Хитрости эльфийской политологии - Татьяна Патрикова

– Почти готов, – отрапортовал за меня Ир. – Нужно кое-что уточнить и откорректировать и можно выносить на обсуждение совета.

– Прекрасно. Совет собираем сегодня, сразу после обеда, – сказав это, Карл хмыкнул, увидев, как у нас с Иром лица вытянулись, и исчез в воронке портала.

Вот что называется удружил, так удружил.

Глава шестая

Нервы – они ведь не железные

Ир

Андрей, конечно, испугался, пусть и не подал виду. И все равно так и не понял, чем нам с ним грозит выступление перед советом. Я мог бы ему объяснить, но не стал. Решил, что не стоит его лишний раз волновать. Хотя, признаю, в последнее время слишком много думаю. И постоянно о грустно, нет бы что-нибудь веселое вспомнить. А все потому, что меня буквально по пятам преследует ощущение, что время, как песок, утекает сквозь пальцы и скоро в моей горсти его совсем не остается. Я научился бояться – и это странно. И научился ценить то, что ранее было для меня не больше, чем пыль под сапогами. Все потому, что до этого у меня никогда не было настоящего друга. Были приятели, я теперь, благодаря Андрею, наконец, разобрался, почему в их земном языке это понятие означает далеко не тоже самое, что короткое, простое по сущности своей слово – 'друг'. Столько новых обязательств оно накладывает, столько с ним приходит новых проблем, я и не задумывался раньше. Хотя, возможно, все дело в том, кого я выбрал на эту роль. Андрей, конечно, не самый лучший вариант, но… Друзей не выбирают – узнал я их земную поговорку и только сейчас понял, насколько глубокий смысл в ней заключен. Умеют же люди там метко сказать о самом главном.

Те, кто толпился под дверью комнаты Илюизмены так и остались в неведении относительно того, что нас посетил сам ректор, иначе давно бы разбежались. Карл – мастер маскировки. И не студентам его раскрывать, пусть они и трижды темные. После его ухода в комнате повисла напряженная тишина. Андрей повернулся ко мне и почему-то шепотом спросил:

– Съедят?

– Тебе смешно? – Да, как у него только язык поворачивается!

– А что мне теперь плакать, что ли? – Обронил психолог, пожал плечами и обратился к командорам: – Так что там с Кубком?

– Это ты нас спрашиваешь? – Возмутился Барсим, но его осадил Мурзяс. Глянул в сторону светлого, дождался ответного взгляда и снова посмотрел на Андрея.

– Мы хотим приурочить его к летнему празднику середины года.

– Отлично! – наигранно обрадовался психолог, – Тогда назовем это 'Летними футбольными играми', как вам?

– А что, – темный и светлый командоры переглянулись, и высказался за обоих Тарэль, – Мне нравится.

– Вот и славно, тогда вносим отдельным пунктом в план работы студклуба.

– А что там у вас еще в этом плане? – Заинтересовалась Антилия.

– Много чего, но пока все под знаком вопроса, – заявил Андрей. И ведь правда, мы с ним прошлой ночью всякого напридумывали, но так и не смогли определиться какую амбразуру кем заткнуть, как выразился все тот же психолог. У нас банально не было тех, кто стал бы руководителями кружков и секций. Ну, кроме футбольной, которой, понятное дело, как занимались, так и продолжат заниматься командоры с капитанами двух самых первых футбольных команд университета. И тут Андрея задал самый важный в данный момент вопрос, – Кстати, а сколько у нас там еще осталось до часа икс?

– Какого-какого часа? – Переспросил Барсим, изумленно на него уставившись.

– Час – крестик, – хмыкнул на это психолог, – То есть когда можно поставить крест на всем.

– Андрей! – Попытался призвать его к порядку, даже за рукав дернул, но тут вмешалась Илюизмена.

– Вам не хватает тех, кто будет вести другие кружки?

Умная она. Недаром же темная.

– Именно! – воодушевлено откликнулся Андрей.

– В таком случае, – лукаво потянула Иля, явно наслаждаясь моментом, – самое время пустить в ход…

Договорить ей не позволила приложившаяся о стену дверь. Кто бы мог подумать, что таким нервным и нетерпеливым окажется не кто-нибудь, а наш не безызвестный лорд Душистый. Интересно, с чего-то у него глаза такие бешеные.

– Больше никогда! – Возвестил светлый эльф, подлетел к кровати и рухнул на нее навзничь, раскинув в стороны руки. Мы едва успели отскочить. Девчонки быстро сориентировались, а вот Андрею скорости реакции не хватило. Он единственный остался сидеть рядом с полуобморочным Алым, который только чудом его не придавил.

– Больше даже не просите меня повторить это, – пробурчал эльф куда-то в меховое покрывало. Разумеется, все тут же посмотрели на Илюизмену. Если чью просьбу Алый и стала бы выполнять, когда бы она ему претила, то только, если бы просила лично темная Владычица нашего маленького клана колокольчиков. Не один я, судя по всему, пришел к этому выводу.

– Иля? – протянул с вопросом Андрей.

– Я всего лишь попросила его прикрыть наше отсутствие на занятиях.

– И какую же причину он был вынужден озвучить преподам? – заинтересовался догадливый психолог. Мне тоже было любопытно это узнать.

– Лучше тебе не знать, – замогильным голосом возвестил эльф и перевернулся на бок, вальяжно подпев голову ладонью.

– А, давай, угадаю? – пропел психолог, сразу завладевая всеобщим вниманием. – Чем могут одновременно маяться девушки, большую часть времени проводящие бок о бок друг с другом?

– Ты ведь не хочешь сказать… – протянул Барсик, с недоверием оглядывая всех названных девиц.

– Ты не могла заставить его это сказать, – бросил Мурка Иле.

– Отчего же? – протянула темная, – и заставлять не пришлось, оказалось достаточным попросить, – и сразу же без перехода, – И, кажется, ты забываешься.

– Прошу прощение, Владычица, – то, как Мурзяс перед ней склонился, говорило о многом. Никогда не пойму, как эти темные со своим матриархатом уживаются.

Но тут влез без спроса Андрей. И как всегда с наскока.

– Иля, ну, зачем ты так? – с укоризной протянул психолог.

– Не вмешивайся, – попытался осадить его светлый командор, который благодаря общению с Мурзясом явно куда лучше теперь понимал подоплеку отношений между мужчинами и женщинами в социуме темных эльфов.

– Нет уж, вмешаюсь, – неожиданно резко рыкнул в его сторону Андрей и снова переключился на Илюизмену, – В двух словах, если не возражаешь? – Темная Владычица благосклонно кивнула. – Понимаю, что на территории темного крыла общежития действуют ваши темные законы. Мне это знакомо. У нас в универе тоже был факультет иностранных студентов. Но хочу сказать, вот о чем. Ты знаешь, что я за толерантность – любовь, мир, жвачка и все остальное. Но меня, как и любого нормального человека, бесит, когда граждане другой страны, которым по большому счету сделали одолжения, что приняли в наш университет и разрешили жить на нашей территории, начинают насаждать среди моих соотечественников свои порядки.