой какой-то, — фыркнул я, — не уверен, что древние провидцы имели ввиду именно меня.
— Но тебе же приходили в голову мысли об объединении всех ахаров, о справедливом обществе, — напомнил старик.
— Если честно, эта идея принадлежала моему отцу, хану Азарку. Я лишь согласился с ним.
Старик не стал дальше спорить, а лишь хитро улыбнулся.
Солнце сверкало у нас над головой. Неровность рельефа создавала искажённое представление о расстояниях. Холмы вспучивались над поверхностью земли, словно прыщи на лице. Пейзаж не был унылым: осень расстаралась, раскрасила Степь в ярко-жёлтые, красные и бурые цвета. Трава, доходившая нам до поясницы, радовала глаз желтизной. От этого цвета становилось теплей, хотя морозов особых ещё не было. Заросли эрикса с его ветвистыми сухими стволами напоминали фантастических птиц, распушивших пышные хвосты. Говорят, есть страны, где обитают необыкновенно красивые птицы с огромным хвостом, который они демонстрируют восхищённым зрителям. Так и наш эрикс расправил ветви с красными узкими листьями, словно говорил нам: «Вот смотрите, какой я красивый». А рядом стелился червыль, своими фиолетовыми листьями доказывая, что и он достоин восхищения. Но ахары любят червыль не за это, а за терпкий вкус чая, изготовленного из этих самых листьев.
— Это всё ещё Рябая Степь? — спросил я у Одноглазого.
— Да, — подтвердил он, — видишь же холмы, а меж холмами часто кратеры, пустые, к счастью. Поэтому то мы здесь и сделали Убежище.
— Не мы, а хан Барут, — вмешался в разговор Санбек и напустил на себя важный вид.
— Тебе, я вижу, нравится этот самодовольный нахал, — проворчал я.
Он не ответил. Мы продолжили путь.
Прошло ещё некоторое время, и вдруг Одноглазый ускорил шаг, приближаясь к малозаметному кратеру. Кратер этот замаскировался между двумя холмами. К моему удивлению я увидел, что к толстой коряге, торчащей из земли, привязана верёвка, спускающаяся в кратер.
— Она ждёт нас! — обрадовался Одноглазый, — иначе бы она не привязала верёвку, давая возможность спуститься в её жилище.
Санбек наклонился над впадиной и сказал:
— Что-то не хочется мне туда лезть.
Он отпрянул назад, но я одним прыжком настиг его.
— Полезай в кратер, — приказал я спокойно и властно.
Парень повиновался и первый ухватился за верёвку. После того, как он спустился, мы последовали его примеру.
На дне кратера властвовал полумрак. Песок и сухая глина осыпались со стен при резком звуке или движении. Я огляделся. Моё внимание приковал присыпанный песком скелет. Санбек, увидев его, вздрогнул. Старик приблизился к останкам и рукой смахнул сухую почву с посеревших костей.
— Ах! — выкрикнул Санбек и отскочил в сторону, когда Одноглазый своими действиями извлёк из песчаного плена вытянутый череп. У черепа почти не было зубов, лишь верхние клыки всё ещё держались за кость. Однако мы без труда узнали, кому принадлежат останки, и сердца наши обдало липким холодком.
— Цэрэг… — испуганно прошептал Санбек.
— Да, это его скелет, — хмыкнул Одноглазый. — Ящер погиб уже давно, не стоит пугаться мертвецов.
— Кто убил его? — недоумевал я.
— Почему думаешь, что монстр не умер от старости? — нервно спросил Санбек.
— Череп слишком мал, — объяснил я, — это был молодой ящер. Как известно, болезни их не берут, значит, кто-то прикончил эту тварь.
Вдруг из глубины подземелья раздался низкий женский голос:
— Его прикончил тот, кто поселился в этом кратере.
Мы остолбенели. Из кратера дальше под землю уводил тёмный туннель.
— Пророчица, это вы? — дрожащим голосом промямлил Одноглазый.
— Я, — послышался короткий ответ.
— Мы пришли к тебе за ответами, — как можно более твёрдым голосом произнёс я.
— Идите по туннелю, — приказала хозяйка кратера.
Мы повиновались. Сперва я думал, что туннель будет длинным, и приготовился к неблизкому пути. Но туннель через шагов десять делал резкий поворот, впуская нас в ещё одно просторное помещение под землёй. Здесь уже были факелы, прикреплённые к стенам. В центре этого грота на шкурах восседала пожилая женщина, облачённая в истрепавшийся выцветший хатыль. Её седые волосы спутанными локонами спускались на земляной пол. Густые белые брови свисали над закрытыми щёлками глаз. Тонкие потрескавшиеся губы растянулись в улыбке. Пророчица шевельнулась, и бусы, украшавшие её старческое тело, многоголосо зазвенели.
Одноглазый пихнул меня в бок и поклонился, показывая пример. Мы с Санбеком склонились в поклоне.
— Я убила того цэрэга, чей скелет лежит у входа в мой кратер. Это было просто. Ящер не отличался жизненным опытом в силу своей юности. Сложно было истребить цэрэгов, обитающих в других кратерах. Они оказались старше и сильнее моей первой жертвы.
— Это вы убили цэрэгов в Рябой Степи? — прямо спросил я.
Пророчица повернула ко мне своё незрячее лицо и вновь улыбнулась, обнажая гнилые зубы.
— Я убила всех ящеров в округе. Лишь поэтому Барут смог организовать своё Убежище.
— Но хан рассказывает всем, что это он перебил цэрэгов, — горячо возразил Санбек.
— Барут не хан, — надменно ответила Пророчица, — он бандит, да и только.
— Я же говорил! — сказал я Санбеку. Тот уставился в пол, скрестив руки на груди.
— Барут убил бы и меня, если
