Сыновья - Николай Чергинец

— Леонов и Коблик, с ручным пулеметом держите под прицелом вот тот участок. Попов и Кольцов, прикройте тыл. Турлаков! Феликс, — окликнул старший сержант рыжеволосого кучерявого гранатометчика, — на левый фланг. Бадаев — с ним!

Полоснув короткой очередью по показавшимся из-за большого валуна трем душманам, Шувалов оглянулся:

— Гулямов, как у Банявичуса? Опасно?

Невысокий и юркий рядовой Гулямов, заканчивая перевязку, ответил:

— Сквозное ранение в бедро, кровоточит и правое плечо.

Банявичус приподнялся на здоровое плечо.

— Я могу вести огонь левой рукой.

— Хорошо, Альгирдас. Давай ко мне. Гулямов, помоги.

Шувалов уступил Банявичусу свое место за небольшой каменистой насыпью и после короткой очереди по душману, попытавшемуся занять более удобную позицию, тут же начал сооружать новый бруствер.

Душманы усилили огонь, они пока не рисковали идти в атаку и, словно стая волков кольцом обложив отделение Шувалова, вели бешеный огонь и выжидали.

Замысел их был ясен: заставить десантников израсходовать боезапас, а затем взять их голыми руками.

Шувалов, яростно обламывая ногти, сооружал защитный рубеж. Гулямов подтащил довольно большой камень.

— Командир, держи!

— Спасибо Гулямов, ты его к Банявичусу пододвинь, видишь, он плохо укрыт. А сам ползи к Леонову и Коблику, по-моему, там будет тяжелее всего. Пока в атаку не идут, ведите огонь только одиночными.

Леонов и Коблик видели, что уже не менее трех десятков душманов находятся напротив их, явно готовясь к броску. Справа от Леонова устроился Гулямов. Он умудрился притащить еще один довольно большой камень и сейчас маленькой саперной лопаткой лихорадочно долбил каменный грунт.

Коблик оглянулся и увидел всех ребят. Они то стреляли, то долбали лопатками землю, стараясь получше укрыться. Только Толя Корж лежал в центре круга. Пуля поразила его в голову, и умер он, не мучаясь. Коблику стало не по себе от мысли, что Толя лежит на виду у противника и совсем не защищен от его пуль.

«Может, попытаться как-то укрыть Толю?» — подумал Коблик и хотел подползти к убитому товарищу. Но тут совсем рядом, у виска, засвистели пули. Одна из них высекла искру из небольшого камня прямо в лицо, вторая ударила в металлический приклад автомата. Нет, высовываться из-за бугорка нельзя! Да и вокруг погибшего поднимаются фонтанчики пыли: попробуй сунься!

Душманы усилили огонь. Теперь они стреляли уже с трех сторон. Только там, где находились Шувалов и раненый Банявичус, было пока тише.

Шувалов чуть сдвинулся вправо, чтобы помочь Леонову, Коблику и Гулямову. Им приходилось тяжелее всех. Душманов сдерживал только точный огонь Леонова, который короткими очередями из ручного пулемета осаждал их.

Вдруг Коблик увидел, как между двумя большими валунами тенью проскользнул и залег душманский гранатометчик. Николай взял под прицел камень и затаил дыхание. Вот душман чуть-чуть приподнялся над камнем, чтобы выстрелить из гранатомета. Николай тут же поймал его на мушку и плавно нажал на курок. Бандит как на пружине подскочил, выронил из рук гранатомет и упал головой на округлый камень.

— Молодец, Коблик! — похвалил солдата видевший все это Шувалов.

Неожиданно умолк пулемет Леонова, и душманы сразу, же зашевелились, начали перескакивать от одного камня к другому, стараясь ближе придвинуться к десантникам.

Шувалов тревожно посмотрел в сторону Леонова.

— Что там у тебя, Антон?!

— Пулемет перезаряжает, — ответил за него Коблик.

Странное чувство овладело Кобликом. Они были в окружении, смерть стояла рядом, она витала над головой в любой выпущенной противником пуле, а у Коблика не было страха. Он только в этом бою, увидев, что уже несколько душманов были сражены его огнем, почувствовал себя солдатом. Теперь все они — девять живых и один погибший — были единым, неделимым организмом, который будет сражаться до последнего патрона.

А над головой по-прежнему белесое небо с раскаленным ярким диском солнца. Попить бы! Но увы, фляга пуста.

