Шерас. Летопись Аффондатора. Книга первая. 103-106 годы - Дмитрий Стародубцев

– Да, но зато ты останешься в живых, – отвечал цинит.

Яриадец пренебрежительно отмахнулся, давая понять, что жизнь – ничто по сравнению с хорошим вознаграждением.

Маллы заметили, что их догоняют, и принялись что было силы колотить ногами по бокам лошадей и понукать животных громкими возгласами. Их кони пустились вскачь. Авидроны тут же отстали и, как ни старались, не сумели и на тысячу шагов приблизиться к беглецам. Потом дикари и вовсе скрылись из виду. ДозирЭ ругался последними словами, но ничего не мог поделать. Вскоре его лошадь пугающе захрипела, и он дал ей пойти шагом.

К вечеру того же дня истомленный авидронский отряд с трудом поднялся на высокий холм, откуда просматривалась вся местность на тысячи шагов. Впереди открылась широкая река, спокойная, гладкая. У берега, куда приходила дорога, спустившись с холма, стоял широкий плот; два переправщика перетаскивали на него тяжелые тюки. К ним уже приближались четыре малла.

ДозирЭ издал боевой клич и, забыв обо всем, бросился вниз. Следом за ним Идал и один из панабеонских воинов – остальные замешкались.

Подлетев к кромке воды, ДозирЭ увидел распластавшихся на песке переправщиков. У одного было перерезано горло, в груди другого зияла страшная рана от рассекающего удара. Плот был уже на середине реки, шагах в ста от берега. На нем стояли спешившиеся маллы; один держал под уздцы лошадей, двое других гребли. Бредерой, скрестив руки на груди, с усмешкой смотрел на подъехавших авидронов.

– Эй, ДозирЭ! – крикнул он, взмахнув рукой. – Ты не за мной гонишься?

– Куда ты направляешься, Бредерой? И где твоя шкура снежного барса? – ответил ДозирЭ. – Ты, случайно, не перепутал дороги? Тебя поджидают твои друзья – малльские вожди. Они больше всего на свете желают с тобою встретиться. Что ты потерял в этих коловатских степях?

– Пусть малльские вожди остаются со своей горькой шилой и при своих козах, – презрительно отвечал Бредерой. – Меня им не видать – так же, как и Маллии, о которой они, глупцы, всё время мечтают. Скоро к ним придут флатоны, и на этом всё закончится. Что же касается тебя, ДозирЭ, – прощай. Я думаю, ты видишь меня в последний раз.

– Ты же хотел со мной поквитаться? – развел от удивления руками грономф. – Так что ж ты убегаешь? Плыви сюда, сразимся один на один. Я даю тебе слово, что, если ты меня убьешь, тебя отпустят, клянусь Инфектом.

– Зачем мне с тобой сражаться? – прокричал малл. – Ты меня убьешь – я уже достаточно хорошо тебя изучил. Лучше я подошлю к тебе своих убийц. Так что жди… они могут появиться в любой момент. И никогда не смей спать, потому что как только ты сомкнешь веки, они сейчас же к тебе и заявятся! Помни об этом, ДозирЭ, помни…

Плот отплыл уже достаточно далеко, и как ДозирЭ ни напрягал слух, он уже не мог расслышать последних слов Бредероя.

– Позволь мне, – услышал молодой человек. – Я попаду в него.

Слова принадлежали воину из Панабеона, который стоял рядом, с высоким сложносоставным луком в руках. Поскольку цинит был всадником, лук его был не столь силен, как у пеших легковооруженных, и всё же ДозирЭ знал, что и из этого орудия хороший лучник бьет с трехсот шагов в яблоко, а с двухсот – пронзает толстую дубовую доску.

– Давай! – хлопнул ДозирЭ по плечу цинита. – Целься в вожака.

Лучник кивнул головой, неспешно достал небольшое птичье перо и выставил его перед собой. Перышко чуть колыхнулось влево. Потом он оценивающе пригляделся, сильным движением натянул тугую тетиву, прицелился от плеча, метясь значительно выше и немного правее, и пустил стрелу. Она с присвистом взмыла вверх, в мгновение ока пролетела расстояние до плота, скользнула над головой Бредероя, едва царапнув его по волосам, и вонзилась в шею одному из коней.

Скакун взвился на дыбы, потом прыгнул в сторону, ударил что есть силы передними копытами по настилу плота, так, что затрещали доски, поскользнулся, упал, ломая ноги, и скатился в воду. Бредерой, испугавшись, присел на корточки. Воин на берегу выхватил из колчана следующую стрелу и пустил ее. Потом третью, четвертую. Одна из стрел пробила кожаную парраду на груди малла-гребца и вошла ему глубоко в тело. Дикарь всплеснул руками, выронив весло, и упал в реку.

Бредерой, не щадя коленей, прополз через весь плот и спрятался за лошадьми. Один из маллов продолжал грести, и с каждым его движением плот, подхваченный течением, всё более и более отдалялся от берега.

