Альтернативная история России. От Михаила Ломоносова до Михаила Задорнова - Константин Пензев

Посмотрим что объединяет тохар с вышеназванными языковыми группами.

1. Что объединяет тохар с балто-славянами ясно вполне. Тохары и есть эти самые балто-славяне. Исходной для них, как полагает Л.С. Клейн, является фатьяновская культура, по мнению ряда иных исследователей – ямная.

2. Что объединяет тохар с германцами? Это интересный вопрос и мы попробуем ответить на него, в меру своих сил, конечно. Тохар следует вполне определенно отождествить с юэчжи. Юэчжи, как выше было упомянуто, это геты. Гетов (или же некоторых гетов) называли еще готами, а готы считаются одними из предков сегодняшних германцев.

3. Что объединяет тохар с фракийцами? Ответить на этот вопрос можно следующим образом. Тохары это юэчжи, юэчжи это геты, геты это фракийцы, о чем утверждал никто иной как Геродот: «… геты, самые храбрые и честные среди фракийцев, оказали царю (Дарию – К.П.) вооруженное сопротивление, но тотчас же были покорены».[84] Что объединяет тохар с фригийцами? Известно, что фригийский язык занимал в индоевропейской языковой семье промежуточное место между древнегреческим и протоармянским и, по-видимому, был близок к языку балканских фригийцев (может быть и пеласгов), а также к балто-славянскому праязыку.[85]

Так вот, здесь следует вспомнить о мушках (Muškâja), так назывались народ и царство в Малой Азии. Данное этнонимическое название, как указывает М.И. Дьяконов, идентично с др. – евр. «Мешек» (из *Mašk) и греч. Μόσχοι (мосхи).[86] Первые упоминания о мушках относятся к седой древности, так, еще ассирийский царь Тиглатпаласар I (Тукультиапал-Эшарра, 1115–1077 гг. до н. э.) упоминал их: «…В начале моего царствования 20 000 человек мушкийцев и 5 царей их, – которые вот уже 50 лет как захватили страны Алзи и Пурулумзи, приносившие ранее дань и подать богу Ашшуре, моему владыке, – груди которых ни один царь не мог усмирить в битве и которые полагались на свою силу, спустились с гор и захватили страну Кутмухи».[87]

Мушки, как это утверждается в I томе коллективного труда «История Востока», являлись народом «балканским по происхождению». По словам уважаемого издания, «термин «мушки» применялся не только к племенам, появившимся на Верхнем Евфрате в XII в. до х.э.; тот же термин («западные» мушки) впоследствии применялся ассирийцами, урартами и древними евреями также к фригийцам – народу, тоже пришедшему с Балкан, но осевшему не в долине верхнего Евфрата, а в центре малоазийского плато».[88]

Восточные мушки отождествляются современной наукой с первыми носителями протоармянского индоевропейского языка. Верно это предположение или нет однозначно ответить сложно, но вполне определенно известно, что «протоармяне» не являлись автохтонами Армянского нагорья. По крайней мере так утверждают авторы вышеуказанной «Истории Востока». Свое утверждение они обосновывают тем образом, что из индоевропейских языков армянский ближе всего греческому, фракийскому, отчасти фригийскому и, далее, индоиранским, но весьма далек от хетто-лувийского. Однако если бы протоармяне являлись автохтонами нагорья, то хетто-лувийцы, как непосредственные соседи, должны были оставить в их языке множество следов, чего не наблюдается. Кроме того, если бы протоармяне были автохтонами нагорья, а хуррито-урарты – позднейшими пришельцами, то присутствовали бы заимствования в хуррито-урартский из армянского отражающие местные специфические реалии. Ничего подобного также не наблюдается; «наоборот, именно такие термины в армянском языке доказуемо заимствованы из хуррито-урартского, из чего следует, что носители протоармянского языка появились на нагорье значительно позже хуррито-урартов».[89]

Кстати, вполне допустимо предположить, что существовали две миграционные группы тохар (они очевидно являлись носителями балто-славянского праязыка), одна из которых мигрировала во Фригию через Балканы, т. е. через Фракию, а вторая могла придти в верховья Евфрата из Восточной Европы, через Каспийские ворота. Общим самоназванием у обеих тохарских групп было мушки (мосхи).

