Будущее вещей. Как сказка и фантастика становятся реальностью - Дэвид Роуз

Нередко приходится слышать рассуждения на тему того, как разрушаются человеческие связи в обществе эпохи Интернета. Шерри Теркл годами размышляла о том, как новые технологии влияют на природу человеческого общения. В своей книге «Совместное одиночество» она писала: «Технологии могут быть соблазнительными, если то, что они предлагают, удовлетворяет наше чувство собственной уязвимости. Как выясняется, мы и правда весьма и весьма уязвимы. Мы одиноки, но страдаем боязнью близости. Виртуальные связи и социальные роботы могут предложить иллюзию товарищества, без дружеских обязательств. Наша пронизанная Интернетом жизнь позволяет спрятаться друг от друга, несмотря на видимость взаимных связей. Мы предпочитаем СМС обычному разговору»5.

Я верю, что волшебные вещи с их эффектом постоянного присутствия и возможностью легкого общения в фоновом режиме будут иметь позитивный эффект. Мы будем больше знать об эмоциональном состоянии, изменениях в поведении и стиле общения тех, с кем живем или работаем, небезразличных нам, близких и любимых людей. Мы сможем менять форму, персонализировать и перекраивать наши отношения при помощи этих технологий. Вместо того чтобы отдаляться, мы сделаем шаг навстречу друг другу.

СТРЕМЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

НЕУЯЗВИМОСТЬ: ЗАЩИТА ОТ ВСЯКОГО ВРЕДА

В сентябре 1966 г., в самый разгар войны во Вьетнаме кабельный канал NBC впервые показывает «Звездный путь». Сериал, действие которого разворачивается в XXIII в., выдержал три сезона плюс четыре телеверсии и целую череду невероятно популярных полнометражных фильмов. Его создатель Джин Родденберри вдохновлялся старыми вестернами и «Путешествиями Гулливера» Джонатана Свифта. Однако помимо этого сериал также стал детищем своего времени, испытав большое влияние молодежной культуры, студенческих протестов против войны во Вьетнаме и чаяний всего того поколения, надеявшегося на лучшее будущее, в котором нет места войне. Родденберри говорил, что, создав «новый мир с новыми правилами, я мог высказать свою точку зрения на секс, религию, Вьетнам, политику и межконтинентальные ракеты». Родденберри доносил свои идеи до миллионов телезрителей, и, по его же словам, «к счастью, правление телеканала находило их допустимыми»1, хотя могло бы и цензурировать сериал, будь он реалистической драмой.

«Звездный путь» не только исследовал культурные вопросы своего времени, перенесенные в XXIII в., но и продемонстрировал фантазии Родденберри о технологиях будущего, отражавшие порой все те же дилеммы. Если перенести действие из космоса во Вьетнам, станет очевидно, что Родденберри занимала идея поиска способа, которым человеческое общество может исследовать мир и иные культуры, не вторгаясь в них и не нанося им вреда и оставаясь при этом защищенным. Из этой надежды родился образ фазера, оружия, которое нейтрализует противника, не уничтожая его. В серии «Доля в деле» бандиты, ведущие на улице перестрелку из автоматов, все падают навзничь, пораженные фазером «Энтерпрайза», который капитан приказал перевести в режим оглушения. Фраза «Перевести фазеры в режим оглушения» впоследствии стала крылатой.

Стремление к безопасности, защите от всякого вреда является одним из древнейших и основных свойств человеческой натуры, и на протяжении веков множество изобретений было сфокусировано на этом. Мы создали, как в своем воображении, так и в реальности, множество средств и инструментов, которые должны уберечь нас от вреда и беспокойства. От стихийных бедствий, от болезней и чумных поветрий, от злоумышленников. Многие из этих инструментов были изначально созданы для военных целей, чтобы нанести урон прежде, чем пострадать самому, однако мы также хотели создать защитные технологии, которые нейтрализовали бы угрозу, сохраняли нашу безопасность, не прибегая к насилию и не нанося физического вреда другим.

