Нюрнбергский процесс, сборник материалов - Константин Горшенин

Фриц Кепке, фельдфебель, командир 2-го орудия 2-й батареи 2-го-дивизиона 910-го артиллерийского полка, заявил:

«Для обстрела Ленинграда на батареях имелся специальный запас боеприпасов, отпускавшихся сверх лимита в неограниченном количестве... Все расчеты орудий знали, что обстрелы Ленинграда были направлены на разрушение города и уничтожение его гражданского населения. Поэтому они иронически относились к сводкам немецкого верховного командования, в которых говорилось об обстрелах «военных объектов» Ленинграда. Стреляя по городу, солдаты и офицеры сопровождали выстрелы выкриками, вроде следующих: «А ну-ка, еще в один дом трахнем!», «Привет большевикам!», «Эх, посмотреть бы, как рушится квартал!», «Еще куча трупов!», «А, ну, давай фарш!»

Гитлеровские убийцы стреляли по городу в часы наибольшего оживления уличного движения, чтобы умертвить как можно больше мирных советских граждан. Пленный Ловнен Рудольф из 9-й батареи 240-го артполка 170-й пехотной дивизии на допросе показал:

«Артбатареи 240-го артполка вели огонь по Ленинграду утром, часов в 8—9, днем с 11 до 12 часов, вечером наиболее интенсивно с 17 до 18 часов и затем с 20 до 22 часов одиночными выстрелами. Основная задача была — обстрел жилых зданий и истребление жителей Ленинграда, поэтому мы вели огонь в то время, когда на улицах города было наибольшее скопление жителей».

Велики потери Ленинграда из-за воздушных и артиллерийских налетов гитлеровского зверья. Но еще больше жертв нес Ленинград в результате голода и других трудностей блокады. Блокада лишила жителей города подвоза продовольствия и топлива. Прекратили свою работу бани, прачечные; замерз водопровод. Не было света, не было тепла, трамваи стояли; рабочим выдавалось в день по 250 граммов хлеба, содержащего 30 процентов примесей; служащим и иждивенцам — 125 граммов. Другие продукты не выдавались. К мукам голода присоединялись страдания от холода. Свирепствовали цынга и другие заболевания.

В результате голодной блокады в г. Ленинграде погибло 632 253 человека.

В эти месяцы страшного голода немцы, стреляя из орудий по Ленинграду, говорили:

«Сегодня мы опять «кормили» ленинградцев, и они должны быть нам благодарны, ведь у них голод...» (из показания пленного унтер-офицера Эрика Крушке).

С пуском в ход Ладожской трассы была налажена связь со страной организован подвоз продуктов и боеприпасов осажденному Ленинграду. Но фашистские изверги систематически бомбили и обстреливали Ладожскую «дорогу жизни».

Свидетель, врач Милова, так описывает положение в одной из многих ленинградских семей — типичное для Ленинграда зимы 1941/42 года:

«В суровый январский день 1942 года, в сильный мороз под вечер я попала по вызову в квартиру 8 д.57 по Боровой улице. Дверь в комнату была открыта. Найдя нужную мне комнату, я без стука вошла в нее. Глазам моим представилась жуткая картина. Полутемная комната. На стенах изморозь. На полу замерзшие лужи. На стульях труп мальчика 14 лет, в детской колясочке второй труп крошечного ребенка. На кровати — мертвая хозяйка комнаты — К.К. Вандель. Возле нее, растирая ей грудь полотенцем, стоит ее старшая дочь Миккау. Но погасшую жизнь не вернешь. В один день Миккау потеряла мать, сына и брата, погибших от голода и холода. У дверей, еле держась на ногах от истощения, стоит соседка Лизунова, обезумевшим взором глядя на умерших. На следующий день умерла и она».

Тяжело пострадало от немецко-фашистских захватчиков население пригородов Ленинграда. 29 месяцев немецко-фашистской оккупации города Пушкин (Царское село) были сплошным надругательством над человеческим достоинством советских людей. Это было время полного бесправия и насилия, разорения и голода. Ни в чем не повинных людей немцы расстреливали и вешали. В наиболее оживленных пунктах (угол Октябрьской площади и Советского бульвара, Московская улица и улица 1 Мая) были устроены виселицы, на них по многу дней висели трупы советских граждан с надписями на груди: «За саботаж», «За партизанство» и т.д.

