В тени замка - Эрин Пайзи

Тереза снова нахмурилась:

— В Америке, должно быть, все это по-другому.

Бонни покачала головой.

— Только не в Бостоне. У нас есть англо-саксонские протестанты, которые считают себя коренными жителями Бостона. Боже мой, на самом деле они невыносимые снобы, но в их руках большая часть недвижимости и огромные деньги.

Тереза сморщилась.

— Каждый думает, что здесь все решения принимаются в парламенте, но это не так. Все основные проекты в нашей стране создаются моим отцом и его друзьями.

Бонни это шокировало.

— Но ведь это недемократично.

— Да, — согласилась Тереза, — но так было всегда. И я здесь ни при чем. Слышишь, как отец и его друзья разговаривают в библиотеке?

Их разговор прервала горничная, которая принесла большой поднос и поставила его на буфет.

— Мы сами за собой поухаживаем. Ты можешь идти, у тебя много дел, — сказала Тереза.

— Она выглядит такой несчастной, — заметила Бонни.

Тереза кивнула.

— Ее мать живет с мужчиной, который пьет и избивает ее. В нашем доме Пегги хотя бы чувствует себя спокойно.

Бонни передернуло. Она вспомнила пьяное, в синяках лицо матери.

— Как ужасно.

— Ну, такие люди не умеют себя вести, поэтому пускают в ход кулаки. Таким образом, они показывают свое отношение к кому-либо, по крайней мере, так говорит Мэри, а она занимается такого рода исследованиями. И уж она-то знает.

Бонни покачала головой.

— Я не верю, что так проявляется любовь. Может, если ты не можешь выразить свои чувства, ты что-нибудь и «выкинешь», но бить того, кого любишь…

Тереза уже не слушала. Она стояла у буфета и раскладывала еду по тарелкам, затем вернулась к столу.

— Это, Бонни, настоящий английский завтрак. — На тарелке лежали две гренки, два яйца, бекон и жареные помидоры. — Давай поговорим о чем-нибудь еще, — предложила Тереза. — Что ты наденешь на сегодняшнюю вечеринку?

Бонни ненадолго задумалась.

— У меня с собой мое любимое черное платье, но бабушка не велит мне его надевать. Она говорит, что я слишком молода, чтобы ходить в черном, но я его все равно прихватила с собой.

— Здорово, — сказала Тереза, жуя завтрак. Она вытерла тарелку кусочком хлеба и дала его Моргану. — Знаю, знаю про витамины, гигиену. Но, боюсь, мы любим животных больше, чем детей. Я даже иногда думаю, что если бы отцу пришлось выбирать между мною и его любимой лошадью, он выбрал бы эту чертову лошадь. Кстати, а ты умеешь охотиться?

Бонни отрицательно покачала головой.

— Нет, не умею. Знаешь, я живу с бабушкой всего четыре года. До этого я жила со своей матерью, и мы были очень бедны. Поэтому я не умею многого из того, что умеют хорошо воспитанные девушки. Я умею ездить верхом на лошади, но не умею играть в бридж или теннис. И я совсем не хочу стрелять. Ненавижу убивать.

— Да, это верно. Я помню, что ты сказала вчера вечером, и понимаю, что ты имела в виду. Кого-то начинают учить быть «леди» с того самого момента, как их кладут в дорогую коляску. Знаешь, родители моих подруг и друзей даже не называют меня «милой». Я слишком шумная, и у меня есть собственное мнение. А ты, — Тереза резко сменила тему, — спишь с кем-нибудь?

Бонни покраснела.

— Нет, — и она снова подумала о своей матери. — Я знаю девушек, которые этим занимаются, но от этого они не становятся счастливыми, если только не забеременеют, а их дружки не женятся на них. Но даже в таком случае я не знаю, счастливы ли они на самом деле.

Тереза встала.

— Я знаю. Тебе нужно попробовать, иначе ты никому не будешь нужна. Ты либо занимаешься сексом, либо сидишь дома и ждешь своего принца. А я не жду. Хотя бы для того, что, если я останусь старой девой, у меня будет о чем вспомнить. — Она усмехнулась. — Кстати, Джон положил на тебя глаз.

— Твой брат Джон?

— Да, он.

— Но мы же родственники.

— Но не близкие же.

— Я лучше подожду своего принца.

— Долго придется ждать. Теперь таких мало. Идем. — Тереза натягивала пальто. — Давай быстрее.

Умение Терезы водить автомобиль оставляло желать лучшего. Ее маленькая машинка летела по дороге среди других, как сумасшедшая. Бонни испугалась.

— Тереза! Едь медленнее! — кричала она, когда они неслись по Парк-Лейн в сторону Кайтсбриджа.