Волшебные объекты, отвечающие этому стремлению, также отвечали и определенным культурным запросам. Мы изобретаем персонажей, сочиняем и совершенствуем истории, выдумываем новые технологии или преувеличиваем их значение, следуя духу времени, в точности как фазер был призван облегчить боль, которую переживало общество эпохи войны во Вьетнаме, эпохи оружия массового поражения. Сказки, построенные вокруг фольклорных персонажей вроде гигантского дровосека Поля Баньяна, часто имеют в своей основе образы реальных, хоть и мифологизированных первопроходцев: Даниэля Буна (1734–1820), Дэви Крокетта (1786–1836) и Джонни Эпплсида (1774–1845). Баньян пользовался своим огромным топором, чтобы валить деревья, расчищать место для поселений и полей по мере расширения Америки на запад. Крокетт обладал волшебным навыком стрельбы из своей длинной винтовки — он мог выстрелить с 35 м и попасть в лезвие топора, раскалывая пулю пополам. Полезный для первопроходца навык, позволяющий отогнать мародеров и медведей, а также раздобыть себе пропитание. Дэви Крокетт, как говорилось в легендах о нем, мог «перейти вброд Миссисипи, перепрыгнуть штат Огайо [и] сесть на молнию верхом»2.

Не смертельное оружие самообороны

В середине 1960-х, пока мы с ужасом наблюдали за сценами реального применения оружия в новостях, в «Звездном пути» команда «Энтерпрайза» разрешала конфликты при помощи фазера. В отличие от винтовок M16 и танков Азиатской сухопутной войны, оружие, которым обладали Капитан Кирк, мистер Спок и их команда, могло отражать смертельную угрозу оглушающим зарядом.

Я предполагал, что электрошокер, повсеместно используемый сегодня силами охраны правопорядка, — это реальный прототип фазера из «Звездного пути», но история его происхождения оказалась иной. Он был изобретен Джеком Кавером в начале 1960-х. Кавер вдохновлялся образом Тома Свифта, главного героя десятков книг для подростков, первая из которых «Том Свифт и его мотоцикл» вышла в 1910 г. Так же, как напряжение эпохи Вьетнамской войны породило проблематику «Звездного пути», энтузиазм изобретательства и технологического прорыва, царивший в начале XX в., сделал фигуру Томаса Эдисона классическим ученым-гением и породил персонаж Тома Свифта, мальчика, одержимого приключениями, техникой и изобретательством и без конца попадающего в передряги вместе со своими изобретениями.

Одно из его изобретений предвосхитило фазер из «Звездного пути». В книге «Том Свифт и его электрическое ружье» Том показывает новый прибор собственного изобретения своему другу Нэду, который просит объяснить принцип его работы. «Посредством сконцентрированного электрического заряда, который выстреливает из ствола с огромной силой, — отвечает Том. — Его нельзя увидеть, но он там есть»3.

Кавер назвал свой шокер «taser», что является акронимом от Тom Swift’s electric rifle (электрическая винтовка Тома Свифта (aнгл.)). «А» в первом слоге было добавлено просто потому, что Каверу, по его словам, надоело проговаривать по телефону «TSER»4. Электрошокер Кавера развивает идею «оглушения», прославившую фазер из «Звездного пути», используя принцип нейромускульного паралича (НМП) — несколько менее настораживающий термин для обширного поражения электрическим током, которое, по словам Кавера, «временно подавляет возможности управления телом и ослабляет контроль над мускулатурой»5. Компания рекламирует свой товар правоохранителям, военным и широкому потребителю как орудие самозащиты, которое подавляет насилие и спасает жизни. На фирменном сайте компании висит счетчик, отображающий «общее число спасенных жизней» в актах самозащиты, и, когда я на него смотрел, счет уже перевалил за сто тысяч. Taser обладает памятью — он отслеживает каждую манипуляцию, которую пользователь проделывает с его помощью (включая момент выстрела), и эта информация может быть передана на компьютер через порт USB, который, очевидно, скоро будет заменен модулем беспроводной связи с «облаком» и системой геопозиционирования, которая позволит нам увидеть на карте места использования шокеров в реальном времени.

Гуманная защита?

Вместо того чтобы фокусироваться на технологиях обездвиживания, давайте переключимся на более зрелые и продвинутые формы защиты — жизнеутверждающие и способные обеспечить вам безопасность не за счет чужих страданий.

Одна из таких технологий основана на отслеживании и контроле поведения людей в ситуациях, которые могут быть опасны для окружающих. В Англии работает порядка двух миллионов «глаз» в публичных местах, что примерно равняется одной камере на каждые 32 гражданина6. Эпоха процветания камер наружного наблюдения началась в 1970-х частично как ответ на угрозу террористических атак7. Сегодня их использование также оправдывается превентивными мерами в борьбе с преступностью, что мне кажется малоэффективным, а также помощью в расследовании уже совершенных преступлений, что, без сомнения, ценно.