Ямата-но Орочи - Олег Георгиевич Чудинов

— Красиво излагаешь, — скривился Момочи после слов Конан.

— Согласен с тобой, Забуза. Я бы предпочел выпотрошить ее на месте, — мрачно сказал Тенрай. — Но раз Орочимару ручается за нее, то пусть живет. Против Мадары нам пригодится любая помощь.

— Мадара — это тот человек, чьего воскрешения я ждал в последнюю очередь, но что ты предлагаешь, Рюсей-доно? — угрюмо спросил Цучикаге. — Райкаге-доно, несмотря на свою молодость и горячность, прав, как видишь. Сложно так разом забыть былое. Не все на такое способны. Не так ли, Мизукаге-доно?

Кушина не совсем поняла, к кому обращался Ооноки. Ясно, что к кому-то из троицы на одном из экранов, но кто из них был Мизукаге, она не знала. Юки Кёда, Момочи Забуза и Теруми Мей — первого из них Узумаки знала лично, об остальных наслышана.

— Не проще ли прямо попросить прощения за инциденты с предательством в прошлом, Ооноки? — мрачно спросил Момочи. — Для Ивагакуре всегда личные интересы важнее прочих. Победа над Мадарой сейчас в ваших интересах, поэтому мы готовы сотрудничать с вами, несмотря на события в прошлом.

— Хотелось бы верить, — медленно произнес Ооноки. — Состав Каге изменился. Изменился даже перечень Великих держав. Может, и еще в чем-то тоже произошли изменения.

— Цучикаге-доно прав, — внезапно вставил свое слово человек, к шиноби не относящийся. — Нас тоже беспокоят изменения в мире. Здесь не видно даймё Стран Ветра, Огня и Воды. Зато есть даймё Стран Звука и Песка. Нам приходилось слышать о грозном Учиха Мадаре, но перемены последних лет тоже вызывают беспокойство.

Говоривший был разодет в дорогие одежды, а на его голове красовался гребень короны со знаками молний — даймё Страны Молнии.

— Если я правильно понимаю, то беспокойство вызываю я, — побарабанив пальцами по столу, со слабой улыбкой на губах заметил Орочимару. — Не скрою, всеобщее уважение тешит мое самолюбие. Но мне не понятны причины ваших опасений. Мне не интересна мирская власть. Всего, чего я добивался — это мира и стабильности. И изменение границ на политической карте мира — лишь следствие защиты, а не нападения. Опасения Каге мне не понятны тем более. Шиноби Унии состоят на довольствии у государства, они не берут миссий за рубежом и не конкурируют с какурезато. Разве это не идет на пользу скрытым селениям Великих держав?

— Складный рассказ, — подперев подбородок рукой, спокойно согласился даймё Страны Молний. — Но в реальности Рюджин имеет все больше власти. И сейчас ты предлагаешь шиноби заключить союз. Мы доверяем ниндзя Кумо, но такая сила в ненадежных руках может быть опасна для нас. Тот мир, который сложился с появлением какурезато, разрушается, и то, что создается на его месте, может принести совсем не стабильность. Как говорят, ты принес не мир, а меч на наши земли? Не так ли?

— На мой взгляд, вы, наш брат, излишне беспокоитесь, — сдержанно обмахивая широченное лицо веером, заметил даймё в короне Страны Земли. — Рюджинкё в самой своей сути — учение, нацеленное на мир. Державе оно удобно, хоть и не во всех аспектах соответствует традициям. Но я согласен с тем, что идея союза шиноби неуместна. Она слишком неожиданна и поспешна. Скольких ниндзя нужно мобилизовать на войну? Как нам обеспечить их финансирование? И куда эти деньги в итоге уйдут?

Уже через пару минут подобных разговоров Кушина перестала следить за нитью беседы, предпочтя просто опереться о крепкий с виду ящик с аппаратурой и наблюдать за Орочимару. На его лице не было видно никаких эмоций, за исключением вежливого внимания и доброжелательной улыбки. Но вместе с нечеловеческими глазами улыбка эта выглядела немного жутко. И Кушина никак не могла вспомнить, говорила она об этом мужчине или нет.

— Ладно, допустим, мы обойдемся без объединенных войск. Но какие там силы у Мадары? — тем временем сварливо спросил Ооноки. — Десятки тысяч?

— Более сотни по предварительным данным.

— Н-да... А сколько можем собрать мы?— вновь задался вопросом Ооноки и сразу же ответил: — По моим данным около сорока тысяч, если соберем ниндзя из малых селений. Еще самураев, повезет если, около пяти тысяч. Слишком мало, против более чем вдвое превосходящего противника. А если он начнет выщелкивать нас по очереди? Лучше было бы иметь сводные формирования большой численности. Но у нас явно недостаточная численность командного состава для управления такими отрядами. Значит, нужно сформировать их по сфере применения для упрощения командования. И кто, вообще, будет лидером союза?

— Если вывести ветеранов и резерв, то численность шиноби можно дотянуть до семидесяти-восьмидесяти тысяч, — мрачно заметил Райкаге. — Мы можем вывести группы резервных облаков — Райунтай и Сайунтай.

— Это же генины от двенадцати лет, — нахмурившись, проявил осведомленность Кизаши. — У Конохи есть печальный опыт использования подобных отрядов в мировой войне. Не лучший опыт.

— Но Коноха жива! — сдержанно хлопнув по столу, резко ответил Райкаге. — Если речь идет о выживании, то нам придется использовать все возможности.

— Не хочу это признавать, но Райкаге-доно прав, — задумчиво глядя в пустоту перед собой, согласился Ооноки. — В Иве тоже есть одаренные юные шиноби. Если все деревни согласятся на использование их в качестве резерва, то общая численность наших войск сможет достигнуть паритета с врагом. Знать бы еще возможности этой армии Мадары... Да и вопрос с командованием как решать? Удержать наш хрупкий союз будет непросто.

— Странный вопрос, Цучикаге. В Акацки не было ни одного шиноби из Кумо, и у нас не было их шпионов. Я готов...

— Никто не сомневается, что ты готов командовать хоть целым светом, — перебил Райкаге Момочи. — Но я