Спящая красавица - Барбара Картленд

Маркиз взял с туалетного столика записку Оделлы и поспешил вниз по лестнице.

— Завтрак готов, милорд! — объявил Ньютон, но маркиз только отмахнулся и прошел мимо к парадному входу.

Конюхи уже привели лошадей. Это были крепкие парни, и маркиз знал, что, если придется драться, на них можно положиться.

Он вскочил в седло и быстро поехал прочь.

Кратчайший путь до Вишингэма лежал через поля.

Сарацин был горяч и полон сил.

Выехав на дорогу, ведущую в деревню, маркиз вынужден был остановиться и подождать своих отставших спутников.

Когда они подъехали, он спросил:

— Ваши пистолеты заряжены?

— Да, милорд.

— Используйте их только в случае крайней необходимости. Я надеюсь, что нам повезет и мы застанем грабителя врасплох, так что стрелять не придется.

Конюхи дружно кивнули в знак того, что все поняли.

У въезда в деревню маркиз спросил Бена:

— Ты знаешь, где Гейбл-Коттедж?

Он не сомневался, что содержание записки стало известно всем в доме еще до того, как он спустился по лестнице. Бен кивнул:

— Да, милорд. Первый дом за церковью.

Маркиз поехал вперед. Люди, мимо которых он проезжал, узнавали его. Женщины делали реверанс, а мужчины снимали шляпы.

Гейбл-Коттедж был не такой, как прочие крытые соломой голубые беленькие домишки.

По сути, это был большой особняк с двумя фронтонами по первому этажу.

По саду, усыпанному весенними цветами и тщательно ухоженному, к двери вела аккуратная каменная дорожка.

Медный дверной молоточек был тщательно вычищен и отполирован.

За домом был еще один небольшой садик, а дальше уже начинались поля.

Маркиз повернулся к Дику и сказал, понизив голос:

— Поезжай к задней стене дома и следи, чтобы никто не выскочил.

Конюх сделал, как ему было велено, а маркиз велел Бену:

— Ты наблюдай за дверью.

Спешившись, он привязал Сарацина к воротам, а потом подошел к двери и повернул ручку.

Маркиз рассчитывал, что в это время дня она вряд ли заперта, и не ошибся.

Он попал в маленький холл с узкой лестницей на одной стороне, ведущей к спальням.

Перед ним было две двери, и маркиз на мгновение замешкался, выбирая, а потом открыл правую.

Интуиция его не подвела.

За столом в центре комнаты сидел молодой мужчина и разглядывал портрет работы Ван Дейка, который стоял перед ним.

Увидев маркиза, он испуганно вскочил.

Маркиз подумал, что у этого человека очень неприятная внешность и бегающие глаза только усугубляют это впечатление.

С первого взгляда было ясно, что ему нельзя доверять.

Маркиз подошел к столу и положил руку на портрет.

— Как вы посмели ворваться в. мой дом и украсть мою собственность! — сказал он. — Я заберу вас в участок, и вы предстанете перед судом. Я думаю, вам известно, какое наказание полагается за кражу?

Фред Коттер не отвечал, и маркиз готов был поклясться, что слышит, как стучат его зубы.

— Виселица, — продолжал маркиз, — или тюрьма. Это ваше первое преступление?

Внезапно Фред Коттер упал на колени.

— Простите меня, милорд, простите меня! — взмолился он сквозь слезы. — Моя мать больна, а у меня нет денег, чтобы заплатить за лекарства, которые доктор выписал ей. Я только хотел спасти свою мать!

— Неужели вы не осознавали, что полиция будет искать преступника, и вас непременно поймают?

— Я знаю, я знаю! — рыдал Фред Коттер. — Но я не мог придумать, как еще спасти свою мать.

— Я полагаю, вы понимаете: весьма маловероятно, что вам удалось бы продать такое ценное и известное полотно? — с презрением спросил маркиз.

— Я этого даже не знал, я первый раз решился на кражу, и думал только о том, что должен спасти свою мать.

Десятью минутами позже маркиз вышел из Гейбл-Коттедж с портретом в руках.

Фред Коттер, рыдая, полз за ним на коленях, умоляя его не обращаться в полицию.

— Если вы когда-нибудь еще осмелитесь забраться в мой дом, — предостерегающе сказал маркиз, — я не посмотрю на то, что вы бедны.

Он сурово взглянул на грабителя и добавил:

— Можете сказать своему доктору, чтобы он посылал мне счета на лекарства, которые — нужны вашей матери, — и я бы на вашем месте не стал рассказывать ей о том, как она едва не потеряла сына!

— Я обещаю, я обещаю! — восклицал Фред Коттер.

Выйдя за ворота, маркиз передал картину Дику. Тот положил ее на седло и, придерживая портрет обеими руками, пошел рядом с лошадью, которую вел под уздцы Бен.

Они возвращались в замок другой дорогой, которая была длинной, зато ровной, а сам маркиз снова поехал через поля. Он проявил такое милосердие к Коттеру не только из-за его жалостливого рассказа о матери.

Маркиз считал, что будет большой ошибкой позволить всем в округе узнать, насколько легко проникнуть в его дом: там было слишком много ценных вещей.

Например, украшенные алмазами и другими драгоценными камнями табакерки.

Или собрание севрского и дрезденского фарфора.

Или уникальная коллекция древнего оружия и картин, которые привели бы в восторг любого искушенного зрителя.

«Придется немедленно нанять двух сторожей, чтобы это не повторилось!» — сказал себе маркиз.

Вернувшись домой, он увидел, что мистер Ньютон и мистер Рейнольдс ждут его в холле.

— Я вернул картину, — сказал им маркиз, — но вы проявили небрежность и виноваты в том, что дом ночью не охранялся. С этого дня, — строгим голосом продолжал он, — у нас должны быть два сторожа, которые будут каждый час делать обходы. Рамы на окнах и двери на первом этаже должны быть укреплены, чтобы никто, даже разбив стекло, не мог проникнуть в замок.

Не дожидаясь ответа, он направился в столовую и присоединился к лорду Эйвондейлу, который как раз завтракал.

Маркиз ничего не сказал ему о том, что случилось, но не переставал задаваться вопросом, кто предоставил им сведения, которые позволили вовремя вернуть портрет.

После завтрака он пошел к себе в кабинет, и когда появился мистер Рейнольдс, спросил у него:

— Вы узнали, кто написал записку, Рейнольдс? Должен же я по крайней мере поблагодарить этого человека!

— Понятия не имею, кто это мог быть, милорд, — ответил мистер Рейнольдс.

Видя, что он колеблется, маркиз нахмурился:

— Но вы что-то предполагаете?

— Э-э… Это весьма маловероятно, но к няне ее светлости приехала племянница…

— Племянница? — повторил маркиз словно бы сам себе. — Хорошо, если вы совершенно уверены, что никто из слуг не писал этой записки, я хотел бы взглянуть на нее. Как ее зовут?

— Мисс Вест — Оделла Вест, милорд.

— Значит, пошлите за ней, — велел маркиз. — Если она написала эту записку, я у нее в долгу.