Колхоз: назад в СССР - Павел Барчук

Следующим пунктом почетного круга, совершенного по двору, стала машинка, которая устрашающе молчала. Что вот это значит? Стирка закончена или надо ещё какие-нибудь манипуляции совершить.

Открыл крышку. Вода была чуть теплее, чем я ее залил. Нагрелась, похоже, от солнца. Но никак не для стирки, это факт. Поло́мана, наверное, машинка. Не греет воду. Вытащил одну из рубашек. Смотрелась она, конечно, убого. Запах, может и пропал, но вид теперь стал грустный. Понятное дело, если ее тупо в холодной воде мотыляло.

— Что ж, сука, все так сложно…

Несколько проходящих мимо кур остановились, среагировав на мое высказывание, и посмотрели одним глазом. В этом глазу отчётливо виделась насмешка и издевательство.

— Не смешно… — Заявил я курам и снова отправился искать стиральный порошок.

Путем долгих мучительных розыскных действий было найдено универсальное моющее средство "Лотос". Насыпал в руку горсть, опустил в воду — не мылится, не пенится. Да твою мать. И порошок дерьмовый. Высыпал в машинку всю пачку, а потом заново повернул рычаг.

Стиралка послушно затряслась, издавая характерное гудение.

Солнце было уже достаточно высоко и мне вспомнилось, что нужно полить грядки.

Взял ведро, которым носил воду, а потом направился к огороду. Сразу из калитки, отделявшей сад, можно было оказаться на тропинке, с обеих сторон которой шли грядки. Первые — это были, похоже, помидоры, судя по зелёным, ещё не особо большим плодам. Постоял с ведром, потупил. И? Как поливать-то? Из колодца, наверное, вряд ли вода подойдёт. А вот из пруда, думаю, самое оно. Неподалеку валялся черный шланг, но я его подёргал, покрутил, никаких признаков технической пригодности не нашел и решил, мало ли чего лежит. Может, у него свое назначение. Начать решил с той стороны огорода, которая была по левую руку. Вообще, конечно, огромная плантация. Зачем им столько?

Взял ведро и попер к пруду. Сделал одну ходку, вылил воду на растения. Хватило на четыре — пять кустиков.

Потом, вторую ходку, потом третью. На четвертой возникло подозрение, что-то я делаю не так. Ну, невозможно полить все это, таская воду из пруда, и не сдохнуть. Ладно ещё дядька или братец. А Машка как это делает? Да она сломается пополам сразу же. Наверное, может, поэтому Виктор и Бычок-переросток такие здоровые. Тут же иначе никак.

— Ты что, скотины кусок, делаешь?

Мои мысли прервал выразительный бабский голос. Это оказалась женщина преклонных лет, с подозрением рассматривающая меня через забор.

— Какое Вам дело? Заняться нечем?

Нет, я бы ответил ей нормально, но с хрена ли она со мной так разговаривает. Ношу воду, поливаю грядки. Никого не трогаю.

— Аа-а-а-а… Ты тот самый тюкнутый племянник Виктора? — Тетка по-злому прищурила глаза а потом гаркнула, аж в ушах зазвенело. — Иди отсюда, придурошный!

— Слушайте, а не пойти ли Вам самой. Куда — нибудь. Подальше. Я Вас трогаю? Нет. Поливаю огород.

— Ты за каким чертом МОЙ огород поливаешь, долбоящер?

Тетка перекинула руку, открыла задвижку, располагающуюся с внешней стороны калитки, и в два шага подскочила ко мне.

— Как это ВАШ. Вот, тетка сказала, грядки возле забора. Они одинаковые и тут — Я указал сначала одной рукой налево, а потом второй рукой направо. — И тут. Совершенно одинаковые.

— И что? Дебильный ты человек! Помидоры они и есть помидоры!

— Так а что орете? Спасибо, тогда уж, скажите. Бесплатно вам огород полил. Даром!

— Ты вообще дурак? — Соседка с подозрением посмотрела мне прямо в глаза, а потом решительным движением вырвала из моей руки ведро. — За каким дьяволом днём, под солнцем поливаешь? Утром надо было. Утром! Ты же, гадина такая, мне все пожег теперь. Солнце посмотри какое!

— Хватит со мной так говорить! — Я схватил ведро и рванул его обратно. — Тон попроще. А то раскомандовалась тут. Я в душе не знаю, где тут чьи помидоры! Сказали полить, поливаю.

Так меня эта баба вывела. Колхозница! Язык распустила. Три класса церковно-приходской школы, а туда же.

Развернулся и собрался идти с ведром во двор. Но… В этот момент из открытой калитки дядькиного двора показалась куриная башка. Потом ещё одна. Тут же на огород посыпались эти чертовы куры, как будто оно не куры вообще, а тараканы. Выскочили и принялись бегать среди посаженных овощей.

— Ты… — У соседки, похоже, кончились варианты, как она могла бы меня обозвать. — Ты… Вредитель! Зачем курей выпустил?!

— Вот! И куры Вам мешают? Тоже солнце?! Или что?

— Недоделок ты городской, они же сейчас всю рассаду попортят! И вам, и мне! Загоняй!

Тетка кинулась к несчастным пернатым, которые такой подставы со стороны взрослой женщины пенсионного возраста точно не ждали, а потому взгоношились, прыгая с грядки на грядку. Более того, видимо, обратно им совсем не хотелось, поэтому противостояние "Сучная баба — куры" пока что выигрывали последние. Они очень шустро уворачивались от раскорячившейся и расставившей широко руки тетки, которая пыталась гнать их ко входу в сад.

— Чё застыл, Ирод?! Тебе Витька голову оторвет!

Вот эти слова выглядели достаточно убедительными. Пришлось подключиться к процессу. Медленно, но верно, мы теснили кур за открытую калитку. Когда последняя оказалась внутри, соседка быстро захлопнула створку и принялась подгонять их теперь ко второй калитке, которая вела в сарай куриной дислокации.

Сделать это в саду было проще, под ногами не машались грядки. Но когда мы вместе со сволочной тёткой оказались рядом с сараем, внезапно выяснилось, что несколько несушек были немного грустны и как-то постоянно прикладывались. На бок. Закатывая глаза.

Соседка подошла к их кормушке, где лежал размякший хлеб, а точнее его остатки, внимательно изучила, затем повернулась ко мне и очень спокойным голосом спросила.

— Ты зачем же, бычий выпердышь, курям хлеба наложил? Ты вредитель? Приехал дядьку по миру пустить.

У нее было такое выражение лица, что я ни на секунду не усомнился, куры решили сдохнуть. И вина в этом, походу, моя.

— Аа-а-а-а… Нельзя хлебушком было?

Тетка окинула меня ледяным взглядом с ног до головы, а потом, загнав остальных несушек в сарай, захлопнула дверь. Осталось только штук пять, которые всем своим видом показывали, несомненно светит им их куринный рай.

— Ну, все. Мандец курам. Ты им этого хлеба две буханки накрошил. — Тетка покачала головой недоумевая видимо от моей тупости.

— Да мне откуда знать? Анастасия велела покормить. Сказала, на кухне еда. Там была только каша в большой кастрюле и хлеб на столе. Кашу мне оставили. Вполне логично решил, что хлеб именно для живности.

— О как… А ну идём, кашу покажешь.

Соседка резво направилась во двор. Я, естественно, следом, потому что тон, которым