Осколок зари (ЛП) - Сандерсон Брендон

– Эй! – Лопен взялся за подлокотник, чтобы удержать кресло на месте. – Готов поспорить, ощущение что надо. Ты это заслужила, ганча.

– Откуда ты знаешь? – спросила Рисн. – Мы знакомы всего пару недель.

– Я разбираюсь в людях, – ухмыльнулся Лопен. – Кроме того, этого все заслуживают.

Он кивнул Рисн, и к нему зашагал по воздуху маленький спрен ветра в облике однорукого юноши. Или... нет, это не спрен ветра, а кое-что другое.

Спрен Сияющего. Такой спрен показался ей впервые. Этот очень церемонно поклонился, а потом распался на несколько копий, и все подняли руки, чтобы ей помахать.

– Прости Руа, – сказал Лопен. – Он малость со странностями.

– Я... спасибо, Руа, – проговорила Рисн.

– Светлость, я пока вытащу самосветы из кресла, – произнесла Рушу. – В будущем нам понадобится по крайней мере три для стабилизации, и нужно укрепить оправы. Потом придумаем, как лучше сделать, чтобы где-нибудь на корабле поднимали-опускали якорь по вашему приказу, и вы сможете парить, когда захотите.

– Да, конечно, – согласилась Рисн, но вцепилась в Чири-Чири, когда забрали самосветы и пришлось вернуться на землю.

Она справится. Ее ждет кое-что получше. Она прикоснулась к независимости, и это было прекрасно. Даже если получится просто перемещаться по палубе, самостоятельно подтягиваясь вдоль борта, это уже огромное улучшение.

А люди, которые так помогли ей по даль-перу в последние месяцы? Люди, которые подарили ей разработанное ими снаряжение, подтолкнув к самостоятельности? Скоро она отплатит им сторицей. Бури, отплатит так отплатит.

– Кажется, я останусь без работы, – заметил подошедший Никли.

Рисн кольнуло беспокойство за него.

– Пока что я смогу передвигаться только по кораблю – если вообще получится. Но подозреваю, что мне еще некоторое время понадобятся твои сильные руки, Никли.

Впрочем, он улыбался.

– Больше всего на свете мне бы хотелось потерять эту работу. – Помедлив, он добавил: – Это важное открытие для многих людей. Вам следует как можно быстрее поделиться им по даль-перу, чтобы идея не пропала, если с нашей экспедицией что-нибудь случится.

– Разумно, – согласилась Рисн, глядя на затухающий костер. 

Сгущалась ночь. Скоро придется перебраться на корабль. Сегодня нет бури, и в чужих землях безопаснее остаться в море, чем разбивать лагерь на берегу. 

– Ревнительница Рушу, вам, наверно, стоит сейчас же оповестить других. Не нужно затягивать с такими новостями.

Рисн приказала возвращаться на «Странствующий парус», и все занялись сборами. Рушу выполнила указание Рисн, пока Лопен объяснял морякам, что случилось.

Никли опустился на колени рядом с креслом.

– Светлость, я понимаю, что мне не полагается вмешиваться в дела светлоглазых, но...

– Продолжай, – сказала Рисн.

– Можете поделиться тем, что сказала вам эта рогоедка? Раньше?

– Мы обсуждали спренов и ее богов. А что?

– На днях, – прошептал он, – я подслушал, как она говорит кое-что подозрительное. Она очень хотела, чтобы экспедиция продолжалась. Прямо чересчур. Что-то здесь не так, словно... не знаю, светлость, словно мы направляемся в западню.

– Думаю, твои подозрения беспочвенны, Никли.

– Может быть, может быть, – закивал он. – Но в вашей беседе она призывала вас к осторожности? Или советовала плыть вперед?

– Советовала плыть вперед с осторожностью. В этом она не отличается ни от королевы алети, ни от королевы Навани, ни даже от королевы Фэн. Все ждут от нас успеха.

– И все же они скрывают от нас тайны, лгут нам, – заметил Никли. – Знаю, я по сути никто, светлость. Но если бы я принес вам доказательства злого умысла рогоедки, вы бы согласились, что здесь что-то нечисто?

– Думаю, да, – нахмурилась Рисн.

С чего бы Никли так беспокоиться? Хотя... Струна сослалась на невидимого спрена, которого видела только она, чтобы убедить ее плыть дальше. А Навани утаила часть правды. А может, и не одну?

