Наследник Буйного (СИ) - Ромуш Джулия

– Блядь, - выдыхает Эмир. – Когда она такой задирой стала?

– Где-то между твоими похоронами и воскрешением, - пожимаю я плечами. – А чего ты ожидал, Сабуров? Что она на шею бросится?

– Адекватного разговора ждал. Перетёрли бы про кому, она бы поняла.

– Она уже знает. Я рассказала ей всё. И знаешь что? Не поняла.

– Походу надо было не две таблетки успокоительного брать, а целую упаковку. Хотя с вашей семейкой… Хер поможет.

Я лишь пожимаю плечами. Я сделаю всё, что могу, чтобы Мир не боялся понапрасну Эмира. И составил своё мнение. Но Катюшу одёргивать лишний раз я не буду. Она сама решит, как ей себя вести. Никакие мои слова не переубедят. Да и нечего мне сказать, чтобы успокоить её сердце.

– Как думаешь… – я задумчиво смотрю вслед детям. – Если Кате тоже сказать, что ты не "пвохой", она поверит?

Эмир фыркает, явно недовольный разговором, который я завела.

— Катя меня и раньше не жаловала, — произносит он, взглянув в ту сторону, куда ушла сестра с Миром. — И теперь после моего "воскрешения" не думаю, что она вдруг изменит своё мнение.

Я закусываю губу, не зная, как лучше ответить. Ведь я знаю, что на самом деле Катя обожала его раньше. Но то, что она пережила, когда мы думали, что он мёртв, оставило свою отметину. Катюша повзрослела. Она считает своим долгом меня оберегать. Как может. И на Эмира она реагирует слишком остро. Потому что она всё ещё ребёнок, хоть и повзрослевший. И она видела, как мне было тяжело. Она всё это прекрасно помнит.

— Она была маленькой девочкой, — тихо говорю я. — И ты был её героем. Она переживала за тебя больше, чем ты можешь себе представить. А потом... Ты исчез, Катя помнит всё. И вряд ли она простит тебе настолько легко. С Миром будет проще, он не помнит тот период нашей жизни. Так что хоть с одним из нас у тебя есть шанс, Эмир. - Я произношу это таким тоном, чтобы он понял, что со мной вообще не вариант что-то налаживать. Пускай на детей тратит силы и фантазию.

Эмир напрягается, его челюсть сжимается так сильно, что я почти слышу, как скрипят зубы. Он явно пытается сдержаться, чтобы не сказать что-то резкое. Но в его глазах вспыхивает гнев, смешанный с горечью. Я же раздвигаю губы в улыбке. Я не стану использовать детей как оружие. Но я не говорила, что буду с ним милой.

— Думаешь, я не знаю, что она пережила? — Его голос становится холодным, почти язвительным. — Как думаешь, мне самому было легко смотреть, как вы продолжаете жить, считая меня мёртвым?

Я вздыхаю, чувствуя, как между нами снова натягивается тонкая нить напряжения. Я понимаю, что он тоже прошёл через ад, но и Катю не виню за её реакцию. Это тяжёлая ситуация для всех нас.

— Мы имеем то, что имеем. Давай не будем возвращаться к тому, что и кто мог. Иначе ничего хорошего из этого не выйдет. - Он снова во мне ярость вызывает. Не мог он. Да конечно, раньше пёр как танк и плевать на всё. А здесь вдруг...

— Просто не ожидал, что она настолько обозлится, — продолжает Эмир, его тон смягчается, но всё равно остаётся колким. — Я пока не понимаю, как себя с ней вести... - Он замолкает, покачав головой, и я вижу, как в его глазах на мгновение мелькает сожаление. Но только на мгновение, потом он снова надевает на себя привычную маску безразличия.

Это он сейчас хочет, чтобы я ему задачу облегчила? Нет, милый, сам, всё сам.

— Я просто хотел... — начинает он снова, но будто не находит нужных слов. — Хотел сделать что-то хорошее для вас. Компенсировать... хоть как-то.

— Эмир, — я поворачиваюсь к нему, чувствуя внутри неприятный комок. — Мы оба знаем, что дело не только в этом "сюрпризе". Что ты действительно хочешь?

Буйный щурится, и уголки его губ подрагивают. Вся эта семейная "идиллия" меня, честно говоря, напрягать начинает. Я жду подвоха со стороны Эмира. Каждую секунду жду.

