Жрец богини Лу. Гексалогия (СИ) - Якубович Александр

– На танцах, пока я с тобой сидел? – спросил я.

Другого момента посмотреть реальные размеры посоха не было, больше я оружие из виду не упускал.

– А тебя не проведешь! Да! Еще тогда меры сняли. Попробуй!

Чехол и вправду сел на посох, как влитой. Легкий, прочный, удобный, он выглядел, как дорогие ножны, достойные парадного клинка любого короля или императора, но при этом был прочным и функциональным – хоть сейчас иди с ним в бой.

Я поклонился молодому арху за такой дар и мы немного поговорили, по сути, ни о чем.

– А где второй костюм? – внезапно спросил Арван, глядя на разложенную на диване одежду. Я всегда собирался у зеркала в прихожей, вместо того, чтобы наряжаться в спальне, так что вид у комнаты был сейчас не слишком презентабельный.

– Какой второй костюм?..

– Так перед заходом солнца будут потешные бои, в которых мы славим Пала! Ты точно должен участвовать! Ты же великий воин!

– Э‑э‑э…

Про это мне никто слова и не сказал. Хотя, думаю, для ламхитанцев это было настолько обыденно, что они даже не подумали, что северянин может быть не в курсе их традиции. Или что где‑то празднуют день Солнца как‑то иначе.

Пришлось срочно искать прогулочные штаны и мягкие сапоги – одежду, в которой мне будет удобно махать тренировочным мечом или палкой. Извинившись перед архом, сбегал в покои де Гранжа и предупредил виконта – уверен, Орвиста тоже позовут поучаствовать.

– И что за бои? – спросил я, отдельно упаковывая сверток со штанами, рубашкой и обувью, чтобы передать слуге.

– Разное! С мечами, копьями, булавами, топорами! Никакой крови, ведь сегодня праздник! Хотя иногда всякое случается, но это если кто раньше времени до вина доберется…

Ясно. Короче, просто показательные выступления друг перед другом. Займет несколько часов – точно, пока окончательно не стемнеет.

Я планировал сегодня, будто лайнер, торжественно курсировать между садом и дворцом, гордо кивая многочисленным новым знакомым, светясь при этом от счастья, но придется и попотеть, чтобы не ударить в грязь лицом. Было уже несколько мыслей, надо будет обговорить с виконтом.

Когда Арван ушел, я завалился к де Гранжам.

– Орвист!

Откуда‑то со стороны спальни вынырнул наследник графского рода, такой же готовый и нарядный, как и я.

– Да не ори ты, отцу помогал с обувью, что‑то спина у него разболелась. Тут сквозняки такие – жуть! Чего тебе?

– Штаны, обувь, рубашку приготовил?

– А‑то!

– Гвардейские деньки вспоминать будем?

При словах о гвардии глаза виконта жадно блеснули – это были хорошие, простые для него времена. Когда живешь приказом короля и для короля.

– Хочешь круговую показать нашу?

– А ты жиром не совсем заплыл для круговой? – подначил я виконта.

– Я жирный, но бегаю быстро, так что ты, Антон, аккуратнее, – беззлобно оскалился в ответ младший де Гранж. – Все покажем, еще как покажем! Ты главное не подкачай! Ты же это, до уровня гвардейца так и не дорос, как я помню…

Я показал виконту кулак и, под смешки здоровяка, отправился обратно к себе.

Праздник удался. В самом начале была официальная часть, длинная речь Верховного Арха о доблести и мощи Ламхитана. Потом – объявление, что его любимая и единственная дочь, арха‑та Сания, отправляется на север, где выйдет замуж за короля Кая Фотена. Последняя новость была встречена одобрительным гулом присутствующих – хороший знак.

Сания просто сияла. На девушке было легкое невесомое платье песочного цвета, которое было сшито настолько искусно, что подчеркивало все достоинства ее фигуры, вознося ее красоту до небес. Высокая, сложная прическа из косичек, каких‑то заколок и подвесок дополняла картину, как и многочисленные золотые украшения на запястьях и точеной шее девушки.

– Арха‑та, – мы были в обществе, так что я полностью соблюдал официальный протокол перед той, с кем мы вместе таскали раскаленное стекло и чуть ли не дрались над очередными чертежами или выкладками по механизмам, – ваша красота рискует ослепить весь этот берег Рисса.

