Между честью и истиной (СИ) - Аусиньш Эгерт

   Лейшина потерла висок.

   Полина снова усмехнулась.

   - Ну Марина... Ну да, она им пользуется. Катать счеты по полу тоже можно назвать "пользоваться счетами". Но можно ли учить трехлетку высшей математике? И нужно ли это? Сможет ли трехлетка решать задачи хотя бы из Перельмана, исходя из детского опыта и практики на уровне "да будет так"?

- Нет, Поленька, нельзя, ребенок непоправимо с ума сойдет. Ты мне сама и объясняла. Но взрослый может имеющуюся высшую математику прицепить к магии, наверное?

- Да, Мариша, как-то может. Только работать не будут ни магия, ни математика, что они сейчас и получили. Да Айгит и еще один их спец сейчас терзают школьного математика, выясняя у него, что они делают не так, и скажу тебе, за прошедший месяц эти разговоры добавили бедняге порядком седины. Опуская ненужные подробности, Алиса все это потому и приняла за их математику, что сама предмет знает примерно никак, да и людей не лучше. И того, что и ее драгоценный князь, и ею так нелюбимый граф да Айгит, когда они колдуют, - это трехлетки, и они просто играют в математические символы, она не понимает, ей нечем. Но она вслед за ними послушно все списала на имеющийся навык решения школьных задач по математике.

- Поля, стой, - нахмурилась Лейшина. - Откуда у девки с незаконченным журфаком теорвер и вышка в таком объеме?

- Ты не поняла, - вздохнула Полина. - Она решила, что то, чему ее учат маги, когда говорят о расчетах, - это такая местная математика, теорвер и прочая квантовая физика. А они на самом деле только играют в математику, смысла и логики в этом нет. Они-то, правда, считают, что смысла и логики там достаточно, чтобы строить развернутые алгоритмы. Но случайных факторов в этих, так сказать, расчетах больше, чем протокола. Даже для них самих. А то, что они называют логикой, на самом деле не имеет к логике никакого отношения. Типичные паттерны эмоциональных реакций, задевающих сразу несколько зон коры. На логику похоже только тем, что в процессе работы их можно рефлексировать и направлять.

- Ну хорошо, - Марина была растеряна и даже шокирована. - Когда подключается математика, и какая она? Есть ли аналоги в математическом аппарате землян, и если да, то какие и где?

- Мариш, Алиса по образованию чистый гуманитарий, из аналогов у нее в доступе программа старшей школы и ненавидимый всеми старшеклассниками Сканави. Ну может быть, еще основы теории вероятности и теории множеств.

- И когда они нужны? - попыталась уточнить Лейшина. - На каком уровне расчетов?

   Полина поморщилась.

- Во-первых, это не расчеты. Во-вторых, нужно для них не само знание математики, а знание о ее существовании. Маг не считает, а только думает, что считает. На самом деле их абстрактные операции - это такая сложная система оправдания разрешения на магическое действие, и не больше. Такой бессмысленный ритуал, уловка для подсознания, чтобы не было так страшно принимать произвольное решение и гнуть мироздание под свои хотелки. И эти их трюки вообще не имеют отношения к логике. Это замаскированная под логику работа воображения.

   Марина молча сунула руку в карман куртки, достала сигарету, сломала ее, достала другую и прикурила ее не с того конца, выматерилась на идише, достала третью, прикурила и, выдохнув дым, посмотрела на Полину большими и очень грустными глазами. Та продолжила рассказывать.

