Статьи 1998-1999 г. - Сергей Кара-Мурза

Сразу заметим, что в смысле забастовок Россия пока что живет в основном советской жизнью, мы только-только увидели кончик классовой борьбы в самой ее безобидной стадии. В благополучной и даже процветающей Испании забастовок на душу населения в десять (!) раз больше, чем в России. А насколько страшное зрелище представляет собой страна, парализованная всеобщей забастовкой, мы пока что и представить себе не можем.

И еще одно замечание: надо сразу отбросить наивную мечту о том, чтобы рабочие бастовать бастовали, но не наносили вреда невиновным. Например, чтобы не перекрывали дороги, не отключали воду и свет, другие системы жизнеобеспечения. Это невозможно. Война есть война, и в ней всегда страдают мирные жители. Сегодня, вопреки сказочкам рыночников, государство повсеместно играет активную роль в экономике, и забастовки, как правило, нацелены не на борьбу с отдельным хозяином, а на изменение каких-то общих условий хозяйства. Значит, они чаще всего есть борьба трудящихся с государством. Каким же ущербом можно оказывать давление на государство? Затрудняя выполнение государством его самых очевидных, важных для всего общества функций.

Одна из них — транспорт, блокировать магистрали можно и без их разрушения и даже без насилия. Поэтому сегодня в забастовочной борьбе на Западе именно перекрывание транспортных артерий стало самым обычным, простым и законным методом забастовочной борьбы. Вы нас звали на Запад, господа-демократы? Так не попрекайте теперь, что мы учимся у Запада. Блокаду магистралей (автострад и железных дорог) организуют трудящиеся, к транспорту никакого отношения не имеющие (например, крестьяне). Так что ничего необычного и криминального шахтеры не изобрели.

Создание помех на транспорте — лишь один из неисчерпаемого множества приемов борьбы с государством через воздействие на техническую базу страны. В этой борьбе, если она будет нарастать, правительство обречено на поражение: полицейскими средствами защитить энергосистемы, трубопроводы, линии связи в принципе невозможно. И если людей доведут до того, что в России появится хотя бы даже небольшое радикальное подполье, равновесие сразу будет сломано — мы покатимся к большому насилию. В Перу действовало радикальное движение «Сендеро люминосо» («Светлая тропа»), всего менее 2 тысяч человек. Но затраты на охрану технических объектов возросли настолько, что стали примерно равны производственным расходам. Какая уж тут эффективная экономика.

Как же проявили себя в противостоянии с шахтерами правящие политики и их интеллектуальная обслуга? Я считаю, что довольно низко, даже вызывает удивление их неспособность сохранить лицо. После всего, что мы видели за последние десять лет, трудно быть сторонником Ельцина, но в его борьбе с «коммунистическим идолом» хотя бы была какая-то линия. Здесь же его моральное падение как-то неприлично, даже прискорбно. Ведь мы же помним, что именно он лично был главным организатором шахтерских забастовок в 1990 гг., когда демократам надо было нанести удар по советскому строю. Как же можно было ему сегодня выступать с упреками и даже угрозами шахтерам, не покаявшись за прошлое? Он же сам выпустил из бутылки этого джинна.

Межрегиональная депутатская группа, сопредседателями которой были Б.Н.Ельцин, Г.Х.Попов и А.Д.Сахаров, уже осенью 1989 г. начала кампанию за два важнейших изменения в советской политической и социальной системе — отмену 6-й статьи Конституции СССР (о роли КПСС) и легализацию забастовок. А потом — прямой призыв к шахтерам Кузбасса бастовать против правительства СССР. Тем, что Ельцин сегодня, в очень деликатной для него ситуации, не нашел в себе силы объясниться, он себя очень уронил.

Слишком уж неблагородно выглядел и упрек шахтерам в том, что они пытаются решить свои проблемы «за счет других» — учителей, врачей и т.д. Десять лет уговаривать граждан отказаться от советской солидарности, перейти к обществу социальной борьбы и конкуренции — а затем взывать именно к чувству солидарности и попрекать людей тем, что они ведут себя «не по-советски».