Коблик экономил боеприпасы, старался стрелять метко. Он брал на прицел камень, за который только что нырнул очередной душман, и безотрывно следил за ним. В поле зрения попадали и другие «духи», которые перескакивали от одного камня к другому, но Коблик не отвлекался на них, он ждал «своего». И когда душман, пытаясь сделать очередной бросок, выскакивал из-за камня, Коблику не надо было тратить время на прицеливание: одиночный выстрел попадал в цель. Николай намечал себе следующего душмана, стараясь выбрать того, который был ближе других.

Вдруг послышался резкий свистящий звук, и почти в центре круга, который образовали солдаты отделения, одновременно с белесой вспышкой раздался взрыв. И тут же послышался голос Шувалова:

— Попов, это с вашей стороны гранатометчик бьет?

— Да. Но больше не будет, я успел его подловить.

А душманы все усиливали огонь, все чаще делали перебежки, стараясь приблизиться к советским солдатам. Теперь Шувалов уже точно знал, что их не менее двухсот. Было ясно, что главарь банды не пожалеет своих людей для того, чтобы захватить в плен хотя бы одного советского солдата. Передав по цепочке, чтобы ребята окапывались как можно лучше, Шувалов тоскливо посмотрел туда, где находились высокие горы: успеют ли свои прийти на помощь? Он достал еще пару ракет, и вскоре они взвились в небо. Банявичус с сомнением покачал головой.

— Заметят ли ракеты в роте, видишь, какие горы высокие?

Ответить Шувалов не успел. Со всех сторон, казалось, из всего имеющегося оружия, с новой силой душманы, ударили по отделению. Они выскакивали из-за камней и бежали к высотке. Старший сержант перевел рычаг на стрельбу очередями и громко, стараясь перекричать грохот, крикнул:

— Отделение, к бою!

Но все его солдаты были начеку. Громко и зло заработал автоматический гранатомет Турлакова, звонко ударил очередями пулемет Леонова, послышались очереди сзади.

«Значит, со всех сторон пошли», — подумал Шувалов и дал первую очередь по душманам. Трое из них, словно споткнувшись, упали. Остальные, низко пригибаясь к земле, продолжали бежать. Банявичус тоже открыл огонь. Превозмогая боль и приложив приклад автомата к левому плечу, он стрелял довольно точно. Это было видно по тому, как несколько душманов сразу же осели. Первыми отбили атаку и заставили «духов» отступить Турлаков и Бадаев. Затем Попов. и Кольцов, на позиции которых наступала небольшая группа, смогли противника повернуть назад. Наконец и Шувалову с Банявичусом удалось отогнать душманов обратно. Но на правом фланге обстановка сложилась напряженная. Душманы подошли в этом месте близко. Их ручные гранаты чуть-чуть не долетели до позиций десантников. Шувалов приказал Банявичусу оставаться на месте, а сам переместился вправо, и его фланговый огонь оказался кстати. Вскоре душманы залегли, а затем начали отползать. Атака захлебнулась. Но передышка была короткой.

— Командир, — позвал Банявичус, — начинается!

Шувалов и сам уже видел, как из-за камней снова показались «духи». Он достал красную ракету и выпустил в небо. Вдруг заметят наконец свои.

Не знал старший сержант Шувалов, что группа разведчиков, высланная командиром роты вперед, увидела именно эту ракету и сообщила капитану Бочарову. Советские и афганские солдаты спешно двинулись в этот квадрат.

Младший сержант Чайкин находился в группе разведчиков, выдвинутой далеко вперед. Он-то и увидел первым красную ракету. Павел уже знал, что пропало отделение, в котором служил Коблик, и очень переживал за ребят.

К разведгруппе присоединились основные силы советской и афганской рот. Бочаров, глядя на карту, задумчиво почесал подбородок: «Шувалов скорее всего решил идти на соединение со взводом через невысокий перевал, находящийся в четырех километрах от того места, где замечена ракета. Только бы они продержались».

А Шувалов и его солдаты продолжали вести тяжелый непрерывный бой. Боеприпасы таяли, дважды приходилось прибегать к гранатам: так близко подходили душманы. Отделение отразило уже семь атак, погиб Гулямов, ранены Попов и сам командир. Правда, Шувалов получил нетяжелое ранение, а вот Попов был ранен в голову. Его перевязали, и, когда ему стало легче, он снова взялся за оружие. Шувалов постоянно напоминал:

— Ребята, не давайте вести огонь из гранатометов.

Парни старались так и делать. Понимали, что если от пуль их небольшие насыпи еще могли защитить, то от гранаты им не укрыться.

Когда отбили очередную атаку, Шувалов добрался до Леонова и Коблика. Горестно вздохнул, увидев погибшего Гулямова, которого ребята, как смогли, спрятали за небольшую насыпь, затем спросил:

— Ну как, мужики?

— Попить бы, — шевеля запекшимися губами, хрипло ответил Коблик.