– Ох, барон, ваша лесть все слаще и слаще, – смеясь, ответила Сания, но я увидел, что ей все же понравились мои слова.

Да и какой женщине не понравится, когда ее называют ослепительной?

Как‑то быстро пролетели пару часов, солнце катилось к закату, а несколько ударов в гонг возвестили о скором начале потешных боев.

Мы с Орвистом прошли на звук, где уже начались первые столкновения во славу солнца и Пала.

Бойцы в круге были голые по пояс и активно орудовали популярными тут короткими саблями. Судя по тому, что парадно украшенное оружие сейчас отдыхало на специальных стойках чуть в стороне, сабли были тренировочными. Мы с виконтом понаблюдали за мастерством бойцов, вскоре к нам присоединился Бренард.

Примерно через пять кругов к нам подошел Арван.

– Ну что, отмеченный Палом, готов показать свое мастерство?

– Я же говорил, что меня отметили авансом, да и то скорее за отвагу, – отшутился я.

В кругу показывали настоящее мастерство, так что все мои движения будут казаться весьма блеклыми и посредственными. Не был я прирожденным воином, не совершенствовал свои навыки всю жизнь.

– Ну же! Я думаю, северянам есть что показать! – рассмеялся арх и указал на пару слуг, которые уже держали наши с Орвистом свитки с одеждой возле импровизированной ширмы‑раздевалки. Пришлось переодеваться. Мы с виконтом быстро сбросили жаркие камзолы, влезли в удобную одежду. Боевое оружие оставили на стойке, как и все прочие бойцы, показывая, что в праздник кровь не прольется. Виконт взял будто специально заготовленный для него полуторный меч и средний щит, я же выбрал обитый железом посох.

Да, баланс совершенно не тот.

Дождавшись своей очереди, мы вышли вперед. Никто из ламхитанцев к нам не присоединился, так что мы начали потешный бой между собой, постепенно разогреваясь и наращивая темп. В какой‑то момент, под размерный бой боевого барабана, мы поймали ту же волну, что и в родовом поместье виконта – перейдя на резкие, точные смертельные движения в ущерб зрелищности.

Уворот, блок, обозначить завершающий схватку удар. Разойтись, снова столкнуться в потенциально смертельном бою. Воздух был жарким и даже каким‑то вязким, так что, не думая о том, как это выглядит со стороны, мы, два посла Клерии, оголились по пояс – так выходили в круг сами ламхитанцы.

С другой стороны, мне было не стыдно. Я старался не переедать и держать себя в форме, так что был достаточно плотным, с некоторым подобием рельефа, во всяком случае, в тех местах, где у воина должны быть мышцы. Орвист же был похож на огромного бледного медведя: пусть виконт и запустил себя на отцовских харчах, но физической силой младший де Гранж не был обделен никогда и сейчас против меня вышел не просто крупный противник, а здоровенный мужик. Да, где‑то был жирок, особенно на пузе, но под кожей рук у виконта вздувались огромные бугры мышц, а налитые кровью трапеции с двух сторон подпирали мощную шею.

Мы опять сошлись в столкновении, будто бы стремились друг друга убить. Я несколько раз сбивал виконта с ног своим посохом, подсекая ему опорную ногу, он же орудовал своим щитом, как тараном, рискуя выбить мне половину зубов.

В какой‑то момент мы оба поняли – достаточно. Пора показать, на что способны гвардейцы короля Клерии.

– Мы размялись! – рисуясь, крикнул я Арвану и другим бойцам, которые, переодетые, уже ждали у края круга, когда мы закончим. Вообще, очередь всегда была человек десять – в самый раз.

Арван повел бровью, но когда я подошел ближе и объяснил нашу задумку, только хищно улыбнулся.

– Говоришь, сто‑сто пятьдесят ударов сердца на каждую пару? И вы выстоите против всех десятерых?

Я пожал плечами.

– В гвардии учат стоять до последней капли крови, а потом еще полчаса – чтобы подмога точно успела прийти на помощь. Орвист был гвардейцем короля, сражался с рядом с нами и в Пите, и в Миллере. Я учился вместе с гвардией. Можно попробовать. В любом случае, проиграть таким воинам, как ламхитанцы – не позор.