Констанция. Книги 1-6 - Жюльетта Бенцони

— Быстрее! Быстрее! — выкрикивал король Витторио.

Граф Арман де Бодуэн и его молодая жена Констанция стояли в толпе придворных в первом ряду.

— Как она прекрасна! — прошептала Констанция указывая мужу на белоснежную голубку.

— Да и сокол хорош, — глядя в другую сторону, сказал Арман, — он такой сильный и мощный, такой стремительный и быстрый…

— Нет, нет, Арман, мне жаль эту белоснежную птицу.

— Да чего ее жалеть, — криво улыбнулся граф де Бодуэн, — ведь это охота — и здесь должен победить более сильный, более проворный.

— Я понимаю, Арман, о чем ты говоришь, но все равно мне ее жаль, ведь она беспомощна против такого страшного жищника.

А в это время король Витторио, приложив ладонь козырьком к глазам, смотрел в безоблачное небо, где широко расставив крылья, мчался, как темный крест, сокол, настигая белоснежную голубку. А та, почувствовав, что ей угрожает опасность, полетела не к лесу, а развернувшись, направилась к толпе людей, как бы ища защиту у них.

Сердце Констанции сжалось.

«Вот сейчас, сейчас этот кровожадный сокол настигнет голубку и убьет!»

Но голубка вновь легко развернулась и, пролетев над толпой придворных, почти касаясь их голов, снова взмыла вверх.

А серый хищник не смог сделать такой же быстрый и резкий поворот и пролетел намного вперед. Затем он снова начал разворачиваться.

— Уходи! Уходи! Лети к лесу! — забыв обо всем вдруг вскрикнула Констанция и принялась хлопать в ладоши, как бы аплодируя ловкой белоснежной голубке. — Скорее к лесу, там он тебя не догонит, там спасешься!

Но ручной голубь был уверен, что спастись он может только в руках людей, что только с человеком он будет в полной безопасности. Поэтому голубка, сделав еще один круг, вновь направилась к толпе.

А король Витторио в это время ликовал. Он постукивал каблуком, сжимал и разжимал кулаки. Услышав же восклицания Констанции, он хищно взглянул на молодую женщину, и на его губах появилась странная, многообещающая улыбка. Правда, этой улыбки никто, кроме сокольничего, не заметил.

— Граф де Бодуэн, — крикнул король, — ко мне!

— Не уходи, Арман, не уходи, не оставляй меня одну! — зашептала Констанция на ухо своему мужу.

— Граф де Бодуэн, я жду! — вновь повторил свою просьбу-приказ король.

Граф де Бодуэн, понимая, что не может остаться с женой, с каким-то смятением поклонился Констанции. Та схватила его за руку.

— Арман! Арман! Будь со мной, не оставляй, не оставляй меня здесь!

Многие из придворных, услышав этот страстный шепот женщины, переглянулись.

— И вы, графиня, подойдите ко мне, — бросил король Пьемонта Витторио. — Скорее, а то вы пропустите самый интересный момент.

Король указал охотнику, который выпустил голубку, место — и охотник послушно побежал по высокой траве, время от времени останавливаясь и издавая пронзительный свист. Белоснежная птица, услышав свист своего хозяина, вновь развернулась и направилась к нему.

А серый пернатый хищник уже летел прямо за ней.

Граф де Бодуэн со своей молодой женой приблизились к королю и стали возле него.

— Смотрите, что сейчас будет! — сказал король Витторио, поднимая правую руку. — Смотрите, Констанция, смотрите. И как раз в этот момент сокол настиг свою жертву. Он ударил ее в грудь, вонзил в нее свои острые когти и, судорожно забившись в воздухе, две птицы стали медленно планировать в высокую траву.

— Это незабываемое зрелище, — сказал Витторио, — смотрите, он бьет ее мягко и сильно.

— Нет, нет, — прошептала Констанция, все еще надеясь, что голубка сможет вырваться и скрыться, и удар острых когтей не смертелен.

Но женщина, не очень искушенная в охоте, ошибалась: голубка была уже мертва.

— Он бьет ее мягко, прямо в сердце. Он разрывает острыми когтями ее грудь и вонзает свои когти в сердце, — злорадно усмехаясь, проговорил король Витторио.

— Да-да, — ваше величество, именно так оно и происходит, — переминаясь с ноги на ногу, произнес граф де Бодуэн.

Констанция стояла, опустив голову. А большой серый сокол уже сидел на изуродованной, обагреннойкровью белоснежной голубке. Та еще трепыхалась в траве, ее крылья вздрагивали. А сокол, вскинув голову и вращая своими круглыми глазами, радостно заклекотал.

— Он издал победный крик, — произнес король Витторио, — он настоящий охотник, ничего не боится и ни перед чем не останавливается. Самое главное для него — это увидеть жертву.

— Да-да, ваше величество, — ответил граф де Бодуэн.

— А мне, если признаться, все это очень не нравится.

— Но почему же, графиня?

— Потому, ваше величество, что это убийство, потому, что это очень жестоко.

— Нет Констанция, это абсолютно не жестоко. Сокол ведет себя так же естественно, как и эта белая птица. Сокол рожден на свет для того, чтобы убивать, господь бог дал ему острые когти, зоркие глазаи сильные крылья.

— Я понимаю, ваше величество, но ничего не могу с собой поделать, мне это не нравится, — принялась оправдываться графиня де Бодуэн.

— Не нравится, графиня? К этому надо относиться абсолютно спокойно, это естественно и побеждает всегда тот, кто более силен и изощрен.

— Но это бессердечно, ваше величество.

— Нет, графиня, не стоит употреблять подобные слова, это нормальный процесс, это естественно. Мы даже не нарушаем никаких законов природы.

— Но разве, ваше величество, мы вправе бросать на растерзание сильному хищнику слабую птицу?

— Графиня, даже если бы мы не бросили соколу эту белоснежную голубку, он обязательно нашел бы жертву сам.

— Нет-нет, я не хочу в это верить, ваше величество.

— Не хотите верить?

Король приложил ладонь козырьком и посмотрел в безоблачное небо.

— Вот-вот, — вдруг воскликнул он, — смотрите! Прямо над долиной, в направлении серых скал летели три дикие утки.

Король возбужденно закричал:

— Сокольничий! Сокольничий, смотри, дикие утки!

— Вижу, вижу, ваше величество.

— Пускай сокола!

Сокольничий, который уже успел усадить сокола себе на руку и надеть на его маленькую изящную головку кожаный колпак, засуетился. Он быстро развязал когтистые лапы, сдернул с головы серого хищника кожаный колпачок и подбросил птицу вверх.

Сокол несколько раз взмахнул крыльями и еще явно не видя диких уток, сделал небольшой круг над землей. Но его зоркие глаза тут же заметили добычу.

— Графиня, смотрите, никто этих диких уток не выпускал и не подбрасывал в лапы нашему хищнику. Смотрите, что сейчас произойдет.

Графиня как завороженная смотрела за тем, как сокол мощными ударами крыльев набирает высоту, делая широкий круг.

Наконец, поймав попутную воздушную струю, он расправил крылья и заскользил в безоблачном небе. С земли он казался абсолютно неподвижным, только крайние серые перья на его мощных крыльях слегка подрагивали.

И Констанции в