Нечистая сила - Василий Королив-Старый

— Вот и я думаю, пусть гуляет! — так же спокойно ответил Семен.

— Славная рыбина! Даже жалко было бы убивать такую. А ты видел, как она хвостом шлепнула, когда выпутывалась? Любо было глядеть…

Горчила вновь усмехнулся. Он-то знал, что это подействовал его сладкий перец. От такой приправы мысли людей сразу меняются к лучшему, а добрые, спокойные слова так и просятся на язык…

Миновав рыбаков, он стремительно понесся дальше.

Пролетая над селом, Черт заглянул в один из домов, откуда доносились громкие детские голоса. Горчила любил детей и поэтому остановился у распахнутого окна.

— Ты зачем мою бабочку убила? — наседал на девочку маленький мальчик, сжав кулачки. — Я ее кормил, кормил, а ты взяла и убила!

— Она сама умерла, ведь еще холодно. Не трогала я ее, что ты пристаешь? Эй, эй, Николай, сядь под лавку да залай! — и она показала ему язык.

— А ты — Галка! Галка! Галка! Ворона!.. — дразнил ее мальчик.

— Коля, Коля, Колия, ты кусучая змея!

— Врешь! Я — не змея!

— Тогда и ты врешь! Ведь я — Галя, а не ворона…

— А зачем ты мою бабочку убила?..

Горчила снова улыбнулся и посыпал перцем их языки. Сначала — мальчику, потом — девочке. И ссора прекратилась сама собой. Дети переглянулись и рассмеялись. Потом, взявшись за руки, начали прыгать и петь забавную песенку, которой научил их отец:

Коля, Коля, Николай,Сиди дома, не гуляй,В окошко не гляди,Девчонок не дразни.

А Черт Горчила полетел дальше.

Много повстречал он сегодня людей, но между ними почти не было ссор. Правда, грызлись на улице два хуторских пса, так Черт и их, шутя, посыпал перцем. Собаки вмиг успокоились, завиляли хвостами и начали кружить по площади.

Подлетая к городу, Горчила потряс возле уха своей перечницей и убедился, что перца в ней еще много.

— Да и не удивительно, ведь я пролетал над селами. В селах люди добрые! — подумал Черт. — А вот в городе к утру весь перец выйдет!..

И действительно, уже у шлагбаума он наткнулся на первую ссору: один не хотел ждать, другой не хотел платить… Пролетая над пригородом, Горчила на каждом шагу видел разборы и драки. Там — полицейский бил пьяного, там — извозчики устроили потасовку, а там — три школьника соображали, как бы украсть у еврея карандаш… А на базаре царил полный беспорядок. Перекупщики никак не могли доругаться и разойтись по домам. А в другом углу босяки препирались с крестьянином. Полицейские ругали прохожих. Кондуктор отчитывал пассажира в трамвае за то, что тот не имеет разменной монеты, а вагоновожатый поносил кондуктора за то, что тот задерживает трамвай. На перекрестке поймали карманного вора. А собачонка какой-то дамы стащила в колбасной лавке кусочек сала, из-за чего поднялся страшный скандал… По всему городу только то и делали, что поминали Черта. И Горчила так суетился, что даже вспотел…

Чем дальше летел он над городом, тем чаще приходилось ему трясти своей перечницей. Даже когда шум и гам на улицах немного поутихли, Горчиле не стало легче. Он метался из ресторана — в кофейню, из кофейни — в театр. Больше всего раздоров было на галерке и за кулисами…

Время только приближалось к полуночи, а перца у Горчилы осталось на донышке. Он забеспокоился, так как летать ему надо было до рассвета, до первых петухов, а настоящая работа начиналась всегда после полуночи, и Особенно — в тех местах, где пировали богатые господа. Так ему никакого перца не хватит! Это уж точно!..

Горчила решил слетать домой, наполнить перечницу еще раз и вернуться в город. Ему было очень досадно — ведь на это уйдет немало времени, и он, наверняка, проморгает немало важных происшествий. Утешало его только то, что в пути не будет больше никаких задержек — ведь в селах люди давно уже спят.

Оставшийся перец он высыпал на музыкантов, которые под сценой оперного театра колотили друг друга кларнетами, смычками и гобоями.

Горчила полетел домой, как стрела. Пролетая над пригородом, он увидел странную картину. У большого роскошного особняка копошились на дереве трое людей. Ночь была светлая, и все же трудно было разглядеть, что эти взрослые люди делают на деревьях. А с земли их, должно быть, и вовсе не было видно. Заинтересовавшись, Горчила присел, как ворона, на верхушку черного тополя и стал наблюдать.