Подъехали остальные авидроны, соскочили на землю. Всего в отряде ДозирЭ оказалось трое лучников, и все они взялись пускать стрелы.

Наконец лучники, опустошив по колчану, прекратили стрельбу. Маллы отплыли уже слишком далеко. Вот их плот ударился о хлипкую деревянную пристань на той стороне, и они стали торопливо выводить оставшихся лошадей на берег.

ДозирЭ схватился за голову.

– Прости меня, я не сумел в него попасть, – виновато потупился лучник, который начал стрелять первым.

– Не кори себя, с такого расстояния мало кто смог бы попасть, – успокоил его молодой человек…

Только на следующий день авидроны переправились на другой берег. Маллов, конечно, и след простыл, однако ДозирЭ был воодушевлен первой стычкой и теперь желал во что бы то ни стало настигнуть Бредероя, захватить в плен, а если не получится – убить. Отряд преодолел около двадцати пяти итэм. До Зерода, по расчетам Идала, оставалось четверть дня пути, когда вдруг посреди глухого леса, через который проходила дорога, послышался звериный рык. Авидроны осадили лошадей, ДозирЭ нащупал рукоять меча.

– Что-то мне это не нравится, – обронил Идал, подозрительно оглядываясь по сторонам.

Рык повторился, только теперь он исходил с противоположной стороны.

– Приготовиться! – поспешил скомандовать ДозирЭ.

В то же самое мгновение раздался сильный треск, и на дорогу в десяти шагах перед конным отрядом рухнул громадный ветвистый ствол. Всадники еле удержали перепугавшихся лошадей. Только конь Кирикиля понес, яриадец едва не вылетел из седла и удержался лишь благодаря тому, что бросил поводья и изо всех сил вцепился в гриву.

Авидроны было повернули, чтобы отступить, но еще одно массивное дерево рухнуло сзади, окончательно лишив маленький отряд возможности маневра. Одновременно с этим раздался истошный крик, его поддержали другие пронзительные голоса, и вскоре казалось, что по всему лесу зазвучала эта дикая, наводящая ужас перекличка. На авидронов со всех сторон вдруг полетели камни и короткие искривленные копья. Несколько воинов были сразу убиты, под одним из цинитов рухнула раненая лошадь. Из зарослей на дорогу высыпали низкорослые бородачи с копьями, маленькими луками и мечами странной формы в виде металлических стержней с круглой гардой. Они были в одних набедренных повязках, а лица их пестрели яркой боевой раскраской. В носах торчали длинные железные спицы. На бегу они издавали высокие гортанные крики, подбадривая ими себя и товарищей. Бородачей было так много, что ДозирЭ в первое мгновение растерялся и опомнился только тогда, когда послышались частые щелчки авидронских самострелов. Первые дикари покатились на землю, но на их месте тут же выросли еще более плотные ряды нападающих.

Авидроны кое-как образовали круг, некоторые из них спешились, другие оставались верхом. Бородачи нахлынули, сноровисто орудуя своими копьями, но встретили дружный смелый отпор. Подоспел и ДозирЭ, ловко спрыгнувший с лошади. Он махнул своим гигантским мечом и разом скосил человек пять. Фонтаном брызнула кровь. Дикари оторопели и попятились.

В стороне послышался грозный окрик. Он принадлежал маленькому кругленькому бородачу, выехавшему на дорогу на взнузданном покорном ослике. Этот всадник в круглой шапочке, расшитой золотом, держался важно, даже величественно.

Дикари, подчиняясь своему предводителю, с новой силой завыли, завизжали и бросились в атаку. Многие из них тут же погибли, а за ними – другие, но из леса выскакивали всё новые и новые полчища лесных разбойников.

ДозирЭ сражался рядом с Идалом, который легко управлялся с коротким железным копьем – любимым своим оружием. Безупречно отбивая сыпавшиеся на него удары, он успевал одного за другим разить наседающих бородачей – втыкал длинный наконечник своего копья на три пальца точно в сердце врага. Дикари в конце концов собрались против него гурьбой, наставив частокол своих кривых деревянных копий, но действовали крайне нерешительно и поэтому ничего не могли с ним поделать.

ДозирЭ был не так удачлив, как невозмутимый Идал. Металлическое оплечье и панцирь на груди уже спасли его от нескольких искусно брошенных копий, но маленькая стрела впилась ему в бок, войдя довольно глубоко, меч дикаря однажды чиркнул по ноге, а брошенный камень попал молодому человеку прямо в глаз, и он еле устоял на ногах. Впрочем, всё это только его разозлило. Истекая кровью, с заплывшим глазом, он бешено вращал своим сверкающим мечом, и разбойники, оказавшиеся поблизости, по двое-трое падали замертво. Струями била кровь, отлетали в сторону отрубленные руки и головы.