Коктейль под названием «муж» - Арина Ларина

– Ой, не знаю, – опечалилась Маша. – Что-то страшно мне. Вдруг ошибусь?

– Ты кардинально ошибешься, если останешься сидеть дома. Твоя задача – доказать всем, и в первую очередь мужу, что у тебя, помимо обязанностей ублажать его и воспитывать ребенка, есть еще и права. За свои права надо бороться, сам он их тебе не отдаст. Любому проще иметь дома покорную телку, которая сама поставила на себе жирный черный крест. Все, мол, товарищи, я вымя с ножками, вцепившееся в кулек с памперсами.

– Хватит! – прошипело «вымя с ножками». – Я и так все понимаю. В каждой женщине должна быть доля здорового эгоизма. Но в первую очередь я все же мать и просто боюсь выбрать не ту няньку.

– Да, я тут передачу одну смотрела, страшную, про нянек, – начала было Алина, но Рита свирепо рыкнула:

– Шульгина, лучше смотри мультики, поднимай интеллектуальный уровень. Про нянек тебе еще рано!

Но было поздно.

Маша побелела и закивала:

– Ага. Точно. Я тоже смотрела. Там съемка велась скрытой камерой…

– Заткнитесь обе. Такое чувство, что я пасу гусей, которые тупо норовят то на проезжую часть выскочить, то в болоте утопиться. Слушать всем меня. Няньку берем не молодую, чтобы с мужем проблем не было, и не старую, чтобы не скрипела тут со своим ревматизмом, гипертоническим кризом и прочими дефектами. У нее не должно быть семьи, чтобы не выклянчивала отгулы на поход к зубному со старшим сыном и на больничный с младшим. У нее обязательно должны быть приличные рекомендации и опыт работы. Плюс – скромность, непритязательность; минус – личная жизнь.

На словах все выглядело много проще и понятнее, чем на деле. Предлагаемые агентствами кандидатуры оказывались то слишком пожилыми, то слишком симпатичными, то без опыта, то просто не нравились либо Маше, либо Диане Аркадьевне, которая в качестве развлечения каталась с дочкой на кастинги. Отвязаться от маменьки не было никакой возможности, поэтому Маша тихо ярилась и скрипела зубами, отводя глаза от недоумевающей сотрудницы агентства. Как ее звали, Маша моментально забыла, визитку потеряла, а переспрашивать ей не хотелось. Диана Аркадьевна без тени смущения именовала тетку «милочка» и строила из себя Шемаханскую царицу, по недоразумению попавшую на блошиный рынок.

– Милочка, – морщилась она, игнорируя присутствие очередной претендентки, добродушной полной дамы лет пятидесяти. – Мы же просили – самую лучшую. Я понимаю, что у нее опыт, но возраст, возраст! Пенсионерка мне не подходит. Антиквариат хорош в антикварной лавке.

Несостоявшаяся няня мучительно краснела, Маша играла желваками, а «милочка» терпеливо объясняла:

– Но я же сказала, у вас слишком много требований. В данном случае имеет смысл пойти на компромисс. Вы хотите человека с педагогическим и медицинским образованием от тридцати до сорока пяти, готового помимо основной работы на ведение домашнего хозяйства, но при этом еще и недорого.

– Недорого хочет дочка! – возмущалась Диана Аркадьевна. – Я могу себе позволить и позволяю, собственно, целый штат прислуги. А тут семья ограничена в средствах. С зятем не повезло. Ну, вы понимаете.

Она доверительно наклонялась к сотруднице агентства и многозначительно поднимала брови. Диалог в разных вариациях повторялся из раза в раз.

Как это часто бывает, сопротивление клиента было мастерски сломлено, и в результате уставшая от собеседований и маминого общества Маша остановила свой выбор на первой попавшейся няне.

– Это Вероника, – обреченно представила ее порядком одуревшая от разборчивых клиенток «милочка». – Опыт работы в Австрии, рекомендательные письма, курсы гувернанток с отличием: язык, первая медицинская помощь, психология.

– Что-то она забитая какая-то, – тут же среагировала Диана Аркадьевна.

Перед ними, судорожно сжав коленями руки, сидела блеклая брюнетка в нелепом костюме а-ля хард-ретро времен застоя. Бесформенный мрачно-бордовый пиджак как-то криво сидел на ее чуть полноватой фигуре, длинная старушечья юбка угрюмо нависала над пенсионерскими мокасинами. Прямые темные волосы были стянуты в безжалостно-плотную фигу на затылке, дешевые очки в металлической оправе, никаких украшений, косметики и прочих девичьих атрибутов, хотя на вид ей было не больше двадцати пяти. Вероника вызывала чувство сострадания с легким налетом брезгливости. Было в ней что-то жалкое, убогое, неблагополучное.

Диана Аркадьевна пристально разглядывала кандидатку, склоняя головку со свежей укладкой то на один, то на другой бок, словно петух, примеривающийся к жирному червяку. Она морщилась, демонстрируя всю гамму обуревавших ее чувств: презрение, сомнение, недоверие и томное раздражение.

Вероника на работодательниц даже не смотрела. Сгорбившись, она, как дворняга, обреченно ждала или пинка, или подачки. И к тому, и к другому ей было не привыкать. Спасибо соседке, тете Вике, предложившей внести одуревшую от безденежья и отчаяния девушку в картотеку.

– Нам надо подумать. Мы позвоним завтра, – решительно отрубила Маша, прервав маменькино высокомерное ерзание и зревшие в ее головке едкие реплики.

– Просто недоразумение какое-то, а не девица. Бывают же такие недоделанные, – щебетала Диана Аркадьевна, повернув к себе зеркало заднего вида и придирчиво осматривая макияж. Машина была служебной, отцовской, поэтому привычный к взбалмошной пассажирке водитель терпеливо ждал, пока дама отцепится от зеркала.

– Жалкая она какая-то, – вздохнула Маша. – Прямо неудобно рядом с ней находиться, виноватой себя начинаешь чувствовать. На все согласна, про оплату даже не спрашивает, одета как-то… даже не знаю, как сказать. Несуразная какая-то. Такие по улицам с брошюрками всяких сект ходят и на свои шабаши заманивают.

– Я же говорю, – обрадовалась Диана Аркадьевна, в кои-то веки совпав с дочерью во мнениях. – Отброс общества.

– Ну почему сразу отброс, мама?! – раздраженно отмахнулась Маша. – Просто страшненькая и одеваться не умеет. Или не на что.

Последняя мысль пришла как-то сама собой и озадачила. Чувствуя острую неловкость от собственного благополучия, Маша вдруг подумала, что могла бы изменить жизнь этой неказистой Вероники. Вот так взять и взмахнуть волшебной палочкой, как фея. Живет себе тетка, мучается, а тут раз – и сказка. Причесать, приодеть, стать поворотным пунктом и благодетельницей. Почему бы и нет?

– Жуть очкастая, – резюмировала Рита, проглядев анкету претендентки. – Хотя в этом что-то есть. Мужики, они как дети, но допускать до них нянек все же не рекомендуется. А вот такую, бесполую, запросто. Она у тебя будет как евнух в гареме султана. А с фигурой у нас что? За фэйс-то я спокойна, а вот остальное как?