Инкубатор для шпионов - Фридрих Незнанский

Когда он подъезжал к Большой Дмитровке, в кармане завибрировал мобильный телефон. Звонил Гряз-нов.

— Саня, мы его упустили, — сказал он без обиняков.

— То есть?!

— Он доехал до Таганки, там вышел и стал стоять столбом в центре площади, пока мы его не подобрали.

— Ничего не понимаю, — сказал Турецкий. — Если вы его подобрали, так как же вы его упустили?!

— А вот так! Тот, кого мы подобрали, оказался не Стасов, а водитель такси, к которому ты его посадил. Такой высокий мужик лет сорока пяти, верно?

— Да…

— Наверно, по дороге Стасов поменялся с ним одеждой и переместился за руль. Видимо, пока где-то на светофоре стояли.

— Ну и ну, — пробормотал Турецкий. — А что водитель говорит?

— Ничего толком не говорит. У него что-то вроде шока. Ничего не может объяснить. Талдычит, что у него провалы в памяти. Что он вдруг обнаружил себя на заднем сиденье собственной машины. И когда ему приказали выйти, почему-то решил, что это совершенно необходимо сделать. Естественно, пока он торчал на Таганке, а мы, как дураки, на него пялились, и машины, и Стасова уже и след простыл.

— Что ж, водитель ничего объяснить не может? Гипноз, что ли?

— Да черт его знает. Ты у нас узкий специалист по этому Стасову, тебе и решать. А впрочем, я пока что водилу отправил к знакомому медику, пусть разбирается. А машину ищем.

— Ладно, — упавшим голосом сказал Турецкий. — Позвони, когда будут новости.

В то, что Грязнов найдет Стасова, он уже не верил. Он припарковал машину и пошел к Меркулову. Доклад много времени не занял.

Едва Турецкий пришел в свой кабинет, зазвонил рабочий телефон. Он взял трубку, не рассчитывая, что у Грязнова могут появиться новости за такой короткий срок. И действительно это был не Грязнов, это был Стасов!

— Александр Борисович, извините за эту маленькую инсценировку. Я хочу сказать, что со здоровьем у меня все в порядке, не волнуйтесь. Машину я оставил в двух кварталах от Генпрокуратуры. Найдете.

И в трубке раздались короткие гудки — Турецкий не успел вставить ни полслова.

Турецкий тут же перезвонил Грязнову-старшему.

— Твои люди разговор слышали?! Он только что мне звонил!

— Слышали, — вздохнул Вячеслав Иванович. — И снова ничего не получилось. Ускользнул.

— Да как же так?!

— А вот так! Невозможно понять, как он это делает. Нет исходной точки — телефона, с которого он звонит. Знаешь, это происходит так, будто он из воздуха вещает. Но — можешь гордиться — персонально тебе.

— Я в таких нюансах ничего не понимаю.

— Да я тоже. Просто мне самому так объяснили специалисты.

— Какие еще специалисты?

— Из Экспертно-криминалистического управления ГУВД Москвы.

Турецкий немного воодушевился — чужая неудача, особенно когда накладывается на собственную, всегда немного поднимает настроение. И не преминул съязвить:

— Какие-нибудь ушлые американцы, Славка, давно отследили бы его со спутника и шагу не дали б ступить, не то что по телефону звонить. А он у вас творит, что хочет. Захочет президенту позвонить, и ты ничего не сделаешь.

— Во-первых, это не в моей епархии — политиков от психов охранять, а во-вторых, не так-то просто вычислить человека в мегаполисе, если тот категорически не хочет, а на него ничего нет, — защитился Гряз-нов. — В Москве двенадцать миллионов человек и псих — каждый второй.

— Да ладно! Американцы небось нашли бы как миленького. А вы тут дедовскими методами…

— Наши всегда опережали Запад по части технического прогресса, — обиженно возразил Грязнов.

— Ну да!

— Не «ну да», а так оно и есть. Вот тебе живой пример. На заре развития космонавтики американцы столкнулись с проблемой неписания шариковых ручек в условиях невесомости.

— То есть как это?

— А вот так. Не пишут там ручки, и все. Тогда их выдающиеся ученые умы изобрели специальную космическую авторучку, которой можно писать на потолке и в невесомости.

— А наши чем им ответили? — поинтересовался Турецкий.

— Наши в этом никакой проблемы не увидели и денег ни на какие разработки не тратили. И космонавтам выдали обыкновенные карандаши.

Тут в кабинет без стука вошел Меркулов, в руке у него была газета.

Турецкий сказал Грязнову:

— Ладно, генерал-майор, звони, когда будут новости, — и положил трубку.

Меркулов положил газету на стол.

— Что это?

— А ты почитай.

— Где?

— Где подчеркнуто.