Необходимо отметить, что хотя мосхи (моски) в исторической науке прочно отождествляются с мушками, некоторые историки считают мосхов картвельским (грузинским) племенем месхов,[90] что вызывает определенное недоумение. Нет сомнения, что месхи произошли от мосхов, вернее месхи являются какой-то частью мосхов, которая оказалась ассимилирована картвельской общностью, но считать собственно мосхов, или же мушков, некими протокартвелами, причем именно в лингвистическом смысле, стало бы весьма сомнительным делом. Кавказские мосхи, некоторой своей частью, несомненно являлись одними из физических предков современных грузин. Любопытно, но в нынешней «Истории Грузии»[91] утверждается, что в числе грузинских предков присутствовала и какая-то часть хеттов. Данное утверждение вполне объяснимо, однако это не означает, что хеттский язык, как и язык мушков, принадлежит к картвельской лингвистической семье.

Итак. Как следует из сообщений ассирийских источников, мушки пришли в Малую Азию в XII в., дошли до верхнеевфратской долины и поселились здесь не позже IX в. до н. э. Их миграция часто связывается со вторжением «народов моря». Главным центром мушков являлось царство Алзи (арм. Ахданик) у слияния рек Арацани (Мурад-су) и верхнего Евфрата (Карасу). Во всяком случае, ассирийские источники называют Алзи «Страной мушков». Возможно также, что территория расселения «восточных» мушков в Х-IX вв. до х.э., простиралась от гор севернее истоков р. Тигр до гор Тавра западнее верхнеевфратской долины.

Кстати говоря, в Библии, как на это указано в предыдущей части книги, Мешех обычно упоминается вместе с Тобалом (Фувалом). В анналах Салманасара III (ок. 859–824 гг. до н. э.) на «Черном обелиске» из Калху (Нимруда) есть следующая запись: «В 23-й год моего правления я переправился через Евфрат, покорил Гаэташ, укрепленный город Лаллы Мелидского. Пришли ко мне цари Табала,[92] я принял у них дань».[93] Существует достаточно смелая версия, согласно которой библейские тубальцы (фувальцы) являются потомками древних арийских мигрантов с Тобола. В принципе, ничего невероятного в данной версии нет.

4. Что объединяет тохар с армянами? Здесь, как говорится, см. выше.

5. Что объединяет тохар с финно-уграми? Это, пожалуй, самый легкий вопрос. Фатьяновцы долгое время находились в непосредственном контакте с финно-уграми, поскольку территория фатьяновской культуры граничит на востоке с территорией занимаемой в древности финскими племенами, а мордовский народ мокша, возможно даже является финноугризированными тохарами. Что же касается тохарских заимствований в финно-угорские языки и обратно, то здесь я не стану подробно распространяться и отсылаю читателя ко 2-му тому работы Т.В. Гамкрелидзе и В.В. Иванова «Индоевропейский язык и индоевропейцы»,[94] к страницам 936–938.

Близость тохарского языка к балто-славянским, а также его связи с германским, фракийским, фригийским и некоторые заимствования из финно-угорского конечно же не исчерпывают всех его лингвистических связей. Акад. В.В. Иванов и акад. Т.В. Гамкрелидзе указывают на связи тохарского еще и с кельто-италийскими и иллирийскими языками.[95]

Если тохары достаточно долго присутствовали на Кавказе, то они должны были оставить свой след в топонимике региона и в языках кавказских народов. Существует ли такой след в реальности? Да.

Известный исследователь Кавказа В.А. Кузнецов сообщает: «существует даже вполне вероятное предположение о вхождении тохаров в массагетский союз племен (выделено мной – К.П.).[96] Это позволяет поставить вопрос об участии и тохарских элементов в формировании средневековых алан. В пользу такого не слишком смелого предположения свидетельствуют обнаруженные в осетинском (древнем аланском) языке точные соответствия тохарскому.[97] Этнические и языковые связи между тохарами и сако-массагетами, отразившиеся в осетинском языке, скорее всего были установлены еще на среднеазиатской почве, хотя имеются следы пребывания тохаров и на Кавказе (они отложились в топонимике Армении[98])».[99]

Скифское золото

Итак. След тохаров в топонимике Кавказа присутствует. Между тем, участие тохаров в формировании аланской общности требует некоторого прояснения.