Война Братьев - Джефф Грабб

Снова раздался металлический скрежет, еще более резкий и высокий. Его издал ржавый металлический паук, с помощью которого Урза сокрушил своих врагов. Из сочленений машины вместо белого пара повалил черный дым, туловище лизали языки пламени, на землю падали снопы искр. Урза выскочил из кабины и со всех ног побежал прочь. Токасия заметила, что к груди он прижимает светящийся красным камень.

Паук заскрежетал еще громче, у Токасии едва не лопнули барабанные перепонки. В следующий миг гигантская машина взорвалась. Чудовищный грохот взрыва отразился от склонов утеса. По каньону поплыло тяжелое гулкое эхо.

Шатаясь, Урза доковылял до спрятавшихся за валуном зрителей. Токасия кинула взгляд на выход из пещеры, но увидела лишь дымящиеся останки птицы рух.

— Вот наши противники и победили друг друга, — сказал Урза. Его лицо и волосы были перепачканы в саже, от него несло горелой кожей.

— Тебе повезло, — хмуро сказал Мишра.

— Нам всем повезло, — сказала Токасия. — Повезло, что мы нашли это место, повезло, что спаслись от птицы рух. Повезло, что выбрались из пещеры. Повезло, что выжили. Давайте-ка теперь постараемся, чтобы нам повезло еще немного и мы вернулись домой целыми и невредимыми.

— Тебе повезло, — упрямо повторил Мишра.

— И вовсе мне не повезло, — ответил Урза с недовольной ноткой в голосе. — Мне казалось, я знаю, как работают эти пауки, и у меня была энергия, чтобы все сделать. Я все рассчитал, просто сделал это очень быстро. Так что везение тут ни при чем.

— Ничего ты не рассчитал, — настаивал Мишра. — Ты просто случайно применил камень и увидел, что стражи делаются сильнее.

— Человек учится на своих ошибках, — пожал плечами Урза. — Я, по крайней мере, учусь. А вот ты все время совершаешь новые ошибки.

— Мальчики, — сурово сказала Токасия, — сейчас не время для этого.

— Я победил су-чи с помощью своего камня! — рявкнул Мишра.

— Сначала ты сломал камень! — нашелся. Урза.

— Ничего подобного! Я вообще ни до чего не дотрагивался! — закричал Мишра. — Это все ты!

— А ну перестаньте! — топнула ногой археолог и встала между братьями. — Мы поговорим обо всем, когда поднимемся в воздух. Нам нужно срочно починить орнитоптер и лететь назад. — Она кивнула в сторону дымящихся останков гигантской хищницы. — Мы не знаем, одна она была или они живут семьями.

Токасия повернулась к парочке спиной и принялась осматривать землю, надеясь найти среди развалин что-нибудь, что можно использовать как трость — свою она выронила на бегу и теперь чувствовала, как от нагрузки мышцы ног сводят судороги. Она уже мечтала, как хорошенько выспится по возвращении.

За ее спиной братья и не думали двигаться с места. Токасия снова поглядела на них и сказала:

— Немедленно, будьте так добры.

Лица братьев были такие красные, что, казалось, в следующий миг у них из ушей повалит дым.

— Погодите немного, — сказал наконец Урза. — Дай сюда. — Он протянул правую руку. Его левая рука сжимала сиявший красным камень.

— Что? — спросил Мишра, прижимая свой камень к груди.

— Камень, — ответил Урза. — Дай мне его. Может быть, мы сможем снова соединить куски.

Мишра еще сильнее прижал камень к груди, и, Токасия готова была поклясться, тот замерцал желто-зеленым цветом, как кошачьи глаза.

— Нет, — твердо сказал он. Он был очень сердит.

— Мы же можем его восстановить, — недовольно сказал Урза.

— Отлично, — огрызнулся Мишра. — Дай мне свой. У Урзы вытянулось лицо.

— Я не могу. Ты его сломаешь.

— Ничего не сломаю! Я вообще ничего не ломаю! — с жаром сказал Мишра. Его голос был пронзительным. Токасии показалось, что еще немного, и он сорвется, как это неоднократно уже случалось. — Ты считаешь, будто знаешь все, — продолжал он, — а меня только ругаешь! Но не такой ты умный, как тебе кажется. И это все знают!

— Я все знаю лучше, потому что я старше, — холодно сказал Урза.

— Тогда ты знаешь, что я не хочу отдавать тебе свой камень, — бросил в ответ Мишра. — Если ты хочешь соединить половинки, отдай мне свою, о Великий и Могучий Господин, Бесконечно Умный Среди Нас, Болванов! Докажи мне, что ты в самом деле мудр, братишка! Отдай мне камень!

— Ты хочешь, чтобы я дал его тебе? — прорычал Урза. — Отлично! На, бери! Вечно ты берешь то, что тебе не принадлежит!

Токасия закричала, но было слишком поздно. Урза резко протянул вперед руку, в которой был крепко зажат камень. В этот же миг Мишра шагнул ему навстречу, прямо под удар. Камень попал младшему брату по лбу. Мишра рухнул на песок как подкошенный.

Урза бросился вперед и склонился над братом.

— Мишра, прости меня. Я не хотел тебя ударить.

Мишра приподнялся на локтях и оттолкнул брата.

— Убирайся, черт тебя побери!

Токасия тронула Урзу за плечо.

— Вставай. Как тебе не стыдно! — едва сдерживаясь, укоризненно произнесла ученая. — Ты всегда говорил, что ты старше и умнее. А теперь посмотри, что ты наделал.

Урза начал было говорить, затем глянул на брата. Камень порезал Мишре лицо, из раны на виске лилась кровь.

Урза снова посмотрел на Токасию.

— Я… я прошу прощения, — пробормотал он. Он протянул Мишре пустую руку. — Я не хотел. Прошу прощения.

Мишра с силой оттолкнул его.

— Пошел вон! Не нужна мне твоя помощь!

Токасия начала:

— Мишра, твой брат просто хотел…

— Нечего мне объяснять, что он хотел, а чего не хотел, — оборвал ее Мишра. — Со мной все будет в порядке. — Он повернулся к брату. — Теперь этот камень — мой. А у тебя есть твой, и делай с ним, что хочешь.

Токасия чувствовала, как закипает от злости. Братья вели себя как глупые, упрямые ослы. У нее не было на это времени. Она сделала глубокий вдох и лишь колоссальным усилием воли овладела собой.

— Отлично, — произнесла она. — Урза, ты займешься тягой орнитоптера. Мишра, проверь останки птицы рух — выжил ли кто-то из стражей су-чи. Если выжил, крикни. — Братья не двинулись с места, и Токасия повторила: — Немедленно, мальчики! — В ее голосе звенел металл.

Оба отправились выполнять приказ, но Токасия заметила, что братья то и дело поглядывают друг на друга, словно бешеные псы.

По дороге домой настроение у всех троих было хуже некуда. Путешественники все больше молчали. Ни один из братьев не произнес и пары слов, обращаясь к другому. Общение ограничивалось практическими вопросами — управление поврежденным крылом, погода и курс орнитоптера. Никто ни разу не заговорил ни о тайном сердце транов, ни о птице рух, ни о происшедшей драке.

Токасия поняла, что в этот день распался на части не только силовой камень.