Не отдавай меня - Ольга Рузанова

Мадонна в обличии порнозвезды, которую я неожиданно сильно хочу видеть на своем хую.

- Двигайся. - толкаюсь в нее снизу.

- Как?.. Я не умею...

Никита Сороковиков. Еблан заслужил наказание хотя бы за то, что сорвал целку, но так ничему и не научил.

- Попробуй... немного вперед и назад...

- Может, поменяемся местами?

- Не может. Давай, Лена...

Опускает голову вниз специально, чтобы упавшие волосы скрыли наготу. Переносит вес на опирающиеся на меня руки и делает первое движение. Скованное, неуклюжее от того, что все это ей противно и незнакомо.

Но старается. Пытается задать ритм, раскачиваясь на мне туда - обратно.

- Больно?

- Немного... трет...

- Может, тогда пососешь, чтобы он был влажным?

- Нет! - выкрикивает задушенно, чем вызывает мою улыбку.

Будет. Будет сосать. И скакать на мне будет, и раком вставать. И кончать будет, и просить еще и еще...

Но сейчас... пусть сначала привыкнет и перестанет бледнеть всякий раз, когда хер мой видит.

- Нагнись вперед.

- Как?

- Ко мне, Лена...

Тяну ее за руки, она, слабо сопротивляясь, поддается, но смотрит в сторону, избегая прямого взгляда в глаза. Затем, удерживая бедра, начинаю сам ее направлять. На себя и назад, до упора.

Передав инициативу, сразу расслабляется и даже выравнивает дыхание.

- Посмотри на меня.

Смотрит. На кончик носа, губы, подбородок. Не в глаза.

Я запах ее глотаю, теплое дыхание. Заходит мне. Нравится. На уровне инстинктов цепляет.

- Поцелуй... целоваться-то хоть умеешь?

- Нет...

- Никиту не целовала?

- Целовала... - шепчет еле слышно.

- Ну, а теперь меня поцелуй.

- Я не хочу.

- Через «не хочу», Лена. Давай...

Скорбно нахмурив брови, смотрит на мой рот, как на куриную жопу. Но, склонившись, мягко целует. Касается губами сначала верхней губы, потом нижней.

- Так?

- Язык.

Снова касается, и тут я чувствую скольжение ее языка по моим губам. Краткое как миг, но вышибающее пробки в башке.

Потеряв темп, резко подаюсь вперед и ловлю ее губы.

Девчонка пугается до ужаса, будто я ее сожрать собираюсь. Шарахается назад, но я хватаю затылок и впиваюсь в пухлый рот. Втягиваю мягкие губы, языком стиснутые зубы раздвигаю и атакую язычок.

Девчонка дрожит вся, руками по моей груди елозит, толком не понимая, чего хочу от нее.

Не умеет ни хрена. Ни целоваться, ни сосать, ни ебаться.

Сука Никита Сороковиков. Мою целку сбил.

- Тшш... угомонись... дыши ровно...

Смотрит на меня - глазищи на пол лица, влажные губы припухли и покраснели.

- Целуй, как до этого целовала.

- Без языка?

- Как умеешь, целуй...

Пусть привыкает. Подожду.

Трахаю с претензией на нежность, пока она губы мои своими щупает. Расслабляется, вроде, даже плечи гладит.

Мне тяжело, бля... терпеть эту возню, когда яйца горят, и крышу сносит от желания отодрать как следует, на сиськи ее охуенные излиться.

С первой предоргазменной судорогой ускоряюсь, усиливаю натиск и скидываю ее с себя в последний момент. Пока додрачиваю рукой, она скатывает с кровати и убегает в душевую.

Вытираюсь ее бельем и, поднявшись, одеваться начинаю. Слышу, как вода льется. Жду когда выйдет.

Открывает дверь, выглядывает и, увидев меня, замирает на пороге.

- Я уйду сейчас, не бойся.

Удерживая полотенце подмышками, юркает к шкафу и прячется за его открытой дверцей.

- Впредь о таком сразу рассказывай Дарье.

- Хорошо.

- Если что-то понадобится или чего-то захочется, тоже к ней.

- Она не разрешает мне ничего делать... - говорит, молниеносным движением натягивая трусы.

- Мое распоряжение.

- Можно я буду ей помогать? Я не могу сидеть без дела, не привыкла. - надевает длинную футболку и собирает волосы сзади.

- Что именно? Шконки мужикам перестилать и полы в их комнатах мыть?

- Нет... есть же другая работа. На кухне, например.

- Ты провоцируешь моих парней.

- Я?! Чем?! - взлетевшие брови выражают крайнюю степень изумления.

Даже сейчас, с небрежно собранными на затылке волосами и бесформенной футболке выглядит так, что у меня опять встает.

Она, правда, не понимает?.. В зеркало себя не видит, что ли? Плотоядных взглядов не замечает?

- Ничем. - бросаю сухо - скажу Дарье, чтобы давала тебе несложную работу.

От нее сразу в цоколь спускаюсь.

- Смотри, - зовет Адам, указывая в монитор стоящего перед ним ноута, - Варяги прислали.

Встав за его спиной, беру пачку со стола и выбиваю из нее сигарету. На экране видео с наружки от нашего же охранного агентства «Варяг».

- Видишь. - говорит брат, когда в объектив камеры попадает серый седан. - Смотри номера.

- Ну... - прикуриваю и сразу легкие никотином наполняю.

- А это через два дня.

Та же самая тачка, но уже с другими номерами. Турки пасут наши склады.

- За лохов нас держат?

- Уведем на север? - подмигивает Адам. - Пусть проветрятся, им полезно.

Пидоры. У меня руки чешутся отомстить, но пусть сначала расслабятся, а потом мы накроем.

Это их шестерки меня продырявили. За это Марат, единственный сын Турка поплатится жизнью.

- Не думал, что так быстро склад этот найдут. - говорит Адам, закуривая. - Что думаешь?

- Второй раз подряд. Не похоже на совпадение.

- Сука...

- Осторожнее надо. Кто-то сливает.

- Согласен. - кивает, отталкиваясь ногой от стола и откатываясь на стуле