— Не хочу. Только в такие моменты я могу быть сама собой. Убирайся с дороги, ублюдок! — высунувшись из окна, прокричала она безукоризненно одетому джентльмену в черном котелке. — Знаешь, как лучше всего знакомиться с мужчинами?

Бонни покачала головой.

— Я покажу тебе. Смотри.

Тереза ехала, выбирая жертву. Через несколько минут она подметила серебристый «Lotus Elan», за рулем которого сидел приятный молодой человек.

— Сейчас, — сказала Тереза, — держись, сейчас. — Тереза нажала на газ, обгоняя другие машины, пристроилась поближе к своей жертве и обогнала ее. Затем, проехав немного, она нажала на тормоз. Молодой человек с выражением ужаса на лице изо всех сил начал давить на тормоза. Но было слишком поздно и его шикарный автомобиль врезался в машину Терезы. Тереза была довольна собой.

Молодой человек вылез из машины:

— Вы вклинились между мною и другими.

Губы Терезы растянулись в улыбке.

— Я знаю, но за нами неслись какие-то ужасные головорезы, и нам пришлось от них удирать. Извините. Мы нанесли ущерб вашей машине?

— Да нет, только вмятина на крыле. Мне кажется, у вас тоже теперь вмятина. Давайте посмотрим.

Тереза вышла из автомобиля, и они вдвоем осмотрели место удара. Бонни, напуганная до смерти, осталась сидеть на месте. Она слышала крики, ругательства, которые раздавались из машин, собравшихся позади них. Наконец Тереза вернулась.

— До свидания, — она на прощанье помахала рукой молодому человеку. — Его зовут Тимоти, он ехал в Уинчестер, он католик и сегодня приедет на ту же вечеринку. — У нее был такой довольный вид, что Бонни засмеялась. — Вот так-то лучше, — Тереза взглянула на Бонни. — Приятно видеть тебя веселой, а то ты всегда такая серьезная. В жизни полно забав.

— Думаю, так оно и есть.

Они остановились у банка. Когда Бонни оформила все необходимые документы, Тереза потащила ее в продуктовый магазин посмотреть на рыбу, выставленную на длинных мраморных прилавках. Последний визит они нанесли магазину мужской одежды. Тереза быстро пробежалась по магазину и объявила, что все там как будто вымерло.

— Совсем никого стоящего. Только парень из Шерборна.

— Как ты узнала это? — поинтересовалась Бонни.

— По галстуку. В Шерборн ездят только сыновья священников и фермеров. Нам это не подходит.

— Твоя система очень строга и разборчива.

— Да, — согласилась Тереза. — Идем. Я отвезу тебя на Кингз Роуд и куплю тебе ланч в первой в твоей жизни английской пивной.

Пивная была переполнена. Казалось, Тереза знает здесь всех. Она представила Бонни разным людям, затем стала пробираться к стойке бара.

— Две полпинты пива и два пирога со свининой, — заказала она.

— Пироги со свининой?

— Да. Тебе понравится. Это английское кушанье.

Бонни смотрела, как бармен открывает краны. Темно-коричневая жидкость наполнила стакан. Когда белая пена поднялась до краев, бармен протянул пиво.

— Держите, — он улыбнулся Бонни. — Первое пиво в жизни?

Бонни покачала головой:

— У нас в Бостоне есть пиво, но не такое, как это.

— Это хорошее старое горькое английское пиво. Лучшее в мире. Попробуйте.

Бонни ощутила густой запах хмеля, затем попробовала. Поначалу пиво показалось ей тяжелым и горьким, но затем она распробовала сладковатый привкус солода.

— Да, мне очень нравится, — сказала она.

Бармен гордо улыбнулся.

— Попробуйте его с пирогом, — сказал он.

Девушки нашли стол в углу.

— Дженифер! — Тереза испустила радостный вопль, — где ты была?

Бонни вздрогнула от громкого приветствия. «И где эта хваленая английская сдержанность?» — удивилась она.

К ним шла худая возбужденная девушка в костюме от Шанель.

— Дорогая, это моя кузина Бонни Фрейзер. Она из Бостона.

— Да? — Карие глаза изучали лицо Бонни. — Ты знаешь Дугласа Кэбота?

— Боюсь, что нет.

— Ну, а Эми Солтонстол?

— Нет, я…

Тереза вмешалась:

— Ты пойми, Бонни. Англия — очень маленькая страна, и знатных семей здесь не так много, хотя мы владеем девяноста процентами всех денег Англии.

Бонни была поражена.

— Кто сказал тебе все это?

— Сирил, конечно. Он всегда говорит об этом, как будто это какой-то грех.

Дженифер посмотрела на свои руки, и Бонни заметила у нее обручальное кольцо.

— Когда мы с Эндрю поженимся, — объясняла Дженифер, — нам будет принадлежать большая часть Уэльса. Мама очень гордится этим.