Золотая орда (СИ) - Дрим Мила

– Сегодня мы продолжим изучение истории древнего Востока, – довольно громким голосом сообщил Мурат Наильевич.

В аудитории тут же стало тихо, все внимание студентов приковалось к белобородому профессору. Вот умел он рассказывать так, что захватывало дух у всех, даже у наших шумных звезд-красоток! И это было достойно уважения и восхищения. Но этой, поистине, великолепной лекции суждено было прерваться: кто-то, довольно настойчиво постучал в дверь, а затем приоткрыл ее. Еще не было видно, кто посмел вот так нагло прервать выступление нашего уважаемого профессора, но мой нос уловил еле ощутимый аромат уже знакомого мужского парфюма, а мое сердце сжалось в сладком предвкушении.

Мурат Наильевич устремил свой зоркий взгляд в сторону приоткрывшейся двери, затем посмотрел на меня.

– Камила, кажется, за тобой пришли, ты можешь идти, – потирая ладони, понимающе, с одобрительным блеском в темных глазах, улыбнулся мне Мурат Наильевич.

Мне не нужно было повторять дважды. Я схватила ручку с тетрадью, и побросала их в сумку. Мои пальцы дрожали, когда я застегивала замок на сумке. Ощущая на себе взгляды всех собравшихся, я, не позволяя себе обернуться, расправив плечи, пошла к выходу. Сердце, вторя моим шагам, бешено стучало в груди, подпрыгивая так ощутимо, словно собираясь выпрыгнуть через мое горло. Наконец, я преодолела это короткое расстояние, которое в эти секунды показалось мне невероятно трудным.

Я, затаив дыхание, вынырнула из аудитории, тут же врезаясь в Тимура.

– Ну, привет, – протянул он, и, не давая мне опомниться, обхватил меня за щеки и припал к моим губам в горячем поцелуе…

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Мои губы сдались под натиском жестких, таких требовательных губ Тимура. Ошеломленная и обрадованная его внезапным и одновременно долгожданным появлением, я прикрыла глаза, наслаждаясь его поцелуем. Дверь позади меня скрипнула, и послышался голос Мурата Наильевича:

– Тимур, и все-таки, я хочу напомнить, что это – общественное место, университет, если быть точнее.

Тимур притянул меня к себе, разворачивая к профессору покрасневшим от стыда и страсти, лицом.

– Да ладно, Мурат Наильевич, будто вы молодым не были, – произнес Тимур.

Профессор, чуть улыбнувшись от собственных воспоминаний, покачал головой, добавляя:

– Между прочим, Камила и так бы поступила, она очень талантлива и, что немаловажно, прилежная студентка.

– Рад это слышать, – самоуверенно улыбнулся Тимур, кивая на прощание головой и увлекая меня к лестнице.

Я шла, словно парила над полом. Я была взволнована и воодушевлена, физически ощущая, как за моей спиной раскрываются крылья. Мы зашли в гардеробную, где я, под осуждающее – любопытные взоры уборщиц, забрала свою весеннюю курточку. Тимур, приятно удивляя меня, помог мне одеть ее, а затем мы, взявшись за руки, покинули университет.

Я шумно втянула холодный, мартовский воздух, ощущая, как мои губы растягиваются в счастливой улыбке. Жив! Приехал за мной! Мы вместе.

Что еще нужно для счастья?

Окрыленная, я даже не поняла, что уже села в машину. Я довольно зажмурилась, наслаждаясь дорогим ароматом авто, смешанным с горько-сладким, парфюмом Тимура. Откинувшись на спинку сиденья, я не сводила счастливых глаз с него. Губы Тимура дрогнули в самодовольной, чисто мужской усмешке. Он повернул ко мне свое лицо, окидывая меня пронзительным взглядом своих властных глаз.

Я, такая глупая, такая наивная, нарушая все правила, подалась вперед и прильнула к Тимуру в нежном, медленном поцелуе. И, кажется, мужчина не был против этого. Он не спешил, позволяя моим губам самим вести в этой ласке. Я, осмелев, чуть коснулась кончиком языка его нижней губы, и тут же, Тимур перехватил инициативу в свои руки – проникая в мой рот своим языком, дразня и изучая его. Это было так горячо, так волнительно, что я, не выдержав, попыталась прервать поцелуй, но правая рука Тимура, ухватив меня за затылок, не позволила мне сделать этого. Он еще несколько секунд целовал меня, и только после, словно насытившись, отпустил меня.

Я потупила взор, глядя на свои сложенные, на коленях, как у примерной ученицы, руки. Волна стыда начала заливать меня, делая мои щеки красными.