Но какой в этом смысл? Струна в компании с Сияющими, и они ей доверяют. Зачем Навани отправлять ее на задание и потом пытаться его сорвать? Разве что между ними больше разногласий, чем кажется.

Или...

У нее родилось подозрение.

– Спасибо, Никли. С твоей стороны разумно сообщить мне обо всем этом.

– Я беспокоюсь, что нас держат за дураков, светлость, – прошептал он. – Мне не нравится, когда нами манипулируют, чтобы мы делали работу Сияющих. Может, стоит повернуть обратно?

– Сначала достань мне доказательства. И пока никому больше об этом не говори.

10

Рисн подтянула себя вдоль борта, и ее кресло, парящее в полутора футах над палубой, плавно скользнуло следом. Она добралась до носа и разомкнула механизм, который Рушу и Уйо установили в сиденье. С помощью крутящегося сервировочного блюда верхушка сиденья вращалась, а низ с самосветами оставался неподвижным.

Рисн развернулась в другую сторону и принялась подтягивать себя обратно. Это оказалось нетрудно, так как не было никакого сопротивления. Однако она крепко держалась за ограждение, поскольку из головы не шла картинка: корабль поворачивает, а она, несмотря на препятствие на пути, выскакивает за борт и висит над океаном.

Вскоре она добралась до места, где сидел Никли. Он улыбался, и яркие белые татуировки на лице словно мерцали.

– Вы так светитесь радостью, светлость, – сказал он с легким акцентом. – По-моему, я такого еще ни разу не видел.

Улыбнувшись, Рисн снова развернула сиденье, но на этот раз заблокировала его и устроилась спиной к неспокойному океану, чтобы понаблюдать за работающими матросами. Корабль качнуло на волнах, отчего ее кресло поехало вбок, и Рисн пришлось схватиться для устойчивости за Никли.

Механизм требовал доработки: нужно сцеплять сиденье с ограждением, когда она останавливается. Все равно ее распирало от восторга. Рушу оснастила мачту грузом, который был связан с креслом с помощью сопряженных рубинов, и Рисн при желании могла воспарить на высоту шканцев. К сожалению, опуститься обратно без посторонней помощи не получалось – кто-то должен был поднять противовес, – но пока она наслаждалась небывалой мобильностью, которой не испытывала со времен несчастного случая.

Чудесное ощущение. Настолько приятное, что она развернулась и снова потянула себя в другую сторону. И заметила, что за ней наблюдают моряки. Это из-за необычного летающего кресла? Или потому что она мешала работе, болтаясь у них под ногами? Хотя один вот кивнул, когда она проскользнула мимо. А другой одобрительно вскинул в ее сторону кулак.

«Они меня подбадривают», – осознала Рисн.

В этот миг она наконец ощутила родство с командой. Узы понимания. Что за люди искали работу на парусном судне? Те, кто тосковал по свободе, кто не довольствовался тем, чтобы сидеть там, где скажут, кто стремился повидать новые места. Те, кого манил горизонт.

Может, у нее разыгралось воображение, однако еще один матрос, проходя мимо, вскинул кулак. Жест словно придал ей ускорение, пока она пересекала палубу. Развернувшись и заскользив обратно, Рисн заметила, как на главную палубу вышла Струна.

Пора. Рисн кивнула Никли, и тот незаметно исчез в трюме. Подозрения Рисн вот-вот подтвердятся. Она старалась не думать о том, сколько боли это ей причинит.

Струна остановилась на носу. Не обращая внимания на натруженные от постоянных остановок и подтягиваний руки, Рисн потянула себя к Струне и вскоре зависла рядом.

Ее кресло было немного выше, чем она привыкла. Если все получится, однажды она сможет вести беседы на одном уровне глаз со всеми остальными, даже если те стоят. И перестанет чувствовать себя ребенком среди взрослых.

Струна смотрела на северо-запад. Последние пару дней на горизонте виднелась Аймиа – большой, продуваемый всеми ветрами остров размером примерно с Тайлену. Встим сообщил Рисн все, что было известно о случившейся здесь много веков назад катастрофе, и эти сведения соответствовали тому, что рассказал Никли. Холодные прибрежные воды и полная открытость бурям оставили Аймиа пустынной. И до сих там почти никто не живет.