«Британские исследователи, проведя многочисленные эксперименты, вывели универсальную формулу счастья. Итак, если вы счастливы, ваше эмоциональное состояние должно соответствовать формуле: Р + 5Е + ЗН.

По словам ученых, они разработали простое уравнение, чтобы определить количество счастья, которое может кардинальным образом влиять на эмоциональную сферу человека и таким образом делать его устойчивым к негативному воздействию среды и общества. В ходе исследования были опрошены 1000 человек, и, основываясь на их физиологическом состоянии и образе жизни, ученые пришли к выводу, что уровень счастья определяется следующими характеристиками.

В уравнении Р + 5Е + 3Н:

— Р обозначает личные характеристики человека (взгляд да жизнь, способность к адаптации и жизненную гибкость);

— Е обозначает состояние в конкретный момент времени (здоровье, наличие дружеских связей и финансовую стабильность);

— Н представляет собой так называемый «высший порядок» (чувство собственного достоинства, ожидания от жизни и амбиции)…»

— Черт побери, Костя, — сказал Турецкий. — Ста-сов-то не соврал, а?!

— Вот именно, — заметил Меркулов.

— Ну и ну! — Турецкий возбужденно потер руки. — Весь вопрос теперь в том, кто у кого спилил эту штуку!

— Если только в ней есть какая-нибудь внушительная научная ценность, — уточнил Меркулов. — Ты, Саша, мне кажется, за деревьями не видишь лес.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Не важно, кто и что у кого спилил. Важно, каковы реальные дивиденды от этого, с позволения сказать, открытия. Ты помнишь заявления, с которыми Стасов звонил к нам в прокуратуру?

— Кажется, он установил связь между фазами луны, политическими событиями на Ближнем Востоке и ротацией сотрудников в силовых министерствах.

— Что дальше?

— Ничего особенного. Из этого он делал вывод о мировом господстве какой-то секты и утверждал, что знает, как от нее, от этой секты, обороняться.

— Вот. — Меркулов многозначительно поднял указательный палец.

— Что — вот? — разозлился Турецкий. — Костя, бога ради, ты хоть загадками не говори!

Но Меркулов махнул рукой и ушел. Наверно, по существу ему нечего было сказать. А впрочем…

Турецкий сделал себе кофе, выкурил сигарету, достал из пачки следующую, перечитал статью, посмотрел на название газеты и наконец понял, что его друг и начальник имел в виду. Вполне возможно, что Стасов намеренно забивал баки всякой научной и псевдонаучной галиматьей, чтобы закамуфлировать от посторонних глаз и ушей нечто важное. Если верить его словам, обращенным лично к Турецкому, он рассчитывал на его сообразительность. Вполне возможно, что «формула счастья» и прочие замечательные открытия действительно не имеют никакого значения, а на самом деле Стасов хочет сообщить нечто стратегически важное. Ну что ж, с нетерпением ждем-с следующей встречи.

Ждать пришлось недолго — Стасов позвонил.

— Александр, мы обязательно должны сегодня увидеться.

Турецкий разозлился. Стасов был в своем репертуаре: ни малейшего сомнения в том, что именно ради него и учредили, видимо, должность помощника генерального прокурора. Еще бы рассказал или показал, в конце концов, что-нибудь важное, а то ведь пока что выходил один пшик.

— Я буду в центре зала в восемь вечера, подойдет?

— Подойдет. Только в половине восьмого и не в «Текстильщиках», а на «Китай-городе». В туннеле, где идут поезда в сторону «Планерной».

— Там, должно быть, очень людно, — заметил Турецкий. — Может быть, лучше возле памятника Ногину, знаете, там такой тупичок?

— И очень хорошо, что людно, — вполне откровенно сказал Стасов и закончил разговор.

…Денис пересел на другую машину — взял у Фили Агеева его «девятку» — и бесцельно кружил на ней в районе улицы Герцена, но никаких задних дворов или иных боковых подходов к зданию «Илиады» не нашел. Зато обнаружил небольшой ресторанчик кабинетного типа, основные посетители которого являлись либо обслуживающим персоналом из посольств, либо руководителями близлежащих компаний. Из окна углового кабинета было видно крыльцо «Илиады». Шершеневич почти весь день в офисе не показывался. Но к концу рабочего дня, в 17.40, неожиданно приехал. А уже через четверть часа покинул офис, но в сопровождении все того же знакомого старичка. Денис тут же расплатился за те литры минеральной воды и горы салатов, которые он употребил, и быстро вышел из ресторана. Пока он оббегал задворками улицу и разворачивал в узких переулках свою машину, «БМВ» и след простыл. Чертыхаясь, Денис сделал несколько кругов вокруг близлежащих кварталов, но — безрезультатно. И разочарованно покатил домой. Кажется, он допустил ошибку, рассчитывая только на себя одного — напарник сегодня явно не повредил бы.