Безмолвный свидетель - Роберт Пайк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Привет, лейтенант. – Он замялся, дернул рукой, точно собираясь предложить кофе гостям, а потом передумал и откинулся на спинку кресла. Он заговорил, натужно улыбаясь. – Приехали забрать своего клиента?
Клэнси присел на край стола. Капроски и Стэнтон многозначительно встали у двери. Хирург понял, что это значит. На лбу у него выступила испарина. Клэнси сунул руку в карман за сигаретой, но вспомнил, что сигарет нет. Он вытащил руку из кармана и положил ладонь на бедро.
– Вы не хотите нам все рассказать, доктор? – спросил он строго.
Практикант поднял глаза, собираясь уже что-то возразить, но тут же виновато их опустил. Он помотал головой, точно раскаиваясь в собственной глупости.
– Так вы догадались. Вы обо всем догадывались с самого начала?
– Я должен был догадаться, – сказал Клэнси. – Но я оказался туп. Я должен был сразу догадаться, когда Барнет сказал мне, что врач дважды входил в палату и оба раза на нем были маска, шапочка и перчатки. Я бы еще мог понять, если вошедший туда во второй раз переоделся в одежду врача, но зачем же появляться в таком виде в первый раз? Врачи не навещают своих пациентов, вырядившись словно на операцию. – Он взглянул на склоненную перед ним голову. – Но даже если допустить, что вы входили к нему дважды при полном хирургическом параде, вы же затолкали весь этот наряд под бойлерный бак, в том числе спортивные тапочки с носками. Знаете, если человек второпях переодевается, – как, скажем, убийца, – очень сомневаюсь, что он так же стал бы менять носки. Не стал бы – если, конечно, человек не переодевается только для того, чтобы его не узнали. На столь долгое переодевание у него просто не было бы времени. Но даже если допустить столь невероятный факт, все равно после переодевания вряд ли он стал бы аккуратно засовывать носки в тапочки. Вот я и предположил, что этой одеждой воспользовался не убийца, а в этом случае оставался только один человек в одежде врача…
Молодой практикант печально взглянул на него.
– Я и не знал, что в этих тапках были носки. Я даже и не рассмотрел эти вещи как следует. Я просто…
– Так я и думал. И еще: кто-то вызвал сантехника починить водопроводный кран наверху – только для того, чтобы в бойлерной никого не было какое-то время и чтобы получить возможность скрыться через бойлерную на улицу. Все это говорило о том, что убийца хорошо знаком и с расположением помещений в больнице, и с распорядком дня служащих, так что вряд ли он там оказался по чистой случайности. – Он вздохнул. – Ну, и что вы нам теперь расскажете, доктор?
– А что говорить? – горестно пожал плечами практикант. – Он умер. Я понял, что он умирает, когда положил его на операционный стол.
– Но когда мы встретились внизу в вестибюле, вы говорили мне совсем иное.
Молодой хирург криво усмехнулся.
– Этика врача. Этому нас учат в колледже.
– И тем не менее…
– Джонни Росси, – продолжал едва слышно молодой врач, рассматривая свои ладони. – Большая шишка в синдикате. И его братец Пит, известный головорез… Я же знал, что он взвалит на меня вину за смерть брата…
– Вскрытие убедительно показало бы истинную причину смерти, – мягко возразил док Фримен.
– Показало? Кому? Питу Росси? Гангстеру, который знает одно: его брат поступил в больницу живым, а увезен мертвым? Короче, тогда я думал только об этом. Теперь я понимаю, что совершил ошибку. Но тогда… Особенно когда этот мистер Чалмерс… – Он поднял палец и сказал: «Вы несете ответственность, доктор!..» Я не мог рисковать.
– Но мне-то кажется, что, осуществив свой план, вы рисковали куда больше! – возразил Клэнси.
– Вы не понимаете! – воскликнул молодой практикант срывающимся голосом. – Вы же не знаете всего! Я не могу опять оказаться под следствием! – Его глаза сверкнули: он что-то вспоминал.
– Почему, как вы думаете, я торчу в этой дыре? – продолжал он торопливо. – Выношу за стариками судна, как простой санитар? Я работал в детской больнице в Кливленде. У меня умер пациент, маленький мальчик, не по моей вине. Но разве можно в чем-то убедить родителей? А они были членами совета директоров той больницы. И меня вышвырнули… – Он печально взглянул на Клэнси. – Знаете ли вы, что значит для практиканта быть изгнанным из больницы за профнепригодность? Вы можете себе представить, что это значит? Слава Богу, я получил здесь место – и только потому, что у Кэти хорошие отношения с директором. – Он передернул плечами. – Я вам все это рассказываю, потому что вы бы все равно это выяснили! – По его лицу пробежала страдальческая гримаса. – Если бы мистер Чалмерс узнал, что его пациент умер у меня на столе, и если бы он раскопал ту кливлендскую историю – моя песенка была бы спета… Мне пришлось пойти на это. Иначе я бы все потерял. И зачем вы только отправили его к нам? Почему вы не отвезли его в «Белльвю», где ему самое место?