Тем временем люди натягивали между деревьями большую сетку наподобие гамака, в котором любят лежать господа, приезжающие на лето в деревню.

— Теперь мы управимся вдвоем. А ты не теряй времени и полезай в окно! — сказал один из людей.

Тогда другой вынул из кармана маску, натянул ее на лицо, подобрался к окну и попробовал, не откроется ли оно.

— Эге! Так вот оно что! — подумал Горчила. — Грабители!.. А кто же там живет? — мелькнула у него мысль.

В то же мгновение он прыгнул в печную трубу и оказался в доме. Пролетев сквозь несколько больших залов, он понял, что здесь живут богачи. Горчила осмотрел все комнаты, но не нашел ни души. И только в последней из них увидел крепко спящую старую госпожу. В соседней с кухней комнате спала старая служанка. Черт пробежал по нижнему этажу, но опять никого не встретил.

«Удачный момент выбрали!» — подумал о грабителях Черт и направился в спальню госпожи, куда пробирались и злодеи.

На стене в рамочке висела похвальная грамота, в которой эту госпожу благодарили за ее заботу о сиротах. Увидев это, Черт уже твердо решил не пускать сюда злодеев. Ведь они, думал он, хотят украсть имущество, которое может пойти на благотворительность.

А грабитель в черной маске уже вынул стекло и просунул руку, пытаясь открыть окно изнутри.

Черт схватил свою перечницу, но — увы! — там не было ни крупинки.

Что же делать?.. Показаться ему? Но это, видать, такой отъявленный злодей, что ему и сам черт не страшен!

Тогда Горчила подскочил к грабителю и ударил его изо всех сил своей перечницей по зубам. Даже не вскрикнув, грабитель кубарем полетел вниз и, падая, сбил своих приятелей. Все трое, запутавшись в сетке, плюхнулись, словно мешок с половой, на землю.

Старая служанка и госпожа проснулись от невероятного грохота. А Горчила выскочил на улицу, растолкал ночного сторожа, который храпел возле продуктового ларька, и указал ему на грабителей. Сторож начал отчаянно свистеть, сзывая полицейских…

Не дожидаясь развязки, Черт на полной скорости помчался домой за перцем. Но, увы, матери дома не оказалось. Наверное, она отправилась в гости к сноси куме Ведьме. Толченого перца тоже не было, а ступу Горчила найти не смог. И вышло так, что пока он слетал к соседней Ведьме, чтобы одолжить ступку, пока истолок перец — было уже далеко за полночь. Но хуже всего было то, что его перечница оказалась разбитой… И когда он отыскал другую, уже запели петухи…

Так и не полетел уже больше никуда Горчила. И поэтому в городе случилось в эту ночь просто невообразимое количество драк, скандалов и ссор.

А грабители, как перепелки в сетке, попали прямо в руки полиции. Когда их доставили в участок, то один уже не дышал. Позвали доктора. Тот осмотрел мертвого и вынул у него изо рта какой-то кругленький черепок, весь усеянный дырочками.

Доктор внимательно посмотрел на эту штуку, повертел ее в руках, даже понюхал и, не зная, что это такое, сказал:

— Да это какая-то чертова перечница!..

Все дружно засмеялись, но никому даже в голову не пришло, что доктор впервые в жизни ненароком сказал истинную правду, то есть, выражаясь научно, «поставил правильный диагноз»…

РУСАЛОЧКА

Было это давным-давно…

В те времена жили еще на нашей земле храбрые и славные рыцари — казаки-запорожцы. Они были так смелы и отважны, что слава их гремела не только на Днепровских порогах, но и по всей бескрайней Украине. Молва о них шла по всему белу свету.

И жил среди них молоденький казак, по имени Иваненко, круглый сирота. Он слыл храбрым воином и мог в одиночку сразиться хоть с тремя басурманами разом. Да только не по душе ему были война, бои и сражения. Его добрая и ласковая душа не позволяла ему убивать даже заклятого врага. Жизнь — самое дорогое, что есть у каждого; а потому не хотел казак посягать на чью-либо жизнь.

Вот и оставил он Запорожскую Сечь. Покинул своих побратимов, славных воинов-казаков, и подался в монастырь. Некоторое время жил он среди монахов, но не пришлось ему по душе и монастырское житье. Кроме праведных, добродетельных монахов, святых людей, есть много и грешных, лукавых, несправедливых. И этих, неправедных, было, к несчастью, больше. Увидел это казак Иваненко и сказал себе:

— Уж коль не остался я с казаками-рыцарями, где хороших людей больше, чем дурных, то не останусь и с монахами. А пойду лучше, куда глаза глядят. Может, сыщется на свете тихий уголок, где смогу я спокойно жить и трудиться в меру своих сил.