Стая - Владимир Сухарев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вон он идёт, — показал Борисов на вышедшего из подъезда человека лет сорока пяти, маленького роста, полноватого, со смешными чёрными усиками на вальяжном лице. Походкой и манерами он напоминал ухоженного, избалованного кота.
— Действуйте, как договорились, — спокойно проговорил Борисов, и двое его друзей, быстро выскочив из машины, направились на другую сторону улицы. Игорь стремительно развернул автомобиль и подъехал к самому бордюру. Серёгин даже не успел испугаться, как оказался на заднем сиденье, зажатым с двух сторон крепкими парнями. Борисов быстро помчался, проскакивая перекрёстки, направляя машину к выезду из города.
Наконец Серёгин, чуть оправившись от страха, решил напомнить о себе:
— А в чём, собственно дело, ребята?
Сидевший по левую руку от Серёгина, парень лениво ответил:
— Молчи, сволочь! — и отвернулся к окну.
— Куда мы едем? — снова задал вопрос Серёгин.
Теперь в беседу вступил парень, сидевший справа:
— Ты что, мужик, глухой?
— Но я хочу узнать, в чём дело? — повысил голос Серёгин.
— Нет, он мне надоел, ублюдок паршивый! — парень выругался и сильно ткнул Серёгина в бок локтем. Тот только охнул, на лбу у него выступил пот, а нижняя губа предательски задёргалась. Он хотел ещё что-то сказать, но получил увесистый удар в печень.
— Ну, успокоился? Арбуз переспелый, — нахально спросил парень — а то раскудахтался. Куда, да, куда? Ох, уж, эти мне жмурики, никак не хотят понимать, что на том свете им будет лучше.
Пот с Серегина пошёл градом, он наконец-то понял, что с ним не шутят.
— Вообще-то к этой извечной теме все подходят по разному, — продолжал философствовать парень, — и часто вовсе не создатель решает, кому сколько отпущено. Ты в Бога веришь, мужик?
— Что? — не понял Серёгин.
— Ты верующий?
— Нет, — машинально ответил Серёгин.
— Ну, тогда тебе дорога в ад, грехов у тебя — пруд пруди.
— Кто вас нанял? — неожиданно спросил Серёгин.
— Какая тебе разница, дружок? — гадливо ответил, сидящий за рулём Игорь, — я тебе скажу, потом, в последний момент.
Тем временем машина вырвалась за город и скоро свернула в лес. Борисов заглушил двигатель. Серёгина вытолкали на полянку, не запорошенную снегом. Снег в лесу лежал только местами. Парни достали из багажника лопаты и стали деловито обмерять Серёгина. Потом обметили участок земли. Борисов достал пистолет и стал медленно накручивать глушитель. Они почти не разговаривали между собой, но всё у них выходило слаженно, обыденно, словно они делали свою обычную работу.
У Серёгина подкашивались ноги.
— Что же делать, — лихорадочно думал он, — Господи, за что? И кто? Кто!!! Как глупо.
— Может, мы договоримся? — спросил он робко.
— Не мешай, мужик, — угрюмо бросил один из парней и громко воткнул лопату в землю.
Тут Борисов кончил свои манипуляции с пистолетом и подошёл к Серёгину:
— Слушай, жертва, у тебя есть шанс задержаться с визитом на тот свет.
Серёгин встрепенулся. Борисов сделал знак двум другим парням, и те послушно отошли на приличное расстояние. Сразу стало ясно, что он тут главный.
— Боже, — закричал в душе Серёгин, — может это обычные рэкетиры и удастся откупиться. Тогда я их потом живыми зажарю.
— Сколько? — спросил Серёгин.
— Не гони лошадей, — Борисов сунул руку в карман и включил миниатюрный диктофон, — мой шеф знает о тебе всё. Ему нужна фамилия мента в следственном комитете, который помог тебе избавиться от компаньона.
— Какого компаньона?
— Не знаю, — не попался на этот дешёвый трюк Борисов, — меня интересует не твой компаньон, а мент. Такая уж у меня задача.
— Стоп, — подумал Серегин, — он или от Дадона, или… нет, не может быть! Методы не ментовские. Значит, этот выродок от Дадона. Ну, Дадон, совсем обнаглел! А чёрт с ним, с этим следаком, а то убьют ещё, в самом деле.
И Серёгин решился:
— Его фамилия Одинцов.
И дальше торопливо, запинаясь, он поведал Борисову, когда и сколько передал Одинцову взамен известных услуг.
— Как ты вышел на мента? — задал вопрос Борисов.
— Он сам на меня вышел.
— Это как?
— Позвонил, назначил встречу и предложил. Одного завалить, а второго упрятать навсегда.
— И ты согласился?
— Он смог меня убедить, — Серёгин заметно занервничал, — он сказал, что Исаев уплатил ему большую сумму и его сын через пару дней должен выйти на свободу.
— И что?
— А то, что меня они с сыном решили из бизнеса выбросить, и заниматься им вдвоём.
— И ты поверил?
