За 27 дней. Он будет жить, если узнает, что кому-то не все равно - Элисон Жерве

самоубийства Арчера, пронеслась у меня в голове. Депрессивное состояние – естественный побочный эффект такого события, как смерть отца. Но был ли Арчер подавлен этим настолько, чтобы покончить с собой? Понятия не имею.

«Что тогда с тем, что сказал Тай? – подумала я. – Он сказал, что отец Арчера в тюрьме».

Я явно что-то упускаю. Либо Тай соврал – что вполне вероятно, – либо Рози ошибается. Может, ее папа не умер, а сидит в тюрьме, а Реджина не знала, как ей рассказать. Не самое простое, что можно объяснить пятилетнему ребенку.

Я глубоко вдохнула, потирая лоб основанием ладони, и мысленно добавила эту маленькую деталь в мой растущий список тайн.

Реджина и Виктория пришли через пятнадцать минут, когда мы с Рози смотрели очередную серию «Губки Боба».

– Ужин готов, юноша? – спросила Виктория, юркнув в кухню.

– Почти, – ответил Арчер.

– Рози, пойдем, поможешь мне накрыть на стол, – позвала дочь Реджина.

Остатки или нет, но ужином оказались приличная порция фетучини с пряным соусом маринара, нарезанные фрукты и салат с уксусной заправкой. А еще я быстро поняла, что ужин в семье Моралес нельзя назвать тихим мероприятием.

Виктория была самой громкой, она говорила с таким воодушевлением, что ее речь походила на монолог театральной героини. У нее была привычка бить ладонью по столу каждый раз, когда она хотела донести свою точку зрения, что, кстати, она делала довольно часто.

Они с Реджиной делились друг с другом рассказами о трудностях, с которыми сталкивались в управлении кофейней, а Рози то тут, то там вставляла свое слово, высказываясь почти на все темы. Я поймала себя на мысли, что за этот ужин смеялась больше, чем за ближайшие пару недель. Сложно припомнить, когда я последний раз вот так ужинала с кем-то за одним столом. Это было приятно. Легко позабыть о проблемах, когда тебя окружают люди, которые смеются, не переставая.

Ожидаемо единственным человеком, которому явно не было весело, оказался Арчер. Весь вечер он молчал, ел пасту с опущенной головой, держа руку сжатой в кулак на столе возле тарелки. Я не знала, нормальное ли это для него поведение, но Реджина с Викторией никак это не прокомментировали.

Рози начала клониться все ниже над тарелкой вскоре после того, как Реджина вынесла стаканчики с пудингом на десерт, и стала зевать, стоило ей что-нибудь сказать. Я и сама чувствовала усталость, но сидела как на иголках, понимая, что надо найти возможность остаться с Арчером наедине и поговорить.

– Спать! – объявила Виктория, хлопнув по столу, когда Рози попыталась съесть ложечку пудинга, промахнулась и размазала шоколад по лицу.

Арчер вскочил из-за стола, вероятно, радуясь возможности сбежать. Вытер Рози лицо салфеткой, потом взял ее на руки и направился к лестнице. Рози обхватила руками его шею, положила голову на плечо и уснула, прежде чем он сделал первый шаг.

Что-то в этой картине заставило мое сердце странно, неприятно сжаться. Как к Арчеру могла прийти мысль убить себя? Неужели он не видел, как сильно на него полагается семья? Как сильно они его любят? Как же он мог отказаться от всего этого?

Виктория встала и пошла за внуком, а Реджина начала собирать в стопку грязные тарелки.

– Давайте помогу, – сказала я, вставая.

– Ой, Хэдли, ничего, ты…

– Правда, мне несложно. Я хочу помочь.

Реджина взглянула на меня с благодарностью и понесла посуду на кухню. Я собрала оставшиеся тарелки и стаканчики из-под пудинга и поставила на кухонную тумбу, а Реджина наполнила раковину горячей мыльной водой – и никаких посудомоечных машин.

– Я мою, ты вытираешь, – сказала она, бросая мне полотенце.

– Отлично, – сказала я.

Мы погрузились в комфортную тишину, пока Реджина намывала тарелки, а я ополаскивала и вытирала их. И пусть мы просто мыли посуду после ужина, было вроде как приятно осознавать, что есть моменты, в которые можно вместе помолчать. Иногда молчание может быть таким же красноречивым, как и слова.

– Знаешь, я правда очень благодарна тебе за помощь сегодня, Хэдли, – сказала Реджина, передавая мне оставшиеся мокрые тарелки. – Ты отлично справилась.

– Было нетрудно, – сказала я. – Даже немного весело.

Реджина засмеялась, вынимая затычку из раковины и давая воде уйти в сток.

– Погоди, пока не станет по-настоящему холодно. Там уж не до развлечений. Мы готовим столько какао в день, что уже совсем не весело.

– Охотно верю, – согласилась я.

– А знаешь… – Реджина убрала стопку тарелок в шкаф и прислонилась к тумбе. – Думаю, мы бы легко нашли для тебя работу внизу – принимать заказы и разносить. Помощь всегда пригодится. Если захочешь, конечно.

Что?

– Вы… то есть вы мне работу предлагаете?

– Если хочешь, – снова сказала Реджина как будто бы с надеждой в глазах.

Я постаралась прокрутить в голове каждый из сценариев, которые могут произойти, если я приму предложение Реджины. Их было бесчисленное множество. Арчер не сильно обрадуется, но, что ж, придется смириться с его недовольством. Это слишком хорошая возможность, чтобы ее упускать.

– Отлично, – наконец сказала я, выдавливая из себя улыбку, и вдруг заметила, что все то время, что я мысленно вела с собой диалог, я непроизвольно дергала за браслет из бусин, скрывающий число на моем запястье. – Было бы здорово.

– Чудесно, – засияла Реджина. – Я только попрошу Арчера…

– Ты только попросишь Арчера что?

Мы одновременно обернулись и увидели, что Арчер стоит у стола и настороженно смотрит на нас.

Я взглянула на Реджину, ища поддержки, не зная, что сказать.

– Эм…

– А вот, Хэдли только что согласилась подрабатывать у нас в кофейне внизу, – сказала она, дружелюбно глядя на сына.

Арчер выглядел так, словно его треснули по затылку.

– Ты шутишь.

– Боюсь, что нет, – ответила Реджина. – Нам не помешает лишняя пара рук, а тут еще праздники на носу, пятое-десятое.

– Так попроси Карло и Лорен помочь, – огрызнулся Арчер. – Необязательно брать на работу Хэдли. Не то чтобы она сильно нуждалась в деньгах.

Я тяжело сглотнула. Не то чтобы он не прав. Наверняка есть кто-то, кому эта работа нужнее, чем мне.

– К несчастью для тебя, Арчер, это не тебе решать. Я управляю кофейней, а не ты, – сказала Реджина в повелительном тоне, которого я от нее раньше не слышала. Она добавила что-то на итальянском, отчего выражение лица Арчера в полсекунды сменилось с изумления на мужественное смирение.

– Ладно, – быстро сказал он. – Ладно. Как скажешь, ма.

– Хорошо, – явно довольная собой, Реджина повернулась ко мне. – Еще раз спасибо за помощь, Хэдли.

К моему величайшему удивлению, она потянулась меня обнять. Не помню, когда меня последний раз обнимали вот так