Капроски смущенно глядел в стену. Молодой практикант осекся и с обреченным видом поднялся из-за стола.
– Ладно. Я пойду с вами. Я только переоденусь. Пусть один из ваших людей пойдет со мной и удостоверится, что я не собираюсь сбежать…
– Вы мне не нужны, – тихо сказал Клэнси. – Сядьте! – Он усадил молодого хирурга в кресло. – Есть соответствующий закон, по которому вы можете понести наказание за совершенное деяние, но, честное слово, мне совсем не хочется его применять, в особенности в отношении врача. Вам сломают профессиональную карьеру, а какое наказание может быть для вас более тяжким? Но я готов предъявить вам обвинение во вмешательстве в деятельность правоохранительных органов. Из-за вас я потерял уйму времени и сил. Но посади я вас сейчас в тюрьму, мне-то какой от этого прок? И если честно, я могу вас понять.
– То есть вы меня не забираете?
– Не забираю, – кивнул Клэнси. – Я просто хотел разрешить эту загадку и понять, что Росси подвергся нападению только один раз, а не два раза. Но взамен я бы хотел, чтобы вы подержали труп у себя в складском помещении еще какое-то время.
– Это все?
– Это все. Да, и еще я хочу, чтобы вы пока держали язык за зубами.
Возникшая было надежда во взоре врача угасла.
– Но им уже все известно…
– Никому ничего не известно! – начал Клэнси и замолчал, осененный догадкой. – Кому вы рассказали? Кому? – Он соскочил со стола и навис над молодым врачом. – Кому?
– Мистеру Росси, Питу Росси, его брату, – нехотя ответил врач. – Вот так я понял, что они не отстанут… Он пришел сюда и стал спрашивать, где его брат. Я… не мог ему солгать… Я испугался.
Наступила тягостная тишина, которую нарушил док Фримен.
– Великолепно! – сказал он тихо. – Все раскрылось. Ладно, Клэнси, теперь можете сообщить обо всем в отдел убийств.
– Погодите! – сказал Клэнси. Он выпрямился, лихорадочно размышляя, потом снова склонился над врачом. – В котором часу он был здесь? Этот Пит Росси…
– Было три часа…
– Вы показывали ему тело?
– Да…
Клэнси кивнул. Глаза его горели.
– Что он сказал, когда увидел нож?
– Ничего не сказал. И я ничего не сказал… – Молодой практикант поднял голову. – Но он единственный, кто знает. Я ничего не рассказал мистеру Чалмерсу, когда он приходил сюда утром… Я сказал ему только то, что вы просили…
Клэнси снова выпрямился. Его холодный взгляд застыл. Все молча смотрели на него.
– Теперь слушайте, что я вам скажу, доктор, – сказал он, голос его звучал глухо. – Я вам сочувствовал, но вы быстро можете лишиться моего сочувствия. Я снова вам повторяю: никому ни слова! Это мое последнее предупреждение. Если вы заикнетесь об этом хоть одной душе, я предъявлю вам обвинение в осквернении трупа, так что вы даже глазом не успеете моргнуть! Подумайте, что это будет значить для вашей карьеры. – Он развернулся к коллегам. – А теперь пойдемте отсюда.
И двинулся к двери, но на ходу обернулся.
– Возможно, вам будет звонить сантехник или вам об этом расскажет кто-то, кому он успел уже нажаловаться. Он скажет, что мы зашли через черный ход и швыряли по служебным помещениям. Можете ему сообщить, что мы проверяли систему отопления, водоснабжения, санитарные условия – все, что придет вам на ум…
Он не стал ждать ответа и поспешил к лифту. Все четверо доехали до первого этажа в молчании и вышли на улицу под удивленным взглядом дежурной медсестры, которая не могла припомнить, как они вошли.
– Клэнси, – сказал док Фримен сердито, – как долго вы еще собираетесь ломать эту идиотскую комедию? Позвоните в отдел убийств – пусть они займутся делом. Теперь, когда Питу Росси все известно…
– Он будет нем, как рыба, – сказал Клэнси уверенно.
– Почему?
– Не знаю, но он будет молчать. Если бы он решил раззвонить, он бы давно это сделал.
– Клэнси, вы переутомились. Вам надо плотно поесть и хорошенько выспаться.
– Не возражаю, – сказал Клэнси. – Плюс еще хороший подзатыльник. Мне надо было бы научиться внимательно слушать других, даже если со мной разговаривает такой тугодум, как Барнет. У меня полдня ушло на то, чтобы разгадать загадку, ответ на которую сразу можно было найти. Может быть, если бы я допер до этого сразу, мы бы сейчас были в другом месте.