— Он диктофонную запись дал прослушать, где Исаев об этом говорил, как о давно вынашиваемой идее.
— А в кабаке-то, что Исаев праздновать собирался?
— Освобождение сына и собирался отпраздновать.
— Наверное, и тебя пригласил?
— Конечно.
— Денег много менту заплатил?
— Много, он сказал, что хороший снайпер стоит дорого.
Когда Серёгин закончил, Борисов позвал двух других парней. Серегина обыскали, отобрали сотовый телефон и тут же разбили его о дерево. Потом они сели в машину и уехали. Чертыхаясь, Серегин побрёл пешком к шоссе, проклиная последними словами Дадона.
— Куда менты смотрят? — сокрушался Серёгин про себя, — сначала среди бела дня убивают сына одного бизнесмена, потом вот со мной история. Кстати, мы тоже Дадону перестали платить год назад примерно. Может, стоит вернуться к нему? Чёрт с ним, пусть подавится, а то ведь и угробить может, не моргнув глазом. А мент-то им зачем? С него что ли получать хотят?
Он промочил ноги и сильно замерз.
Добравшись до первой телефонной будки, он позвонил Одинцову. После приветствий Серёгин сообщил:
— Меня только что захватили люди Дадона и чуть не убили.
— Ну, что же им помешало?
— Дадону был нужен человек в следственном комитете, который мне помогал избавиться от компаньона.
— И ты, конечно, назвал мою фамилию?
— А что было делать?
Серёгин рассказал подробности, конечно в выгодном ему свете.
— Номер машины не запомнили?
— Я об этом не подумал.
— С чего вы решили, что это люди Дадона?
— А чьи же еще? Не ваши же? Методы не те.
— Это верно, — сказал в трубку Одинцов, — вы точно не подписывали никаких бумаг?
— Какие бумаги? Это же в лесу было. В руках только пистолеты и лопаты.
— Вы уверены?
— Зачем Дадону бумаги? Он что, побежит на вас с жалобой в прокуратуру?
— Тогда зачем ему моя фамилия?
— Откуда я знаю? — уже почти кричал в трубку Серёгин, — какие у вас с братвой отношения, мне неведомо.
— Какие отношения? — удивился Иван Андреевич, — был у меня Дадон на допросах пару раз, как свидетель, вот и все отношения. Ладно, я разберусь.
Серегин еще что-то кричал про разбитый мобильный телефон, про моральный вред, про борьбу с преступностью, но Одинцов уже не слушал. Иван Андреевич собирался вместе с женой встречать Новый Год к её родителям и этот звонок его немного расстроил.
— Кого это так интересуют мои дела? — подумал он, — Дадон? Нет, кишка тонка. Моя фамилия ему ничего не даст. Не собирается же он захватить власть в городе? Тогда кто?
Так и найдя ответа на этот вопрос Иван, Андреевич направился в гости. Уже после наступления Нового Года ему позвонил Крыленко и доложил, что операция по захвату Коли Лыкова прошла успешно. Лыков и его приятель убиты, оказали сопротивление с применением оружия. Это были хорошие новости, что отметил про себя Иван Андреевич. Новый Год начинался с хороших новостей. А как встретишь Новый Год, так его и проведёшь. Одинцову очень хотелось верить в эту примету.
ГЛАВА 22
Валентин Петрович Седов не любил шумных застолий, особенно в Новый Год. Поэтому уже на протяжении долгих лет он встречал этот праздник одинаково. Один, в своей квартире, с бутылкой хорошего коньяка и скромной закуской в виде тонко нарезанного лимона. В Новогоднюю ночь он сам с собой подводил итоги прожитого года и ставил цели на следующий. Чтобы заниматься этим компания была не нужна.
Если бы не убийство сына, то сегодня Валентин Петрович сделал бы вывод, что Дадона он, в конце концов, победил. Причём, победил без крови и стрелялок, победил в силу того, что он, Валентин Петрович Седов, и умнее, и богаче, и опытнее. За ним будущее, а век бандита Дадона прошёл. Но события субботы показали, что такие выводы делать ещё рано. Давно занимаясь бизнесом, Валентин Петрович прекрасно понимал, что достиг определённого потолка. Большего достичь в провинциальном городе невозможно. Здесь просто нет для дальнейшего развития самого главного — денег. В столицу его никто не пустит, да и поздно уже думать о столице. Годы прошли, время упущено. Чтобы преумножить свой бизнес, другого способа, кроме вхождения во власть, не существует. Валентин Петрович уже работал в городской администрации в девяностые, и ничего, кроме хлопот, это ему не принесло. Но время было тогда другое, разбогатеть на виду у ещё независимых газет и пока совестливых депутатов было невозможно. Теперь — дело обстоит совсем иначе. Не попавши во власть, не получив доступ к бюджету, пусть и на местном уровне, не разбогатеешь никогда. Поэтому и решил Валентин Петрович в ближайшем будущем стать мэром города. Весь свой бизнес он хотел перевести на сына, как этого требовал закон. Но теперь переводить стало не на кого.