Смеющийся Христос - Анхель де Куатьэ

– Я никуда не уйду, Иосия, – ответил Данила. – Не волнуйся. Я никуда не уйду. Я буду здесь, с тобой. Что бы ни случилось… Я буду здесь.

– Спасибо…

Иосия закрыл глаза и, все еще улыбаясь, что-то забормотал себе под нос. Как будто молился…

Прошло несколько минут, Иосия открыл глаза и посмотрел на Данилу.

– Ты спрашивал меня – Бог ли Иосия? – сказал он. Данила вздрогнул. – Бог, Данила, это тот, кто исполняет наши желания. Вот кто такой Бог. Что человек хочет, то и исполнится.

От дикого пронзающего его ужаса Данила перестал чувствовать под ногами землю.

– Но нет в человеке правды о себе и о своих желаниях, – продолжал Иосия. – Не ведает он, что творит, но действует. И получит все, о чем спрашивает, ибо таков Бог – он исполняет наши желания.

– Я не понимаю… – прошептал Данила. – Я же не хотел вбивать гвозди в твое тело, но вбивал. Или ты хочешь сказать, что я желал твоей муки? – слезы лились из глаз, но нет, Данила уже не плакал, плакали его глаза. – Я не понимаю! Не понимаю!

– Но ты ищешь истину, – улыбнулся Иосия, и алые капли его крови капали на желтый песок.

– Да, но…

– Ты ищешь истину, Данила. И это правда о тебе. Ты таков. А Бог дает всякому то, что тот хочет. Кто хочет найти истину, тот узрит ее. Кто боится ее сияния, тот останется слепым вовеки веков. Таков Бог, Данила.

– Но почему я… – Данила, все еще не веря в то, что это может быть правдой, открыл свои окровавленные ладони. – Я прибил тебя к кресту… Я поднял крест… Я этого хотел?!

– Ты ищешь истину, Данила, – повторил Иосия. – И ты найдешь ее. А это… – Иосия покосился на свои руки. – Это – ничто. Это только отражение, которое ты должен был разбить в себе. Оно – неправда. Правда в том, что ты хочешь. Однако же о том, чего человек хочет на самом деле, он узнает лишь в конце пути, когда придет к своей цели.

– Неправда… – машинально повторил за Иосией Данила, и какие-то другие, прежние слова Иосии всплыли у него в памяти. – Это только отражение. Множество отражений… Придет время, и о тебе будет сказано столько, что всякое произнесенное слово потеряет какой-либо смысл. И только тогда люди узнают то, что должно.

– И только тогда… – Иосия улыбнулся Даниле с креста.

– Они поймут, что зеркало – только зеркало? – начал понимать Данила. – Только отражающая поверхность и ничего более?

– Да, мой воин, – рассмеялся Иосия. – Ты понимаешь.

– Но они испытают отчаяние, узнав, что то, что они искали, – есть Пустота! Что же случится дальше?

– Дальше?.. – удивленно улыбнулся Иосия. – Дальше они захотят заглянуть за зеркало…

– Заглянуть за зеркало? – не понял Данила. – Но там ведь ничего нет…

– Там нет ничего, что можно увидеть глазами, – Иосия едва заметно кивнул головой. – Но что-то же отражает свет… Ведь так?

– Да.

– Отполированная до блеска поверхность… – Иосия как-то совсем по-особенному улыбнулся Даниле глазами.

– Чистая душа! – воскликнул Данила. Это было как озарение! Как вспышка света!

Что такое – само зеркало? Это душа человека, лишенная всяких примесей и наслоений! Это чистая душа, никак не связанная с видимым миром, лишь отражающая его и знающая, что все в ней, кроме нее самой, есть отражение.

– Именно! – рассмеялся Иосия. – Чистая душа Мира, которая есть в каждом!

– И поэтому нет ни неба, ни земли, ни царей, ни слуг… – прошептал Данила, понимая всем своим существом то, о чем говорил ему Иосия. Понимая эту истину каждой своей клеточкой, каждой частичкой себя. – И смерти нет?.. – Данила недоуменно развел руками.

– Как может умереть зеркало ? – рассмеялся Иосия.

– Умирают лишь отражения? – догадался Данила.

– И не может умереть то, что лишь отражает, – улыбнулся Иосия.

– И что же там?.. – Данила поднял вверх одну бровь, словно бы показывая ее изгибом на небо.

– Гармония Света! – счастливо рассмеялся Иосия. – Миллиарды, несчетные миллиарды зеркал, отражающихся друг в друге!

– Отполированные до блеска?.. – у Данилы поднялась вторая бровь, и он почувствовал, как его губы оттаяли, потеплели и начали улыбаться – сами, сами собой.

– Не зря же ты искал Скрижали… – улыбнулся Иосия и сошел с креста – спокойно, ровно, словно и не был к нему прикован, словно просто раскинул руки, готовясь к полету, и теперь – полетел.

