Путь Хранителя. Том 4 (СИ) - Саваровский Роман

Мои пальцы почернели и скрючились, кожа мгновенно облезла до кости, но я продолжал. Хаотической энергии было так много, что она начала разрывать потоковые каналы моей руки изнутри и проливаться наружу. Вздрогнув от неожиданности, я одернулся назад, в последний момент оттолкнув вязкую черную как смоль субстанцию от себя.

Хаос лился будто смола и пропитывал собой все, с чем сталкивался. Все доступные мне силы я тратил на то, чтобы принудительно прогонять эту паразитическую энергию через себя и выплескивать в Антона Скрябина.

Прошло всего пять секунд, а я перестал чувствовать руки. Контроль над потоками дал сбой и я уже не мог с уверенностью сказать что все идет как и было задумано, но пути назад уже не было.

План же мой весьма прост. Морозов, очевидно, под завязку накачал защитный конструкт хаотической энергией, убив ради этого большую часть заложников. Возможно даже всех. И чтобы связать эту непослушную силу с конструктом, использовал как последнее звено в цепи жертв семейство бедолаг Скрябиных.

Однако одного тела для усиления конструкта такой силы бы не хватило. Весьма вероятно, что Елена Скрябина этой ночью осталась последней представительницей своего рода на земле. Дрожащего в моих руках Антона не считаем. Его мозг был уничтожен еще вчера. Сейчас передо мной лишь пустая оболочка, что Вельяминов нам так любезно подбросил.

Она же и мой ключ. Пусть Антон Скрябин и утратил все признаки жизни, кое-что полезное в нем все же осталось. Кровь его семьи, что течет в его венах. Только благодаря тому, что я подвязал свой красный поток к Антону, ядро защитного конструкта не трогает меня.

Хаотическая энергия же под давлением моей техники ускоренного потока не остается в моем теле дольше чем на один круг и по моей воле накапливается в теле Антона Скрябина.

Эти два факта позволяют мне оставаться живым и если я верно рассчитал запас хаотической энергии монолита, то он должен кончиться до того, как я потеряю контроль.

Зрение поплыло, слабость в теле начала нарастать. Я сжал зубы и терпел. Стоит мне остановиться и хаос разорвет меня изнутри. Не знаю сколько так секунд или минут прошло, но я давно не чувствовал, что происходит с остальными.

Для меня в этом мире остался лишь монолит, я, и тело Антона Скрябина, что я держал в руках. Все органы чувств погасли одновременно, а это означало что я на пределе. Чувство контроля собственными потоками угасали последними. Яркими пульсирующими отголосками.

Я цеплялся за них из последних сил, ведь они были моим единственным ориентиром. Последним, что отделяло меня от небытия. Не успел я заметить, как и оно покинуло меня, оставив вокруг лишь пустоту.

Жизнь еще теплилась во мне, но это было не важно. Без четкого ориентира я не знал, когда наступит нужный момент. А у меня был только он. Лишь короткий миг, когда монолит исчерпает хаотическую энергию мог спасти меня.

На это и был расчет, за миг до того, как тело Антона Скрябина разорвет на кусочки, я должен использовать технику, которой воспользовался Морозов, только в обратную сторону. Антон Скрябин мое последнее звено. В миг, когда его тело вберет в себя всю хаотическую энергию, я должен успеть воспользоваться его кровью и приоткрыть проход. Также принудительно, как Морозов подвязал стороннюю хаотическую энергию.

И для этого мне нужна вся сила хаоса монолита. И нужный момент.

Лишняя секунда промедления и все пространство озариться смертоносной вспышкой хаотической энергии. Надеюсь, Богданова правильно меня поняла и вывела всех из здания.

Утратив все связи с реальностью, я видел лишь один единственный выход. Тянуть до последнего. Продолжать так долго как только могу, чтобы дать остальным уйти на безопасное расстояние.

Гений называется. Наивно полагал, что до этого не дойдет. Я искренне верил, что даже если все чувства померкнут, чутье, которое сопровождает меня на протяжении всей жизни точно никуда не денется.

Ведь даже в момент смерти от руки лазурного ублюдка моя интуиция была при мне. Сама смерть была не способна у меня ее отнять, но… сейчас… я ее не чувствую…

Прости, дед. Ты ошибся. Я не истинный Жуков.

