Иван Ефремов - Ольга Ерёмина

«Тайс Московская» выполнила основные пункты завещания мужа. Уже в начале XXI века она разрешила опубликовать рассказ «Каллиройя» и повесть «Тамралипта и Тиллоттама», которые ждали своего часа несколько десятилетий.

После смерти Ивана Антоновича ей пришлось пойти на службу: нужны были деньги на жизнь, кроме того, по закону нельзя было быть безработной. Стаж у неё по трудовой книжке к 1972 году насчитывал всего семь лет, и при наступлении пенсионного возраста она могла рассчитывать лишь на минимальную пенсию. По совету Елены Дмитриевны Регель Таисия Иосифовна поступила в Институт морфологии животных Академии наук, в лабораторию эмбриологии, основанную И. И. Шмальгаузеном. Став лаборантом, она готовила препараты для исследований H. С. Лебёдкиной и И. М. Медведевой. Однако через некоторое время возникла возможность заняться секретарской работой — в Институте физики Земли, в отделе В. И. Кейлиса-Борока. Институт возглавлял академик М. А. Садовский, однокашник Ивана Антоновича, с которым они в петроградской школе вместе показывали ученикам диафильм о палеонтологии. Он приказом разрешил Таисии Иосифовне работать на дому. Под начальством В. И. Кейлиса-Борока она оставалась и после 1989 года, когда он создал Международный институт прогноза землетрясений и математической геофизики. На пенсию вышла в 1999 году.

После развала Советского Союза страна переживала тяжёлые годы. Нелегко было и Таисии Иосифовне, однако она не продала ни одной книги из библиотеки мужа, ни одной ценной вещи.

Сорок лет в квартире писателя всё хранится так, как было при его жизни: мебель, предметы искусства, экспедиционные материалы и уникальная библиотека из сотен томов — не только свидетельство широты интересов Ефремова и источник его творческой мысли, но и подлинный памятник культуры XX века.

Сорок лет — каждый год — 22 апреля — в квартире на улице Губкина собираются люди, чтобы отдать дань уважения великому мыслителю. Сначала это были друзья и близкие, затем стали появляться молодые читатели, на формирование которых повлияли книги Ефремова. Ежегодно проводятся чтения, посвящённые дню рождения.[337] В Вырице, в библиотеке, энтузиастами создан маленький музей Ефремова.

Читатели стремятся не только углубиться в книги, но и побывать в тех местах, где путешествовал сам писатель или его герои. Самой масштабной стала экспедиция 1997 года в честь девяностолетия Ефремова: старшеклассники физико-математической гимназии города Сарова под руководством Николая Малышева отправились в Южную Якутию, в бассейн Чары. Там, в северной части хребта Удокан, они разыскали голец Подлунный и установили на нём памятную доску в честь Ефремова, первым из исследователей поднявшегося на эту вершину в 1934 году.

5 октября — день памяти. Так случилось, что в этот день с разницей в 17 лет ушли из жизни два человека: в 1955 году — Елена Ивановна Рерих, в 1972-м — Ефремов. Космос Ивана Антоновича раскрыт для будущего, для молодых умов и творческих исканий.

Антропология ефремовского космизма

Мышление Ефремова было особенным не только в силу строгой научности. Он стремился рассматривать все проблемы, сопрягая их с существованием мироздания в целом. Взгляд на Землю как на космическое тело, подчинённое общим для вселенной законам, и на человека как на активный фактор происходящих во вселенной изменений называется космизмом.

Космизм — порождение Серебряного века русской культуры и науки. Научный космизм — естественная ступень понимания происходящих во вселенной процессов. Неудивительно, что это явление зародилось именно в России. Русскому человеку всегда были свойственны целостность восприятия мира и стремление доискаться до последней истины. Сто лет назад в нашей стране революционные процессы захватили все стороны жизни. Потребность в общественных преобразованиях привела к социальной революции. Чуткое искусство ещё раньше откликнулось на взрывы нового качества феноменом Серебряного века. Прорыв в научно-философских знаниях привёл к появлению русского космизма.

Имена таких учёных, как В. И. Вернадский, К. Э. Циолковский, А. Л. Чижевский, широко известны и сегодня. Каждый из них явился энциклопедистом, основоположником нескольких синтетических наук и предсказывал активное взаимодействие человека с окружающим его мирозданием.

Вернадский создал учение о живом веществе, ставшее квинтэссенцией новой науки биогеохимии. В нём человек представлен мощной геологической силой, созидающей новую планетную оболочку — ноосферу, иначе — сферу разума.

Циолковский — творец своеобразной космической философии, предвосхитивший конечный переход разума в фазу «лучистого человечества» (о чём позже стали писать многие фантасты — от Кларка до Головачёва), родоначальник ракетостроения и пророк современной космонавтики. Он писал задолго до первых опытов в освоении межпланетного пространства: «Я свободно представляю первого человека, преодолевшего земное притяжение и полетевшего в межпланетное пространство… Он русский… По профессии, вероятнее всего, лётчик… У него отвага умная, лишённая дешёвого безрассудства… Представляю его открытое русское лицо, глаза сокола». Каждый из нас видел Юрия Гагарина.

Циолковский утвердил единство мира в работе «Монизм вселенной», был убеждён в специфической разумности атомов, и в этом его материализм сочетается с панпсихизмом.

Чижевский посвятил значительную часть своей жизни изучению Солнца и его влияния на земную жизнь. Он стал основателем гелиобиологии, открыл зависимость земной истории от одиннадцатилетнего цикла солнечной активности, обнаружил лечебные свойства отрицательных аэроионов (знаменитая «люстра Чижевского»).

Существовало и много других мыслителей и деятелей искусства, обратившихся в первой половине XX века к взаимодействию человека, Земли и космоса. Фёдоров, Флоренский, Скрябин, Волошин, Рерихи…

Фундаментальная черта всего русского космизма — идея спасения человечества путём активного преобразования природы при переживании единства человека с космосом. Русский космизм вводит космическое измерение в бытиё человеческого общества и его высшей ценности — творящей личности.

Нынешняя теория самоорганизации (синергетика) стоит на идее многовариантности эволюционных направлений и возможности выбора в точках разветвления этих направлений, причём сам этот выбор и будущий провидимый его результат, так сказать, «зов» будущего, формирует настоящее, сам тип развития, — как бы вводит предопределение в процесс. Так рефлекс высшей цели, необходимость которого постулировали все космисты, входит в современную науку.