Книга надежды. Как освободиться от страха смерти - Лама Оле Нидал

В большинстве случаев вопрос об эвтаназии возникает, если врачи отказались от лечения и терапия не приносит результатов или если начался необратимый процесс умирания. Врач, прерывающий жизнь пациента, становится причиной его преждевременной смерти. Точное определение и оценка убийства существенно разнятся в законодательствах разных стран мира. На примере Сократа видно, насколько решающее значение имеет здесь точка зрения.

Однажды Сократ (жил в 468–399 гг. до н. э., почти во времена Будды) сидел на стене на краю рыночной площади, и мимо него вихрем промчался человек, преследуемый по пятам сердитой ордой мужчин с дубинками. Они закричали Сократу: «Держи его, это убийца»! — «А, мясник». — «Нет, — поспешил ответить один из преследователей, — он убил человека!» На это Сократ спокойно сказал: «О, значит, он солдат». Мужчины, к тому времени уже истинные греки, остановились в раздумьях и затем ответили: «Нет-нет, он преднамеренно убил человека!» — «Тогда понятно, — улыбнулся Сократ, — он, должно быть, палач». Тем временем беглец скрылся в боковых улочках. Его преследователи остались стоять на месте, запутанные, а Сократ встал и ушел.

Даже в буддизме убийство, которое, конечно, создает много страдания, оценивается в широком контексте. В одном из пяти сотен своих последних воплощений до Просветления, сам Будда убил человека, собиравшегося прикончить пятьсот других. С одной стороны, Будда сделал это, чтобы уберечь его от дальнейших негативных действий и таким образом защитить от очень трудной кармы; с другой — чтобы спасти много других жизней. С экономической точки зрения, это был правильный поступок, полезный для всех, кроме него самого.

Эвтаназия, разрешенная в некоторых странах, затрагивает огромный спектр внешних и внутренних факторов, и тем, кто отважился на такой шаг, можно лишь посоветовать не руководствоваться личностными мотивами{23}. Но это не защищает от мрачных типов, которым нравится чувствовать себя властелинами судеб, как это случается в домах престарелых. Вероятно, здоровые и альтруистические действия возможны только при наличии зрелого человеколюбия и отсутствии изъянов. Несколько лет назад в Москве, участвуя в одной телепередаче, я знакомил зрителей с буддийским взглядом на эту тему. Все участники обсуждения согласились как с чем-то само собой разумеющимся, что в России эвтаназию разрешать не следует: из-за дефицита жилья врачей сразу же начали бы подкупать для проведения эвтаназии просто ради заветной квартиры. И искушение для членов семей поступить так же со стареющими или больными родственниками было бы только вопросом времени.

Донорство органов

Каждый год в Германии более четырех тысяч{24} человек получает органы для пересадки, взятые от тысячи с лишним человеческих тел{25}. Сердце, его клапаны, печень, легкие и кровеносные сосуды можно изъять из мертвого тела, так же как и слуховые косточки, роговицы, костную ткань, связки и мозговые оболочки. С этой точки зрения человеческое тело представляет собой гигантский склад запасных частей, и каждый из нас — потенциальный донор или получатель жизненно важных органов. Предпосылкой для извлечения органов является однозначное установление смерти мозга — только после него, при наличии соответствующего согласия, можно приступить к изъятию. Донорство органов является одним из самых спорных вопросов современной медицины, отчасти потому, что быстрое развитие этой отрасли медицинских технологий сделало возможным такое обращение с человеком и его телом, которое разрушает как устоявшиеся порядки в этой области, некогда представлявшиеся самоочевидными, так и былые границы между жизнью и смертью.

…

С буддийской точки зрения очень полезно иметь карточку донора органов, чтобы в случае ранней смерти улучшить или продлить кому-то жизнь с помощью здоровых частей своего тела.

Но если нам не нравится эта мысль, не стоит поступать так по принуждению или же можно выбрать донорство тканей, потому что их забирают вплоть до 72 часов после биологической смерти{26}. Каждый может и должен умирать так, как хочет, и если человек готов спасти чужую жизнь, используя собственную смерть, это щедро. Но не меньше смысла в желании пройти через весь процесс умирания сознательно и без помех, дабы достичь Освобождения с помощью ранее освоенных медитаций. На том уровне сознания наша помощь существам будет неизмеримо больше.

Прекрасно и похвально, что есть смелые и полные сочувствия люди, готовые после смерти отдать свое тело для блага других. Донор при этом получает последний импульс хорошей кармы на дальнейший путь. Однако, согласно учению Будды и данным околосмертных исследований, в эту процедуру следует внести существенные дополнения и определенный духовный подход: хорошо, чтобы духовный учитель покойного, по возможности, поддерживал его во время изъятия органов, помогая предотвратить шок и получить заслуженные хорошие впечатления. Если сделать это правильно, донорство органов может стать высшим осуществлением практики чод — медитации «рассечения», используемой тибетскими йогинами. В ней практикующий достигает полной свободы, представляя, что раздает свое тело и кормит им голодных существ, одновременно растворяя всякую привязанность к своему «я». С подобной подготовкой ум может радостно использовать возможности промежуточного состояния и для блага всех существ уйти туда, куда ведет его благородный настрой.

На мой взгляд, в идеале изъятие органов у скончавшихся буддистов, христиан и других гуманистов на Западе должно происходить с учетом того факта, что после остановки сердца, пока энергии в теле стягиваются к центру, ум донора продолжает отчетливо осознавать происходящее в окружающем пространстве. Но поскольку тело по медицинским причинам должно быть вскрыто именно в это время, следует действовать с величайшим сочувствием. Только по прошествии тридцати минут от наступления смерти по буддийским критериям — то есть после извлечения или остановки сердца — умерший полностью теряет осознавание.

Человек с переставшим функционировать мозгом воспринимает, что происходит в операционной, как обращаются с его телом, как говорит о нем персонал, и отчетливо чувствует отношение к нему присутствующих, поэтому все участники должны постоянно думать о благородном доноре. Лучше всего, если доверенный буддийский учитель, друг, уважаемый член семьи — или голос в заранее приготовленном аудиоплеере — будет объяснять ему огромную ценность этого дара, счастье, которое он тем самым принесет целым семьям, и то богатство, которое обретет сам в результате безграничной доброты своего поступка. Во время самой хирургической операции этот человек или врач могли бы мысленно объяснять умершему значение всех процессов. В конце, когда все органы собраны и, значит, могут продлить жизни других людей, хорошо сказать: «Теперь ты действительно свободен, ты не мог бы сделать для них больше.