— Ошибаешься, — раздался голос в пустоте.

— А? — машинально переспросил я, но ответа не последовало.

Вместо этого в голове моим собственным голосом прогремело одно единственное слово: «СЕЙЧАС».

Я сжал левую руку крепче на шее Антона Скрябина, задерживая накопленный в его теле хаос. Правой же рукой что есть сил ударил перед собой и, пробив стену, нащупал угол монолитной двери и потянул на себя.

Почувствовав дуновение холодного воздуха впереди, я одновременно отпустил обе руки и качнул тело в открывшийся проход.

Монолитная дверь с оглушающим грохотом захлопнулась за моей спиной.

Глава 15

Я с усилием перевернулся на спину и открыл глаза. Смертельное давление и близость конца исчезли. Вокруг была лишь темнота подземелья, наполненная спертым влажным воздухом.

Облегченно вдохнув полной грудью, я приподнялся и, только сейчас, услышал шорох позади. В ушах все еще стоял оглушительный звон, но я определенно что-то…

— Живой? — обеспокоено спросил низкий голос за спиной.

— Слышал, — уже в слух закончил я мысли и окончательно пришел в себя, — на кой хрен ты за мной увязался? — укоризненно бросил я в темноту.

— Я же сказал, пацан, второй раз не прокатит, — хмыкнул в ответ Арсений и помог мне подняться на ноги.

Обстановку вокруг я разведал стоило мне вернуть контроль над своими силами и, если бояре нам и готовили теплый прием, то явно не здесь. Разумно, учитывая, что нестабильность хаотической энергии несла угрозу жизни в довольно большом радиусе и ее могло спровоцировать что угодно.

Это сейчас после всех манипуляций она безвредна. Но это ненадолго. Да и с безвредностью Антон Скрябин бы поспорил, если бы мог.

— А ее зачем взял? — отряхнувшись, недовольно спросил я.

— Я… я… сама, — неуверенно выпалила Лена, спрятавшаяся за широкую спину здоровяка.

— Твоя подружка сама выгадала момент и придержала монолит силой своей крови, — подтвердил очевидное Арсений, — Не злись, она же это ради тебя сделала. Как бы ты вышел из подземелья без крови Скрябиных?

— Что-нибудь придумал бы, — пожал я плечами, — но вообще-то, Арс, я спрашивал о твоей подружке.

Стоило мне это сказать, как в дальнем углу раздался мерный топот каблучков и к нам вышла Василиса Богданова. Видок у розовой фурии уже был слегка потрепанный, но даже с подранным платьем она выглядела элегантно.

— Вася? — удивленно пробасил Арсений и скосил на меня виноватый взгляд.

— Значит, сама увязалась, — вздохнул я, — и зачем?

— Будто я рада вашей компании, — недовольно закатила глаза Василиса и перевела злобный взгляд на Арсения. Злорадство и самоуверенность которые розовая фурия буквально излучала все утро исчезли и на их место пришло раздражение с легкими признаками похмелья, — в честь нашего с Кирочкой назначения весь остров стоит на ушах. Член дома Романовых в кресле Ректора многое меняет, знаешь ли. Всю Академию начали спешно подгонять под королевские стандарты и…

— Ты ведь не о стандартах безопасности, да? — с наивной надеждой в голосе спросил Арсений.

— Чего? Это само собой разумеющееся! Я о другом! Вместе с Кирой к нам в Академию приехали лучшие в стране массажисты, визажисты, тренеры, повара, слуги… список можно продолжать долго, и я планировала со всеми познакомиться! Наладить контакты с персоналом очень важно, знаешь ли. Не все на свете измеряется войной. А вечером должен был состояться бал в нашу честь! Я пропущу второй бал за два дня! Это неслыханно!

— Какой кошмар, — иронично хмыкнул я, — успеешь, если не помрем.

— Правда, правда? — подскочила ко мне Василиса.

— Вася, завязывай, — грубо перебил фурию Арсений и подошел ко мне вплотную, — как обстановка?

— Коридор чист, остаточной энергии и потоковых следов нет. Близость хаоса выжгла все вокруг подчистую, — серьезно ответил я.