— Сегодня просто хочу, чтобы вы немного расслабились, — отвечает он, будто стараясь уйти от прямого ответа. — Я ведь мог иначе всё сделать. Пойти на принцип. Но я хочу мирно всё сделать, Зла-та. Я стараюсь.

Я прищуриваюсь, чувствуя, что за этим скрывается нечто большее, но решаю пока не настаивать. Вместо этого бросаю взгляд на Мира, который уже несётся к карусели вместе с Катей, и понимаю, что сейчас не время для допросов. Пусть хотя бы на этот день всё будет просто и беззаботно.

— Ладно, — уступаю я, хотя внутри всё ещё остаются сомнения. — Сегодня — только аттракционы. Но завтра, Эмир, мы поговорим. По-настоящему.

Он кивает, но его глаза всё равно остаются настороженными, как будто он уже готовится к тому разговору, который неизбежно придёт.

— Здесь аттракционы не только для детей, - вдруг произносит, а у меня внутри всё сжимается.

— Если это намёк на нас с тобой, то размечтался, - фыркаю. Не хватало мне ещё такой радости.

— Мы вроде договорились, что ты не будешь всё портить. - Буйный произносит это тоном, который меня моментально заставляет выпустить колючки.

— Значит, я в нашей компании всё порчу? - Приподнимаю вопросительно бровь.

— Хоть на сегодня перестань быть настолько взрослой и повеселись, Зла-та.

Стискиваю зубы, он задолбал уже так моё имя произносить!

— Или ты боишься? - Эмир кивает в сторону башни свободного падения, а у меня и правда внутри всё сжимается. Я никогда не любила высоту. Да, она небольшая, но всё же... — Я не буду на это вестись, - отрицательно головой веду.

— И даже не попробуешь доказать мне, что уже ничего не боишься?

Глава 18

– Нет. - Я гордо вздёргиваю подбородок. А внутри буря. Эмир поддевает так, что переворачивает всё во мне. Мужчина умело дёргает за крючки. Хочется ему доказать, что могу я всё. И вот это свободное падение – это мелочь. На самом деле, я переживала вещи намного хуже. Но повестись на провокацию Эмира… Ага, сейчас. Бегу и падаю.

Вместо этого я сбегаю к детям. Помогаю сыну забраться в детский паровозик, сажусь следом. Оператор включает аттракцион, Мир радостно смеётся.

Вагончик катится медленно, но для сына это целое приключение. Он хватается за мою руку, приоткрывает губки.

– Всё хорошо, - успокаиваю я. – Не страшно тебе?

– Нет. - Тут же напускает на себя уверенный вид, словно ничего в мире не способно его напугать. И всё под его контролем. Я уже говорила, что Мир мне кого-то очень, очень напоминает?

Краем глаза я слежу за этим "кем-то". Эмир облокачивается предплечьем на небольшое ограждение. Наблюдает за нами внимательно. Когда сын ахает из-за поворота, уголок губ мужчины ползёт вверх. Он наслаждается увиденным.

– Мафинки?! - Сын складывает ладошки вместе, только успев спрыгнуть на пол.

Я соглашаюсь на машинки, потому что эти глазки кого угодно покорят.

– Мовно? - Мир поворачивается к Эмиру. Словно почувствовав, кто этот праздник организовал.

Я не могу не заметить, как мужчину трогает этот жест. Приосанивается, взгляд горит. Только кивает. И сын радостный уносится прочь.

Катюша тоже не скучает. Ей компания не нужна, она сама прекрасно развлекается. А, может, старается быть подальше от Эмира. Я вздыхаю. Я пыталась сестре мягко всё объяснить, донести правду, но… Ей одиннадцать, у неё своё видение мира. И Эмир обидел нас двоих. Я ему разонравилась, не хотел больше ничего. Хорошо, плевать. Но Катюша ведь в этом не виновата, а она очень сильно любила Сабурова.

Я отхожу к киоску с едой, чтобы взять попить себе и сыну. Достаю кошелёк, но мне объясняют, что всё уже включено. Тут и Катюша подбегает.

– Эмир платит? – Уточняет лукаво. – Класс, тогда я хочу всего и побольше.

– Кать, - я вздыхаю. – Ты же помнишь…

– Правила этикета? Конечно помню. Кто пригласил, тот и платит. А раз он заставил нас сюда приехать, то…

– Просто не зацикливайся на плохом, ладно? Не пытайся задеть Эмира, всё равно же не получится. Лучше сделай так, чтобы этот день запомнился тебе с хорошей стороны. Тут же здорово, правда? Столько аттракционов… Разве ты их не любишь?