Лед и пламя Тартара - Дмитрий Емец
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Променял другую ногу. Не стало у него ни одной ноги, зато удвоенный талант. Женщины не любят, денег нет, работы нет – зато какой талантище. Им и греется. Да недолго грелся. Снова чувствует: не то. Сверлит, томит, сосет...
Дурацкое дело нехитрое. Променял он руку на талант. Живет урод уродом, с одной рукой, зато с тремя талантами, высшими ценностями подпитывается. Стихи пишет, рисует, симфонии сочиняет.
Пожил он так пару лет, а потом как-то плюнул сгоряча: «Да ну вас всех!», махнул оставшейся рукой и ее тоже променял. Почти гений стал. Писать не может, рисовать не может, зато «Времена года» Чайковского до последней ноты высвистывает...
Посвистел так недельку-другую да и сгинул. Туловище променял, а оставшаяся голова от тяжести таланта под землю ушла. За уши не вытащишь.
Притча о таланте– Даф, кто это? – спросил Мефодий.
Он испытывал сильное желание вытянуть меч из ножен и разобраться с назойливыми плоскими существами, похожими на кучи тряпья.
– А, не грузись! Всего лишь изголодавшиеся вампиры! – вместо Дафны ответила Улита.
– Разве вампиры такие?
– Да всякие они. Эти-то вообще вроде мавок... – заметила ведьма.
– Мавок?
– Ну да. Биовампиры такие, довольно приставучие. Мавки кровь не особо любят. Они все больше энергию тянут. Своей-то нет. Ты встречал когда-нибудь людей, которые нарочно доводят тебя, чтобы подзарядиться? Насосутся и хотят довольные?
– Ну, – кивнул Меф, осторожно умолчав, что сам одно время поступал так.
Улита удовлетворенно улыбнулась.
– У мавок тот же расклад. Чем больше ты сейчас будешь злиться на этих уродов, тем сытнее их накормишь. А мечом размахаешься – тут они вообще так обожрутся, вовек не отвяжешься.
– Выходит, их и прогнать нельзя? Так и будут за тобой тащиться? – озадачился Меф.
Ведьма остановилась и снисходительно похлопала его по плечу.
– Есть один отличный способ! Когда у тебя хотят попросить денег взаймы, опереди и попроси сам!..
– Как это?
– Смотри и учись!
Улита решительно направилась к серым урчащим фигурам и присела рядом на корточки.
– Привет, ребята! Я девушка неместная и очень голодная! Дайте вашей энергии хлебнуть, а? – спросила она с широкой улыбкой.
Мавки засопели, переглянулись и быстро стали отползать.
– А ну стой, куда? А девушку угостить? Ну хоть глоточек! – крикнула им вслед Улита. Мавки поднажали и поползли вдвое быстрее.
Улита некоторое время гналась за ними, а затем вернулась к Мефу.
– Ну как? Принял к сведению? – спросила она.
– Они что, тебе поверили?
– Почему нет? Главное – правильным образом настроиться психологически! Уверенность должна быть не только на языке, но и в сердце. Такие мелкие вампирчики ее сразу ощущают и рвут когти. Кстати, при известном желании опытный темный маг (а страж и подавно!) действительно может высосать любую мавку. Ам! – останется одна шкурка, как от помидора! – хищно сказала Улита.
Меф уважительно внимал. Ведьма быстро и наблюдательно скользнула взглядом по его лицу и, внезапно схватив Мефодия и Дафну за локти, быстро потащила их под защиту раскидистого дерева.
– Тшш! Ложимся и лежим!
– Что случилось? – спросил Меф.
– Не вскакивай! Лежи тихо!
– Улита, в чем дело?
Ведьма быстро подняла голову, кого-то высматривая. Затем взглянула на маленькие часики, подарок Эссиорха, и с досадой зацокала языком.
– Никогда с ним такого не было! Странно, очень странно! – пробурчала она.
– Что странно?
Меф тоже попытался выглянуть, но Улита впечатала его носом в землю прежде, чем он кого-то разглядел.
– Тише рыпайся! Брачный сезон бегемотов еще не начался!
– Кого ты там увидела?
– Нашего связного. Он явился на минуту раньше времени. У нас так не принято. И Арей куда-то пропал! Плохой знак! – нервно сказала ведьма.
– Кончай интриговать! Что там такое? – начиная беспокоиться, спросил Меф.
Улита вновь быстро взглянула на него.
– Ну хорошо!.. Видишь вон того ведьмака?
Она, наконец, позволила Мефу выглянуть. Он рассмотрел за покосившимся заборчиком огромного ведьмака с вислым носом, с зеленой кожей на лице. Ведьмак стоял, покачивался и огромным мачете потрошил подвешенную за задние ноги кошку. Судя по тому, как кошка выглядела, околела она уже давно.
– Это и есть наш связной? У него такой вид, будто он раз в жизни выпил и с тех пор только опохмеляется, – усомнился Меф.
– Так и должно быть. Мужик работает давно. Если его принимают за алконавта, что ж, ему же лучше! – ответила Улита серьезно. – И кошка вроде как неправильно висит. Должна лапами к забору... В общем делаем так. Ты подходишь к нему и говоришь пароль. Если что не так, мы с Дафной тебя прикрываем. Другого способа выяснить, запалилась явка или нет, я не вижу. Усек?
– А если там засада? – спросил Меф.
Улита многозначительно посмотрела на рукоять его меча.
– Сам соображай. Если умрешь героем, Даф тебя не забудет. Что до меня, то минут пятнадцать и я, пожалуй, поплачу. Ну, удачи, ступай!
Меф встал и, продолжая прятаться за деревом, проверил, легко ли вынимается меч. В рукаве на всякий случай припас заговоренный кинжал. Улита серьезно наблюдала за его приготовлениями.
– Готов? – спросила она сурово.
– Да. Какой пароль?
– Чунтыре слюмзика зашпыняли имбицилтессу, – произнесла Улита с непроницаемым лицом.
– Ты что, издеваешься?
– Увы, нет. Пароли выдумываю не я.
– А кто?
– Неважно. Повторяй!
– Четыре слямзика зашпыняли имбицилтессу!
– Какие «четыре»? Чунтыре! И не слямзики, а слюмзики! Смотри не перепутай, а то решат, что ты подосланный казачок! – поправила Улита.
Меф быстро взглянул на Дафну, точно прощаясь с ней, и, опустившись на землю, беззвучно пополз к ограде. У ограды он присел на корточки и стал отряхивать с груди землю, пока не вспомнил, что в личине мертвяка этот штрих лишь добавит ему достоверности.
– Пора! – сказал Меф.
Не позволяя себе раскачиваться, Буслаев одним прыжком перемахнул через забор, оказавшись от ведьмака даже ближе, чем сам того ожидал. Вислоносый ведьмак от неожиданности отступил на шаг, загораживаясь кошкой и выставив вперед мачете.
– Чур меня! Чур! – забормотал он тревожно. – Кошка, спроси у мертвяка: зачем он вылез из могилы?
«Опытный! К мертвяку напрямую не обращается!» – подумал Меф и, готовый при первом же подозрительном движении метнуть кинжал, отчетливо произнес:
– Чунтыре слюмзика зашпыняли имбицилтессу!
Глазки ведьмака округлились. Он взглянул на Мефа из-под кустистых бровей с крайним недоумением. «Хорошо притворяется! Профессионал!» – оценил Мефодий.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});