Книга надежды. Как освободиться от страха смерти - Лама Оле Нидал

меньшей степени: поначалу человек застывает, не допускает скорби и сознательно противостоит этому чувству. Затем возникает острое ощущение утраты, и мы ищем объяснений. После долгого периода одиночества мы снова, более интенсивно, открываемся окружающим. Далее можно, сохраняя потерю в сердце, снова наслаждаться жизнью.

На какой бы стадии мы в данный момент ни находились, важно понимать, что смерть и утраты случаются с каждым, это не что-то личное. В период траура было бы мудро максимально использовать силу эмоций в других областях, продолжая внутренне работать со своими переживаниями и за счет этого помогая другим в такой же ситуации.

Если попросить у тибетских лам противоядие, они обычно предложат сочувствие, но одновременно заверят нас, что всякая скорбь основана на привязанности.

…

Марпа

Когда погиб Дарма Доде, сын Марпы (1012–1097) — великого йогина, принесшего линию преемственности Кагью в Тибет, — один ученик спросил Марпу: «Как ты?» Тот ответил: «Горюю».

Ученик был поражен. Он переспросил: «Горюешь?» Марпа рассмеялся и сказал: «Да, но есть особенность. Это страдание добровольное. Иногда, чтобы ощутить вкус этого мира, я выхожу в него, но остаюсь при этом хозяином. В любой момент я могу вернуться, и в таком движении между противоположностями есть смысл. Так остаешься живым». Затем Марпа добавил: «Иногда я вхожу в скорбь, но это не она приходит ко мне. Я вижу ее и не затронут ею».

Решающий момент

К моменту, когда спустя 20–30 минут после остановки сердца белый и красный свет встречаются, 33 разновидности гнева и 40 типов привязанности уже вернулись в пространство. Сейчас подходит черед раствориться семи эмоциям, берущим начало в глупости. Вслед за впечатлениями и переживаниями окончательно исчезают все идеи и всякое восприятие. Все темнеет и стихает. Наступает последнее мгновение в бардо умирания.

Временная диаграмма бардо смерти

Ясный свет Состояния истины

Теперь мгновенно вспыхивает ошеломляющее сияние природы ума. Вот решающий момент, сосредотачиваться на котором и идти к которому можно уже при жизни, если работать со своим умом. И когда все чувственные впечатления, ожидания и смешанные эмоции уплывают, остается одно — то, что воспринимает; то, что мы всегда искали. Оно ни в какое другое время не бывает настолько «самим собой». «Это несотворенное, естественное, безыскусное состояние ума, в котором нет ни возникновения, ни существования, ни ухода»{30}. Практикующие буддисты стараются приблизиться к своей вневременной природе в каждой сессии медитативного погружения, но обычно остаются в ловушке меняющихся впечатлений. Лишь спустя многие годы практики можно наконец пережить состояние, которое в смерти мы получаем просто в подарок. Тот, кому удастся его выдержать и сохранить, продлевая во времени и пространстве, сам станет Буддой.

…

Как рыба, выпрыгивающая из воды, ум мгновенно освобождается, игривый и безграничный.

Исчезают все сковывающие и мешающие последствия прошлых действий, растворяется граница между воспринимающим и воспринимаемым, и мы переживаем свою вневременную сущность. Вне категорий сознательного и бессознательного, не связанный привычками, не отвлекаясь на тело, ум теперь покоится в своем бескрайнем свечении на уровне сердца.

Он пребывает во всеобъемлющем состоянии озарения, похожий на ребенка, распахнувшего дверь из темного коридора в залитый светом зал. Переживание, переживающее и то, что переживается, — свежи, едины и истинны в самих себе; все есть голое осознавание, без каких-либо вопросов. Прозрение, возникающее в это мгновение, напрямую соединяет воспринимающее, мир и восприятие в абсолютное «здесь и сейчас».

Тибетцы говорят о Чёньи бардо, что в переводе с санскрита означает «переживание Дхарматы». На Западе это называется «мгновенным постижением таковости», лучезарно-сознательным Ясным светом или «Состоянием истины». В момент смерти такой опыт именуется также «сыновним Ясным светом». Он поражает своей мощью и воспринимается как безграничное свечение. Все, что можно испытать или вообразить, неотъемлемо содержится в этом пространстве. Если наш «сыновний Ясный свет» сливается с «материнским Ясным светом» всепронизывающей мудрости пространства, мы узнаем все, получаем доступ к своему полному потенциалу и достигаем уровня Великой печати. Сын тут соответствует Ясному свету в фазе растворения медитаций Алмазного пути. Мать — безграничному и всеохватному Ясному свету, состоянию вневременной таковости, с которым умерший теперь встретился. Он узнает это сияние и спонтанно сливается с ним.

Отныне умерший — это все доброе, значимое и защищающее где бы то ни было. И с этой ступени, с уровня Будды, он уже не возвращается в мир автоматически, с распознаваемыми качествами и телом, которое другие могли бы воспринимать с помощью органов чувств.

Следуя собственным прошлым обещаниям и пожеланиям учеников, из этого высшего поля развития можно дать себе родиться в любом желаемом месте в качестве Бодхисаттвы, работать посредством нескольких тел одновременно и, самое важное, появляться везде, где у существ есть с тобой связь.

Что бы мы ни выбрали в момент Просветления: полностью и безгранично слиться с сознательным пространством или снова обрести воплощение, чтобы самому работать на благо существ, в обоих случаях мы не выпадем обратно в обусловленный мир. Однако скованность органами чувств неизбежно ведет к большой запутанности, которую мы несем через рождение, детство и юность — многие годы, до тех пор пока ум не достигнет знакомой ясности благодаря практике медитации. В Тибете разумное отношение к своей оболочке было метко названо «иллюзорным телом» (санскр . нирманакайя, тиб . тулку), поскольку человек не отождествляется со своей материальной формой, но располагает ею и хорошо осознает, что все явления подобны сну. Отныне и впредь своим примером он открывает сердца учеников, стремящихся к развитию.

…

Оставляя в конце жизни иллюзорное тело, использованное с большей или (иногда) меньшей пользой, Бодхисаттва возвращается во внеличностные чистые страны Будд, узнавая Ясный свет.

С такой перспективой нет причин беспокоиться, что утратишь постижение истины, работая для блага всех в обусловленном мире. Если какие-то излучения ведут себя в нем странно, они лишь снижают (увы) свою способность в будущих перерождениях приносить пользу существам.

Итак, если мы смогли сознательно пребывать в Ясном свете, мы достигаем непоколебимого, безграничного уровня постижения. Это переживание единства всех явлений соответствует Состоянию истины (дхармакайя). Поэтому путь к нему называется пхова в Состояние истины (рисунок Осознанное умирание).

Мастера медитации используют момент смерти, чтобы привлечь внимание людей к возможностям ума. Искусно контролируя его, они пробуждают доверие. Я знаю три способа соединиться с Ясным светом Состояния истины в бардо таковости:

— просто выдохнуть сознание, и вневременное пространство снаружи и внутри встретятся, как