Пространство под ногами Иосии сгустилось. Он шел по тонкой полоске света – так, словно бы летел по воздуху. Он шел и смеялся…

– Ты смеешься, Иосия? – прокричал Данила, глядя ему вслед. – Не уходи! Постой! Скажи мне все-таки – почему ты смеешься?!

– Ты знаешь, – не оборачиваясь, ответил Иосия.

– Нет, я не знаю! – закричал Данила. Иосия обернулся и посмотрел на Данилу.

– Иди ко мне, – крикнул он.

– Я?.. – не понял Данила.

– Иди, – Иосия поманил его рукой. – Вставай на свет…

Данила неловко, испуганно пошарил ногой в воздухе и нащупал твердую поверхность. Ступил на нее и увидел перед собой линию света.

– У меня получилось! – засмеялся Данила.

– Что ты чувствуешь? – улыбнулся Иосия.

– Что я чувствую? – задумался Данила. – Я чувствую благодарность…

Иосия чуть склонил голову набок и с лукавством прищурился:

– Бог дал тебе то, что ты хотел?

– Да! Теперь я понял это! Да! – прокричал Данила, ускоряя шаг. – Да, Бог дал мне то, что я хотел. Я понял. Я все понял!

– Вот почему я учу о радости, – ответил Иосия. – Ведь Бог поступает так со всеми. Каждый получает то, что хочет.

– Ты смеешься из благодарности… – Данила остановился как вкопанный.

– Я же говорил, что ты знаешь! – рассмеялся Иосия. – Спасибо, мой воин!

Круговерть прерванного, но не закончившегося сна. Данилу крутило как в центрифуге, словно бы он летел по гигантскому извилистому водопроводу. «Теперь я должен проснуться! Я должен проснуться!» – повторял он как заклинание. Параллельные сновидения… Сейчас он снова окажется в замке… Должен быть общий элемент. Один для этих двух снов. Невидимый снаружи, видимый лишь изнутри… Один элемент.

Какой?!

Cтоп! Глаза Иосии и Марии! Но если так, то почему же Данила до сих пор во сне? Он же давно заметил, что их глаза одинаковы… Нет-нет… Стоп. Не одинаковы. Глаза Иосии всегда улыбаются, глаза Марии никогда не знали радости. Ни на секунду глаза Иосии не становились грустными – даже тогда, у креста, на кресте. И ни разу Мария не улыбнулась Даниле глазами.

Да, радость и грусть человеческих глаз Данила может увидеть только изнутри сна…

Так что же, Данила должен заставить Марию улыбнуться? Но как?! Разве это возможно?

Разве можно заставить человека улыбнуться?! Разве можно вменить человеку радость?! Бог дает человеку только то, что тот хочет. Только то, что он хочет… Если Мария не знает радости, как она может хотеть улыбаться?..

Данила огляделся. Это была его комната в замке.

– Марк! – Данила забарабанил в дверь. – Марк, я согласен! Слышишь меня, я согласен!!!

Через минут дверь отворилась, на пороге появился Марк.

– Согласен? – переспросил он.

– Да, я согласен.

– С чем? – Марк недоверчиво повел головой.

– Я хочу заботиться о матери своего ребенка, – строго и спокойно сказал Данила. – О нем и о его матери. И я понял, что у меня нет другого выбора, кроме как играть по вашим правилам. Вы все правильно рассчитали, Марк. Вы знали, что я не смогу иначе. Вы знали…

Марк недовольно скривился, слушая признания Данилы. Он не верил ни одному его слову. Но ведь и у самого Марка не было выбора. Мария с беременностью полностью переменилась. Она более не следовала его указаниям и требовала к себе Данилу.

Она ждала человека, который поселил в ней сомнения. И раз виновником появления этих сомнений был Данила, он же и должен был развеять их. По-другому невозможно… А поэтому Марк был вынужден согласиться.

– Хорошо, – прошептал Марк. – Но поверьте, если вы мне солгали, Данила… Если вы еще хоть раз нарушите свои обязательства… Если вы хоть что-то сделаете не так… Поверьте, я заставлю вас пожалеть об этом!!! Поверьте!!!

Марк ввел Данилу в огромный зал. В тот самый, где Данила впервые встретился с Марией.

Мария сидела за небольшим столиком, стоявшим в самом углу, рядом с иконостасом и множеством свечей.

Благородная Анна, как всегда, была рядом. Они читали книгу.

– Блаженная Святая Мария! – пропел Марк. – Что вы читаете?

Но Мария молчала. Искоса она смотрела на Данилу, который стоял чуть поодаль.

– О страданиях Иисуса Христа, принимающего на себя тяжкие крестные муки, – ответила за нее Анна.

– Понятно. Это очень поучительно, – отозвался Марк. – И очень кстати. Я ведь, Блаженная Святая Мария, привел Данилу. Он почти поправился. И будет говорить с тобой ровно столько, сколько ты захочешь… Пожалуйста. Развей свои подозрения! Мы все желаем тебе только добра! Тебе и твоему ребенку! Да, это правда…

Мария встала и подошла к Даниле.