Мир иной - Андрей Столяров

Его беспокоит проблема ориентации. Одно дело физический мир, где вся графика определена фундаментальными параметрами бытия: они такие, как есть, и изменить их нельзя. И совсем другое – мир виртуальный, зыбкий электронный пейзаж, зависимый от намерений множества пользователей. Сегодня он выглядит так, завтра – иначе. Сегодня он развернут по аксиальным осям, завтра – по цилиндрическим. Как плыть среди хаоса, как находить дорогу в царстве теней? Какие там существуют, если существуют, опасности? Правда ли, что антивирусные программы пытаются уничтожить любой «лишний» объект? Возможно ли проникновение в сайты со стороны? Насколько чужие архивы открыты по отношению к виртуалу? И главное, насколько правдивы легенды, давно уже гуляющие по сетям: об электронных тайфунах, сметающих проложенные маршруты, о «черных дырах», куда потоки притянутой информации низвергаются, точно в ад, о «морях глухоты», где ориентация в принципе невозможна, о фантомах и призраках, зарождающихся в местах наибольшей операционной активности.

Кэп так и сыплет вопросами. Глаза у него горят, на запястье поблескивают часы в тяжелом никелированном корпусе. Чувствуется, что у него наготове целая программа исследований, и меня этот грандиозный проект буквально манит и завораживает. Может быть, действительно, как Кэп уже не раз предлагал, двинуться вместе с ним в глубины загадочного материка? Проплыть по сияющим рекам коммуникаций, увидеть воочию сверкание звездных пажитей. Место в экипаже найдется. В крайнем случае можно будет смонтировать что-то вроде танкетки сильно облегченной конструкции.

Дух, впрочем, наш энтузиазм несколько охлаждает. Глуховатым бесцветным голосом, как будто горло у него сделано из картона, он объясняет, как обстоит дело в действительности. Пространства в виртуальной вселенной нет, есть только время, и потому все масштабы тут исключительно субъективны. Если ты будешь идти до базы тысячу километров, значит это и будет тысяча километров, если пятьсот – значит это будет пятьсот. Расстояние вообще не имеет значения, главное при таких обстоятельствах – умение преодолевать пустоту. А что касается объективности твоей картографии, то не столько карта, которую ты составишь, будет отражать собой виртуал, сколько сам виртуал будет моментальным отражением карты. Это как с мифами на Земле. Миф – это то, во что верят все. А если в миф верят все, то, независимо ни от чего, он обретает черты реальности. Другое дело – проникновение в независимые локальности. Сайт, например, создан пользователем на Земле и потому изначально объективизирован. Он укоренен в физическом бытии: вы будете вынуждены починяться его законам. В текстовом файле ты сам станешь текстом – правда, с точки зрения пользователя, бессмысленным набором значков. Пользователь тебя просто сотрет. Если, конечно, раньше твой «глюк» не заблокирует антивирусная программа. Для нее ты тоже будешь представлять собой артефакт, и она, имея соответствующую настройку, попытается тебя уничтожить. А в игровом сайте ты, разумеется, включишься в игру, пойдешь по тем уровням, которые в ней изначально заложены. Встретишь всех существующих в ней чудовищ. И, кстати, если тебя убьют, ты скорее всего умрешь.

– По-настоящему? – интересуется Кэп.

Дух пожимает плечами, показывая, что кто ж тут может что-нибудь знать.

– Вполне возможно, что и по-настоящему, – говорит он. – Если, конечно, у тебя не будет геймерного запаса жизней… Вообще, вы, по-моему, слишком идеализируете этот мир. Он представляется вам таким удивительным романтическим приключением. Вы действительно как искатели, переплывшие океан: видите горячий песок, купы пальмы, ласковые прозрачные волны. И не хотите думать, что там, дальше – джунгли, заросли, зеленый ад, полный хищников, змей, насекомых, ядовитых колючек. Все это вам еще предстоит…

У Духа начинает меняться лицо. Черты его оплывают, как воск под солнечным лучами. Смертью веет от картонного голоса – смертью, бессилием, безнадежностью, извечной тщетой.

Таким голосом могла бы вещать пустота.

– Это – пророчество? – неприязненно спрашивает Квинта.

Дух, прижав пальцы к вискам, останавливает череду изменений.

Черные зрачки его поворачиваются.

– А вы способны всерьез воспринять пророчество? Извольте, я вам скажу. Вы достигли рая – того, к чему человек стремился всегда, того, чего жаждали схимники, фантазеры, аскеты, фанатики, утописты. Вы проникли в мир, где исполняются любые желания – те, что застят глаза, и те, что, как угли, лишь тлеют в глубине подсознания. Причем в отличие, например, от христианского рая, который содержит в себе только нравственный позитив, то есть то, что утверждено, что одобрено самим христианством, здесь, в вашем раю, будет исполнено действительно все. Будет овеществляться добро, поскольку человеку свойственно стремиться к добру, но будет овеществляться и зло, поскольку оно не менее привлекательно для человека. Будут реализованы высокие порывы души, но одновременно и те, которых человек обычно стыдится. Собственно, зло здесь уже перестанет быть злом: можно ли называть этим именем то, что никому не мешает? Вот в чем суть вашего бытия: вы достигли предела, за которым все лишается смысла. И вот в чем суть вашего мира: вы оказались по ту сторону добра и зла…

– Может быть, это не мы, а ты? – снова говорит Квинта.

И в ту же секунду Алиса звонким, отчаянным голосом спрашивает:

– Дух, а ты когда-нибудь умирал?

– Много раз, – отвечает Дух после паузы. – Много раз умирал и столько же – воскресал. Не пожелаю этого никому. Бессмертие – это не благословение, как считали люди тысячи лет, это проклятие, накладываемое то ли богами, то ли судьбой. Перестаешь видеть разницу между жизнью и смертью, перестаешь понимать – ты жив или мертв. Все становится – все равно…

Дух бесшумно встает. То есть, в действительности не встает, а, как свойственно Духу, мгновенно меняет конфигурацию. Перемещается из одной точки пространства в другую. Вот только что он сидел, и вот уже – выпрямляется примерно в метре от столика.

Колышутся складки одежды.

То ли накидка, то ли комбинезон, у Духа не разберешь.

Голос, правда, остается таким же картонным:

– Боги мстят человеку, исполняя его желания. Вот, вы видите человека, который получил то, что хотел…

Дух поворачивается и уходит. То есть, опять, не уходит, а просто бесшумно перемещается вдоль домов.

Бесплотная тень, которую не замедлить, не удержать.

И мне кажется почему-то, что он все так и будет – идти и идти. Идти и идти, даже не оглядываясь по сторонам. Идти и идти, ни на что не обращая внимания.

Просто идти.

Пока не придет туда, где уже нет ничего.