Гитлеровцы систематически истребляли советских граждан. Без всякого повода, только за то, что они русские люди, повешены инженер Капустин, кладовщик Иванов, учитель Королев и другие. Директор Всесоюзного института растениеводства Ватган, идя с женой по улице, не остановился на окрик немецкого офицера. За это их расстреляли. Гражданка Бокова была свидетельницей кровавой расправы над 12-летним мальчиком. Гитлеровцы повесили его на шпагате за волосы, и стоя неподалеку, с часами в руках, проверяли, сколько времени он промучается. В сентябре 1941 года немцы убили 50 детей, в октябре в Баболовском парке расстреляно 400 граждан, в феврале 1942 года сожгли 200 жителей города.

Ряд районов города гитлеровцы объявили «запретной зоной» и расстреливали каждого, кто там появлялся. Матери, спасая от смерти голодных детей, вынуждены были пробираться через «запретную зону» в ближайшие села и деревни за продовольствием. Их ловили и расстреливали. Свидетельница Тараканова зарегистрировала (будучи паспортисткой) 123 случая гибели мирных граждан, застреленных при проходе через «запретную зону». Всего в городе Пушкине расстреляно, замучено и погибло от артобстрелов и авиабомбардировок 18 368 человек, угнано в Германию 17 968 человек.

В Петродворце погибло 4 265 человек и угнано в Германию 30 783 человека. Укрываясь в убежищах, жители вынуждены были время от времени выходить оттуда за продуктами, за водой и т.д. Этих людей немцы подстерегали и расстреливали. Например, 200 человек укрывалось в подвалах гранильной фабрики. Немцы все время обстреливали это место. Люди погибали от ран, голода и жажды. Тогда жители решили перейти в более безопасное место. Но немцы начали стрелять по безоружной толпе из автоматов, пулеметов и минометов. Большинство было убито. Более 200 человек скрывалось в подвале дома №13 по Ленинградской улице. Этот дом немцы зажгли и засыпали выход из подвала. Граждане, укрывшиеся в подвале, задохнулись в дыму. Около 500 стариков, детей и больных погибло от артиллерийского огня в Троицкой церкви.

В мае 1942 года в Петродворцовой больнице, эвакуированной немцами в поселок Володарское, немцы впрыснули под кожу 80 больным яд, а затем больницу вместе с находившимися там трупами сожгли. Свидетельницей этого чудовищного преступления была санитарка Екатерина Орлова, которой удалось бежать. Страшные злодеяния учинили немцы в больнице им. Кащенко, где они умертвили ядом 1 250 человек и закопали трупы отравленных в противотанковом рву в дер. Ручьи.

Близ города немцы организовали лагери для мирных советских граждан и военнопленных. В лагерях гитлеровцы установили режим сурового террора. Они подвергали советских людей неслыханным телесным наказаниям, мучили голодом и непосильным трудом. Свидетельскими показаниями установлено, что в лагерях в селе Рождественское и Выре только с мая по август 1942 года умерло около 3 000 человек.

Свидетель Самоваров Сергей Иванович, врач, заявил, что «в Рождественском лагере в октябре 1941 года погибло 500 человек, в ноябре — 700, а в декабре — 1 024 человека. В декабре открылась эпидемия сыпняка, и смертность намного увеличилась...».

[Документ СССР-42]

Вскоре после освобождения города Краснодара от немецко-фашистских захватчиков в Чрезвычайную Государственную Комиссию по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников стали поступать материалы о том, что в период оккупации города Краснодара и Краснодарского края германское командование и гестаповцы в лице командующего 17-й немецко-фашистской армии генерал-полковника Руофа, начальника карательных органов в городе Краснодаре полковника Кристмана и его заместителя и начальника тюрьмы гестапо... совместно с предателями: Тищенко В.П., Пушкаревым Н.С., Речкаловым И.А., Мисаном Г.Н. и Ластовина М.П., зверски истребили посредством отравляющих газов — окиси углерода — свыше 6 700 человек советских граждан, том числе женщин, стариков и детей, находившихся на излечении в больницах, диспансерах г.Краснодара, а также арестованных, содержащихся в тюрьме гестапо.

По поручению Чрезвычайной Государственной Комиссии местными советскими органами была произведена проверка некоторых поступивших материалов о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков, и было установлено, что на окраине города Краснодара, в районе завода измерительных приборов, в большом противотанковом рву было закопано несколько тысяч трупов советских граждан, отравленных газами и сброшенных туда гестаповцами. Многие трупы советских граждан, обнаруженные в этом рву, были опознаны родственниками — местными жителями города, как находившиеся на излечении в больницах или как арестованные гестапо.