– Эй, – Тимур, подмигивая мне, коснулся указательным пальцем кончика моего носа, отчего я вздрогнула, – выше голову, курносая.

Я смущенно улыбнулась ему в ответ и машинально последовала его совету-приказу. Распрямив плечи, я стала наблюдать за видом из лобового окна. Бмв помчал нас по еще заснеженным улицам, обгоняя другие машины. Было всего 9:20 утра, начало дня и я, предвкушая радость, на секунды мечтательно прикрыла глаза.

Я не спрашивала у Тимура, куда мы едем. Доверяя ему, я позволила себе одну из самых больших роскошей – отпустить контроль, который был со мной с самых младых лет, и наслаждаться процессом. Я покосилась на Тимура, любуясь его мужественным профилем – прямой, чуть с горбинкой нос (вероятно, он был несколько раз сломан), волевой, чуть выпирающий подбородок, и эта темная, безумно сексуальная щетина. Я не забыла, как приятно было прикасаться к ней. И да, я хотела снова сделать это.

Наконец, бмв плавно припарковался возле какого-то заведения, сделанного по типу деревянного, старого дома. Бросив взгляд на его вывеску «У Лукоморья», я вспомнила, что такое название носил один из дорогих ресторанов нашего города. Я нерешительно посмотрела на Тимура.

– У тебя здесь встреча? Мне ждать в машине?

Он послал мне обаятельную улыбку, способную растопить многотонный айсберг.

– У нас здесь с тобой ранний обед. Ты, кстати, завтракала? А то выглядишь измученной.

Я покраснела от его замечания – вот так-то, Камила, не пользоваться декоративной косметикой. Сейчас ты будешь бледной молью на фоне городских красавиц.

– Завтракала, – избегая того, чтобы смотреть на Тимура, ответила я, – овсянкой.

– Разве это завтрак? – Тимур расстегнул ремень безопасности и, как и прежде, наклонился надо мной, внимательно изучая мое лицо. – Молодому организму нужно мясо.

– Ага, – я быстро посмотрела на него, и вновь опустила взор.

– Камила, – протянул Тимур, и я была вынуждена снова посмотреть в его каре-зеленые глаза, – ты что завяла?

Памятуя, что Тимуру нравилась моя искренность, я ответила, как есть:

– Я выгляжу измученной, значит, не очень привлекательной. Я правильно поняла?

Тимур покачал головой, усмехаясь.

– Ты по-прежнему красива, просто я не хочу, чтобы ты упала в обморок от истощения, – ответил он.

Я часто-часто захлопала ресницами. Тимур назвал меня красивой.

– Я просто очень переживала все эти дни, думала и думала, – порывисто начала я, чувствуя, как у меня перехватывает дыхание от нахлынувших чувств.

– О чем переживала? – улыбка Тимура померкла, теперь он смотрел на меня крайне сосредоточенным взором, ожидая ответа.

– О тебе. Я видела новости, – я всхлипнула, силясь удержать страшные воспоминания.

– Ясно, – протянул Тимур. Сейчас он даже не моргал, а просто застыл. – И?

– И я думала, все думала – жив ли ты? – Я покачала головой, спешно вытирая со своих щек слезы. —Каждый день я вставала с надеждой, что увижу тебя. Дни для меня растянулись в недели. Я не знала, вернешься ли ты, или все так и оборвется, не успев, начаться.

Я умолкла, сокрушенно закрывая глаза. Ну что я за умница – еще, для полного провала, оставалось признаться ему в любви.

– Все хорошо, – Тимур провел по моей прохладной щеке свое жесткой ладонью. Я вздрогнула, ощущая, его шершавую, местами мозолистую кожу, на моей, нежной коже. Он легонько поцеловал меня, после, прошептав:

– Я же сказал тебе тогда – не прощаюсь. Пойдем есть, я голоден, как тигр.

Я кивнула головой, и, через минуту мы уже заходили в ресторан. Большие часы из лакированного дерева, встречая у нас входа, показывали ровно 10 утра. Мы шагнули дальше, и навстречу нам выбежала хорошенькая блондинка – официантка. Кружевной фартук подчеркивал ее большую грудь, а подол формы был не слишком длинным, и я испытала… нет, не ревность, а смущение. Тимур, сохраняя хладнокровное выражение лица, помог мне снять куртку, свою же, он снимать не стал. Его взгляд одобрительно прошелся по моей одежде – на мне был теплый, синего цвета, свитер с v – образным вырезом и прямые, черные брюки. Что ему могло так понравиться в этом?