Адептус Астартес: Омнибус. Том I - Энди Смайли

— Мы переживали из-за твоего отсутствия, брат-капеллан, — сказал он, и улыбка сменилась выражением испуга. — Мы были как потерянные без руководства, без твоих мудрых слов.

— Мы долго обсуждали возможные варианты действий, — объяснил Дамас. — Мы не знали, как лучше поступить.

— Я тоже, — признался Борей, стиснув плечо Завла. — Я заблудился на одиноком пути, но Лев помог мне отыскать дорогу.

— Какие будут приказания? — спросил Нестор. — Думаю, как только мы доберемся до Писцины IV, нужно сразу вернуться в цитадель.

— Согласен, — ответил Борей, отступив и сжав кулаки. — Нужно проверить сведения. До сих пор Падшие играли с нами в смертельную игру, они способны подкинуть новую порцию вранья, чтобы нас посрамить.

— А если все не так? — спросил Тамиил. — Что тогда?

— Мы помешаем им, если сумеем, — быстро ответил Борей. — А если уже поздно, то будем скорбеть по мертвым.

— А как поступим с Падшими? — уточнил Дамас.

— Будем добиваться правосудия и соразмерного вине наказания, как делали это на протяжении десяти тысяч лет.

Они ненадолго замерли, общая мысль объединила Темных Ангелов. Борей подошел к Дамасу и коснулся пальцем его стихаря.

— Ты без брони, брат-сержант, — сказал капеллан с легкой улыбкой. — Не припоминаю, неужели я объявил, что крестовый поход завершен?

— Как скажешь, брат Борей, — ответил Завл. — Нам нужно приготовить оружие для новой битвы. Но пока мы будем этим заниматься, ты должен поесть с аппетитом и освежиться. Я почуял тебя прежде, чем увидел, и лицо у тебя стало тонкое, как у эльдара. Должно быть, в своих поисках пути ты забрел слишком далеко.

— Это был долгий путь, — кивнул Борей. — Длинный и опасный путь, но я больше не пойду по нему в одиночку.

Как только корабль вошел в верхние слои атмосферы планеты, какофония передач захлестнула устройство связи. Пару предыдущих дней «Клинок Калибана» пытался связаться то с наземными службами Писцины IV, то с орбитальной станцией, но так и не получил ответа. Тишина продолжалась, Борею становилось все страшнее. Он опасался, что молчание — признак отсутствия жизни, что Падшие активировали аннигилус и стерли с лица земли все, что капеллан присягнул защищать. Теперь, по мере приближения космодесантников к их собственной крепости, каждая частота, каждый канал передач заполнился почти бессмысленной болтовней, и тревога Борея сменилась облегчением — на планете определенно сохранилась жизнь.

Однако все попытки вступить в контакт по-прежнему заканчивались ничем, и капеллан-дознаватель не мог составить план действий. Гефесту, несмотря на все старания, не удалось отфильтровать перемешанные сообщения, лишь их разрозненные фрагменты, искаженные помехами, хрипели в динамиках.

— …потери — тридцать пять процентов…

— …беспорядочный огонь продолжается, отступаем…

— …в час нужды не покинь, взгляни на нас с великодушием…

— …западное крыло в руинах, огонь распространяется, воды больше нет…

— …гнев Императора пал на нас за грехи…

— …эвакуация приостановлена…

— …бросили нас. Я не могу поверить, они нас бросили. Я не могу поверить…

— …в ответ на зов. Как будто они…

— …Император, защити нас, тут повсюду тела. Похоже на бойню…

— …почему они так сделали? Это не…

— …потери сейчас сорок процентов, дальнейшее продвижение возможно…

Борей выключил связь и в отчаянии уставился в пространство, видимое сквозь лобовое стекло тупоносого корабля. Внизу расстилались белые облака. Впереди темное пятно загрязняло небо. В течение нескольких секунд, пока «Громовой ястреб» проходил сквозь слой облаков, капеллан-дознаватель не видел ничего, кроме белизны. Потом аппарат опустился пониже, и Борею открылась панорама Кадилла.

В разных концах города, более чем в десяти местах, столбы дыма поднимались в небо, даже с высоты были заметны обширные пожары, охватившие доки и космопорт. Слева можно было разглядеть еще одно свидетельство беды: взрывы на склонах вулкана, близ рудника Баррак с северной стороны хребта Коф.

— Курс на форпост, мы можем высадиться поблизости от него в Рэндэл-Парке.