К тому же в этом упреке — прямой и примитивный обман. Почему же это «за счет других»? Ведь шахтеры всего лишь просили выдать им их зарплату — ту, которую они давным-давно отработали. Добытый ими уголь пошел в дело, был использован, им были обогреты жилища учителей, врачей и т.д. Почему же получить заработанное, чтобы накормить своих детей — это значит поживиться «за счет других»? Это — чистая демагогия. Ведь всем ясно, что политический режим Ельцина устроил совершенно ненормальную экономическую систему, при которой трудящимся не платят даже ничтожную зарплату, а небольшое номенклатурно-мафиозное меньшинство извлекает немыслимые доходы, на которые скупает дома в Испании целыми поселками. Испанцы уже в ужасе от зрелища этой небывалой вакханалии, этого бесстыдного ограбления огромной страны. А слова попрека Ельцин нашел лишь для шахтеров.

С началом шахтерского стояния совпало назначение С.Кириенко вместо Черномырдина. Судили да рядили, не слишком ли он молодой, да какой он технократ. А по мне, так он прежде всего человек очень невысокого полета, нечуткий и бестактный. Вот, он так выразил свое отношение к людям, которые 9 апреля вышли на акцию протеста: «Их можно понять». Так добрый и понимающий папаша может сказать о не в меру расшалившемся озорнике: мол, безобразник, конечно, но его можно понять — ребенок, полон энергии. Как это «можно понять»? Кто это говорит? Премьер-министр правительства, которое украло у этих людей их заработанные деньги! И оно же «может понять»? Какова наглость, какое издевательство над людьми!

Конечно, Кириенко взялся за должность в трудный момент, казна пуста. Но любой умный и честный человек на его месте прежде всего обратился бы к трудящимся с нижайшей просьбой о прощении — а потом уже с просьбой потерпеть еще немного, пока правительство не попытается как-то поправить положение. Это обобранные трудящиеся могут его «понять» или «не понять», а он может лишь просить о понимании. Похоже, на это недостало у Кириенко ни ума, ни сердца.

Вообще, противно жить, когда на вершине власти утвердилась пошлость, нечто низкопробное. Ссылались на Столыпина, на Витте — а посадили наверх Немцова. Как дешевы их приемы, как они оскорбительны для людей, которые действительно находятся уже в отчаянном положении. Вот, усмехающийся Немцов напяливает каску и лезет в шахту. Наверное, еще выдавил там из себя пару матерных ругательств — чтобы понравиться грубым шахтерам. Это клоунское представление все сказало о душевных качествах нынешних правителей. Неужели до сих пор не стыдно нашей либеральной интеллигенции, которая привела этих правителей к власти?

За время конфликта с шахтерами на телевидении прошла целая вереница общественных деятелей, социологов, философов с их рассуждениями. Большинство их них внешне старались сохранить нейтральность, они были «над схваткой» — с одной стороны то-то, но с другой стороны… Как противна эта новая «совесть нации». Для них трудящиеся — необходимая часть экономики, с этими винтиками надо обращаться умело, а то они доставляют приличным людям неприятности. У всей этой публики так и сквозит сожаление, что нельзя заменить рабочих какими-нибудь роботами или жить, как американцы — имея шахтеров и нефтяников где-то вне своего дома, в Бразилии, Мексике или России.

В целом, думаю, уже можно сделать вывод. И телевидение как общественный институт, и допущенная к телекамерам интеллектуальная прослойка, в общем, враждебны трудящимся. Они вовсе не работают «для всех нас», они обслуживают власть и новых собственников. То, что никто с экрана не только не выразил своей хотя бы просто житейской солидарности с забастовщиками, не выразил простого человеческого сострадания их семьям — понятно. Этого уже и ждать нельзя. Но ведь хотя бы обычная интеллектуальная совесть требовала при рассуждениях о действиях шахтеров предложить им какой-то иной вариант воздействия на правительство. Пусть бы сказали эти господа с телевидения, как, по их мнению, должны были бы поступить шахтеры, чтобы получить заработанные деньги! Ведь уже очень большое число шахтеров покончили с собой именно с целью привлечь общественное внимание к своему бедственному положению и оказать давление на правительство. Никакого эффекта это не имело. Когда два или три ирландских террориста объявили голодовку и умерли, не пожелав принять пищу, мир содрогнулся. Смерть русских шахтеров все встречают полнейшим равнодушием.

Конечно, невозможно поверить, чтобы русская интеллигенция в полном составе встала в социальном конфликте на сторону властей и капитала против обобранных тружеников. Такого не может быть ни в какой культуре, а в русской тем более. Поэтому мы должны запомнить этот факт: телевидение злонамеренно исказило общественное мнение, не дав слова тем, кто поддержал бы и ободрил забастовщиков. Пусть устыдятся те, кто продолжает верить сказкам про демократию и отсутствие цензуры. Про то, что телевидение — лишь «гонец, приносящий нам вести».