   - Я же как на это вышла. Прежде всего, я ей задала вопрос о том, как она догадалась использовать математику для записей расчетов и зачем ей для расчетов цветные карандаши. И мне эта коза на голубом глазу начала рассказывать про высшую математику, которую она учила в своей гуманитарной гимназии четверть века назад и имела честную тройку. То есть она с первой встречи с этими, кхм, методами, была уверена, что это у них такая алгебра с геометрией. И то, что она в алгебре и геометрии разбирается примерно как свинья в апельсинах, ей в этом убеждении очень помогало. Ну ладно, я списала на ее состояние, запомнила, пошла проверять, вытащила Макса Асани на разговор. Час слушала то же самое, только еще менее внятно изложенное, оценила сходство, поблагодарила, закрыла тему. Подумала, пошла докопалась к Дейвину да Айгиту. Получила те же сказки, с поправкой на более узкое слепое пятно и на красоту и простроенность психологических защит. Уже чисто для проверки пошла к наместнику, задала те же вопросы. Минут так через полчаса поняла, что ничего нового я не услышу, и решила не портить ему настроение, у него, похоже, и так тот день не задался. Но было интересно, что он тоже начал кивать на математику как на возможность. Типа, это все высшая математика. Полученная в гуманитарной-то гимназии, ага. Поэтому, мол, она может, а да Шайни - нет. Вопрос "а не предложить ли маркизу введение в высшую математику" он как-то сразу замял. Так что, Мариша, это у них культурно обусловленная шизофрения. И это важно, потому что оно у всех них будет. И у тех, кто с нашими способами мышления еще не знаком, этого будет больше, и оно будет гораздо более мощное. Тебе объяснять, почему я вижу тут шизофрению, или ты сама поняла?

   - Да, объяснять, - кивнула Лейшина. - Я помню про нее только наличие разнонаправленных векторов поведения в количестве двух штук.

   - Ну, во-первых, не двух, - качнула головой Полина, - во-вторых, этого мало для диагноза, а в-третьих, корень драмы в другом. Абстрактное, эмоционально-образное и наглядно-предметное мышление, когда оно мышление, предполагает прежде всего четкое различие между связями прямыми и связями косвенными, а также между работающими связями и связями иллюзорными. А неразвитое или нарушенное мышление предполагает не различение, а назначение желательной связи, во-первых, связью прямой, или основной, а не косвенной или второстепенной, а во-вторых, работающей, а не иллюзорной.

   - Как у первобытных людей с их жертвами идолам? - уточнила Марина.

   - Так саалан и есть такие. Были бы окультуренные, у них бы эти номера не проходили, и их магия выглядела бы совсем не так, а как-нибудь иначе. Кстати, жители Австро-Венгерской империи в девятнадцатом веке, в самом конце, тоже были дикими, по-твоему? А ведь творили то же самое. И без всяких идолов.

   - Ну, это вопрос дискуссионный, - покривилась Марина, - давай лучше опять согласимся, что мы не согласны. И как бы выглядела их магия?

   - Ну давай согласимся, - повела плечом Полина. - Давай начну с научного мышления. Оно предполагает подход "десять раз сделали - десять раз получили один и тот же результат", и если результат и правда один и тот же, то значит, гипотеза верна. Значит, связь работающая, значит, признаки прямые. А эти... маги... ищут любую связь, чтобы назначить ее работающей, и любой признак, чтобы назначить его прямым. И раз это у них работает, то получается, что не в расчетах дело. С тем же успехом заклинание можно спеть, нарисовать или станцевать, сказать или просто вообразить себе - и будет чище. Ну, в смысле гигиеничнее. Так что выглядеть могло бы очень по-разному, но в любом случае как искусство, а не как псевдонаука. Но проблема в том, что это требует взрослой ответственности. А взрослая ответственность им ломает доступ к этим возможностям.

   Марина молча прикурила очередную сигарету. Полина продолжила говорить.

   - И эти их рисунки из цветных клякс - это не запись. Это рисунок ребенка, едва взявшего в руки карандаш и проживающего через линию и цвет эмоцию, позволяющую направить волю. А если взять их мага и сломать ему это детское ощущение всемогущества, то магия в нем кончится. И личность кончится вместе с магией, растечется буквально в слизь. Такое легко проделать, например, через заболевание, можно еще задействовать вину или стыд. Это нам показали и Алиса, и Унриаль да Шайни. Маркиз еще как-то держится, но у него и воспитание другое. А Алису рассыпали в мелкую крошку, и собрал ее в основном командир подразделения, гонявший ее в хвост и в гриву. А если, допустим, восстанавливать да Шайни, то ему надо давать в руки краски и кисти или музыкальный инструмент. Или меч, кстати...