Борей неотрывно смотрел на сцену опустошения внизу. «Громовой ястреб» продолжал снижение, и капеллан заметил новые свидетельства тяжелых боев. Это были разбитые снарядами здания и тлеющие руины жилых блоков, груды щебня, разрушенные фабрики, беспорядочное месиво перекрученных балок и рухнувших кранов.

— Как такое могло произойти? — спросил Гефест. — Город как будто порвали на части.

— Думаю, причина вон там, — ответил Борей, указав вниз, в сторону улиц.

Они были переполнены людьми, десятки, быть может, сотни тысяч жителей толпились на мостовой, занимаясь поджогами, драками и грабежами. Отряды Имперской Гвардии без разбора стреляли в толпу. В довершение сумятицы по шоссе катили танки, с равной яростью расстреливая здания и горожан, их тяжелые болтеры извергали огонь, там, где проходили эти машины, оставались ряды разорванных тел. Борей обратил внимание на гвардейцев, которые сражались с другими гвардейцами на крышах домов и на прилегающих улицах.

Люди внизу уже начали замечать «Громовой ястреб», который, снизив скорость, кружился над землей. Некоторые воздевали руки, очевидно, в адресованной космодесантникам мольбе. Другие открыли огонь, их пули свистели рядом, сгустки лазерного огня без вреда отскакивали от тяжелой брони воздушного судна.

— Я не могу приземлиться! — сказал Гефест. — Тут нет свободного места.

Борей пригляделся и понял, что общественный парк заполонила толпа. Ухоженные деревья и живые изгороди, единственная зелень в городе, если не считать растительности в садах имперского правителя, были теперь вытоптаны и сожжены. Лужайки и сады камней оказались сплошь заняты как живыми людьми, так и многочисленными трупами.

— Приземляйся немедленно! — приказал Борей.

Он отцепил ремень безопасности и прошагал в отсек экипажа. Гефест оглянулся вслед капеллану, покачал головой, а потом сосредоточился на управлении.

«Громовой ястреб» приземлился, испуская столб синего огня. Толпа пыталась отпрянуть в разные стороны, но давка привела к тому, что многие попали под реактивную струю и мгновенно сгорели дотла. Боевое судно тяжело ткнулось в мягкую землю, раздавив собой обугленные трупы, металлические опоры на метр погрузились в грунт. Аппарель качнулась вниз, и Борей ступил на нее первым, сжав в руке болт-пистолет. Люди разом двинулись к капеллану, и он выстрелил в воздух. Некоторые остановились, другие бросились на землю ничком, многие развернулись и попытались бежать, их крики сотрясали воздух.

Женщина со спутанной копной волос, в красном шерстяном платье, испачканном сажей, вскочила на аппарель с разделочным ножом в руке. Она бросилась к Борею, и лезвие ножа погнулось, встретившись с нагрудником его брони. Капеллан толкнул женщину в сторону и сбросил на опаленную землю.

— Прекратите безумие! — проревел он, но испуганная и взбешенная толпа не обратила на приказ ни малейшего внимания. Бегущие в панике топтали упавших, крики страха и боли тонули в возгласах и истерических воплях.

— Мы должны прорваться, минимально применяя силу, — сказал капеллан, спускаясь вниз. — Следует выработать стратегию, но сначала мы убедимся, что цитадель не получила повреждений.

Космодесантники последовали за ним, оглядываясь по сторонам в недоумении. Как только на поверхности оказался последний Темный Ангел, аппарель позади них с громким скрежетом вернулась на место.

Пробираясь сквозь массу напирающих тел, Борей отпихивал мужчин и женщин. Он схватил за горло и отшвырнул старика, который пытался стащить болт-пистолет прямо из кобуры. Горожане царапали капеллана ножами, колотили по груди и ногам, он отгонял их, сметая сокрушительными взмахами, будто мусор. Оглянувшись, Борей заметил, что остальные Темные Ангелы продвигаются так же медленно, толпа слегка отстранялась под натиском, однако скапливалась позади.

Пробираясь сквозь это человеческое болото, Борей вслушивался в крики. Темных Ангелов проклинали, называли их предателями и убийцами. Люди просили Императора обрушить свою месть на космодесантников, преступивших клятву. Борею было больно, он уже догадался, что произошло.

Падшие побывали здесь и, возможно, до сих пор находились поблизости. Граждане Писцины, Имперская Гвардия, офицеры стражи — все они приняли предателей за лояльных космодесантников. Люди мало знали о Ереси Хоруса, даже меньше, чем о войне с легионами предателей, и совсем ничего не знали об измене последователей Лютера. Страшно подумать, какие зверства творили Падшие, но, что бы они ни сделали, это настроило планету против Темных Ангелов.