Строптивая невеста - Вивьен Найджелл

Провожая взглядом ее машину, Гарри продолжал улыбаться. Но стоило ей скрыться из виду, как улыбка сползла с его лица. Что за бес в него вселился? Зачем он дразнит ее? Зачем он сам себя наказывает этим неутоленным желанием?

Ни с одной другой женщиной он ничего подобного не испытывал. И никогда больше не испытает. У него единственный выход — избавиться от нее как можно скорее. С глаз долой — из сердца вон. Пора прекратить этот нелепый розыгрыш. Как можно быстрее, иначе будет поздно.

Целую неделю он размышлял, что делать. Встретился с бабушкиным врачом. Это ничуть не прояснило ситуацию. Доктор, как и все вокруг, находился в недоумении по поводу неожиданного выздоровления старой Марго. Никаких гарантий на будущее врач дать не мог. Ее состояние очень шаткое, заявил он. Очень часто у тяжелобольных бывают временные улучшения, а затем вновь наступает кризис.

Гарри задумался, закинув ноги на спинку стула и прихлебывая утренний кофе. Он теперь приходил в кабинет раньше обычного. Здесь так тихо. Здесь он может спокойно думать о Лиз.

Он не может жениться на ней. И не может разрешить ей выйти из игры. Замкнутый круг.

Избегать встреч дальше невозможно. Они не виделись с того дня, как ездили смотреть часовню. Она не звонила и не приходила, он тоже. Наверное, надеется, что он оставит ее в покое. Напрасные надежды!

Бабушка продолжает наседать на него. Необходимо встретиться с поставщиками, заказать цветы, пригласить фотографа. Кстати, этот маленький розыгрыш уже влетел ему в копеечку. Но пусть. Если это поможет поставить на ноги бабушку, он заплатит и больше.

Снаружи послышался стук каблуков. Секретарша пришла на работу. Сейчас офис оживет, наполнится голосами, трелями телефонных звонков, тихим гулом вентиляторов. Пора приниматься за работу. В последние дни он несколько сбавил обороты.

— Это необходимо прекратить, — раздался отчетливый голос Лиз.

Его сердце подпрыгнуло и замерло. Ничего удивительного, он совершенно не ожидал увидеть ее здесь, в офисе компании. Понятно, что он разволновался. Нет, не разволновался, поправил он себя, а просто удивился. Все эти дни он о ней совершенно не скучал. Даже почти не вспоминал. И теперь соблазнительные очертания ее ладной фигурки под костюмом цвета морской волны не произвели на него никакого впечатления. Господи, если бы это было действительно так!

— Что ты имеешь в виду? — поинтересовался он.

Она с размаху шлепнула на его стол газету, потом еще одну и еще. Сразу же бросились в глаза заголовки, а потом он рассмотрел и фотографии. Он и Лиз стоят почти в обнимку, облокотившись на крыло ее машины. А вот и статья, где рассказывается о помолвке.

— Понимаю. Тебе не слишком нравится внимание прессы.

Она стиснула зубы, складка на лбу стала глубже. Ему захотелось поцеловать ее, чтобы эти суровые губы разомкнулись, а горькая линия разгладилась. Но не сделать бы хуже!

— Я требую, чтобы это немедленно прекратилось, — отчетливо произнесла она.

— Невозможно, — ответил Гарри, стараясь думать о бабушке, а не о солнечных зайчиках, играющих в шелковых волосах Лиз. — Пока нельзя.

— Послушай, — стараясь сохранять спокойствие, заговорила Лиз, — я не давала согласия выйти за тебя замуж. Я лишь согласилась притвориться. Ненадолго. Но прошло уже много времени.

— Ну, раз ты так решила, поступай как хочешь, — с вызовом ответил он. — Можешь порвать со мной. Прямо сейчас.

Он поднялся и шагнул к Лиз, нависая над ней, подавляя ее своей мощью. Она растерялась:

— Как это — прямо сейчас?

— Разве ты не этого хочешь?

— Да, но… Ведь, наверное, нужно, чтобы все увидели, что между нами пробежала кошка?

— Зачем? — спросил он, начиная подозревать, что у нее тоже есть какие-то свои причины не желать разрыва. Возможно, она даже не отдает себе в этом отчета.

— Мне кажется, что лучше поссориться прилюдно. Так наш разрыв будет правдоподобнее.

— Вообще-то, я согласен. Нужно, чтобы бабушка увидела. Тогда она сама поймет, что нам не следует заключать брак.

— Отлично. — Она с вызовом вскинула голову. — Когда мы встречаемся с Марго?

— В субботу. Она пригласила фотографа. Хочет заказать официальную фотографию для объявления о помолвке.

Он скрестил руки на груди. Нет, этот предательский холодок в сердце не имеет никакого отношения к Лиз. Он просто беспокоится о том, как бабушка воспримет разрыв.

— Вот и отлично. Тогда и увидимся.

Она развернулась на каблуках и двинулась к двери. Но он остановил ее, схватив за руку и развернув к себе лицом. Между ними пробежал ток, и он отдернул руку.

— Давай договоримся, из-за чего будем ссориться?

— Из-за всего. Если я захочу черно-белый снимок, ты требуй цветной. Если я скажу «здравствуйте», ты немедленно говори «до свидания».

— Если ты захочешь меня поцеловать, я откажусь.

— И наоборот! — подхватила она.

Гарри не мог отвести взгляда от ее губ. Нет, он не сможет отказаться от ее поцелуя. Он уже совершил такую ошибку и не повторит ее вновь. Теперь он воспользуется первой же возможностью и не упустит ее. Тем более, это будет последний шанс. Ведь скоро они расстанутся.

— И когда же ты намеревалась открыть нам тайну?

Глаза у Салли возбужденно блестели. Мать постукивала длинным отполированным до блеска ногтем по столу.

Салли и Розмари поджидали Лиз у входа, когда она вернулась с работы.

— Я ничего не скрывала. Просто ждала, пока все уляжется. Для меня самой это все очень неожиданно. Никак не могу поверить, что все это по-настоящему.

Потому, что это не по-настоящему, напомнила себе Лиз.

— Значит, то, что написано в газетах — правда? — взволнованно спросила Розмари. — Ты действительно выходишь замуж за Гарри Батлера?

Впервые Лиз видела мать в таком состоянии. Розмари смотрела на дочь, словно на судью в ожидании приговора. Губы были сжаты так плотно, что вокруг рта стали заметны крошечные морщинки.

Лиз молча обдумывала, что сказать, чтобы не обмануть, но в то же время не выдать тайны и не пробуждать напрасных надежд. Салли же приняла молчание за знак согласия и бросилась к подруге с поздравлениями.

— Я так за тебя счастлива, — обнимая подругу, приговаривала Салли, — так рада. Поздравляю.

— Это самый счастливый день в моей жизни, — выдохнула Розмари, прижимая руки к сердцу. Новенькое обручальное кольцо с большим бриллиантом эффектно сверкнуло.

Лиз почувствовала укол совести. Как ей смотреть в глаза матери и подруге, если вдруг откроется правда? Лиз всей душой жалела, что не удосужилась выбрать удачный момент и рассказать им о розыгрыше. Меньше было бы лжи. Но, с другой стороны, как тогда претворить в жизнь вторую часть плана? Ведь для Лиз главное, после миллиона, конечно, — чтобы мать прекратила заниматься сватовством.