На долгую память… - Александр Михайлович Кротов

* * *

Работу никто не отменял: Лиза всё также трудилась на благо «Имперы» — корпорации монстров, простых работяг и мелочи пузатой, распространяющей слухи о жизни девушки. Но Лиза терпела эту работу, эту жизнь. Терпела постоянную ампутацию частичек своей молодости, чувств, счастья. Хорошо, что Гоша больше не заходил. Хотя, может быть он смог бы приструнить эти распоясавшиеся злые языки, обладатели которых свербили своими взглядами спину девушки. Как хотелось с себя сбросить этот груз постоянного негатива, почувствовав на своих плечах свободу, позволяющую расправить крылья. Но крылья сгнили в рутине, коллегиальном болоте, ненависти к родному дому.

И вот Гоша снова появился в офисе. Сначала, он прошёл мимо Лизы в сторону главного крыла. Быстро, нервно, распространяя запах своего дорого парфюма по близкорасположенным к проходу рабочим местам. После его ухода кто-то где-то усмехнулся, и Лиза вновь почувствовала на своей спине фантомные ощущения острых взглядов. Когда Гоша шёл обратно, он всё-таки обратил своё внимание на Лизу.

— Мы ещё не прощаемся, — с ухмылкой сказал он.

Но в офис он в этот рабочий день больше не заходил.

Лиза шла домой как можно медленнее. Холодный вечерний воздух щипал лицо, дотрагивался до той самой горемычной спины, холодя тонкие ручьи пота, появившегося после душного офиса и маршрутки. Домой не хотелось и на работу тоже не хотелось. Замкнутый круг. Было дурацкое желание вечно бродить по этой аллее, символизирующей жизнь: освещённые фонарями участки сменялись провалами вырвиглазной темноты. Только вот жизнь Лизы не радовала светлыми полосами.

Аллея около дома была просторной. Она напоминала взлётную полосу, только в конце неё всегда ждало падение: многоэтажный дом с огнями в квартире, где поселилось беспамятство. Беспамятство счастья.

Как хотелось, чтобы впереди ждало что-то чудесное, позитивное, но там был только этот чёртов дом безысходности. В моменты острого ощущения неблагополучия Лиза доходила до конца аллеи, потом разворачивалась, и шла обратно. Лиза не считала свои попытки всё-таки добраться до дома, большая часть осени прошла в этой борьбе желания взлёта с обескрыленной реальностью. Но девушка всегда возвращалась домой.

И этот вечер мог получиться обычным: круги по аллее в то время, когда ночные гуляющие компашки ещё не собрались, а дневные мамочки с ребятишками уже сидели дома. Но тишину вечерней прогулки прервало появление незнакомца: из тьмы под свет фонаря вылез страшный тип с разбитой физиономией. Лиза подумала, что это бомж, который будет просить денег.

Почти так оно и случилось.

— Где деньги, сука?! — вскрикнул незнакомец.

— Сейчас, — сказала Лиза и полезла в сумку за кошельком.

— Я не про это! — злобно сказал мужчина. — Я имею в виду деньги твоего мужа, куда он их спрятал?!

Незнакомец подошёл к Лизе вплотную: от мужчины не пахло алкоголем, но он всё равно был противен.

— Где Виктор прячет свои деньги?! — вновь громко спросил он, оглядываясь по сторонам.

Лиза не заметила, но в этот момент с аллеи свернули парочка влюбленных и один весьма уставший на работе мужичёк, не желая связываться с чем-то их не касающимся.

— Я не понимаю о чём вы! — сказала Лиза.

Вован, сильно снизив звук своего голоса, тихо прошипел на неё:

— Очень аккуратно набери номер ментов и убери телефон в карман, не прекращая вызов. Потом начни истерить, кричи, что тебя убивают…

Лиза спешно разблокировала телефон. Меню, история вызовов, в доступной близости номер Гоши. Ему она и набрала. Раздались гудки, слишком громкие. Девушка приложила телефон к уху.

— Дура! — злобно прошипел Вован и толкнул Лизу.

Девушка упала на жёсткий асфальт. Телефон звонко ударился, но гудки не прекратились. Потом, спустя один короткий миг, из трубки раздался голос Гоши:

— Не ссы…

Лиза подумала, что ей это послышалось. Но долго думать не было возможности: из темноты выскочило трое мужчин. Один из них, блестя в свете фонаря лысиной, начал стрелять. Хлопки были совсем тихими, но в темноте кто-то гулко упал.

— Попал что ли? — спросил один из мужчин.

У него тоже в руках был пистолет с удлинённым дулом. Лиза видела в фильмах, что именно так и выглядел глушитель. Ещё у этого мужчины развязался шарф, обнажив на шее нелепую татуировку в виде какой-то рептилии.

— Попал! — счастливо улыбнулся лысый здоровяк. — Опять нас кинуть решил! Идиот!

Раздался всхлип боли — третий участник недолгой погони где-то в кустах перевернул раненого Вована на спину.

— Хорошо попал, он не жилец, — сказал тот, кого Лиза не смогла разглядеть в темноте.

Мужчина укрыл шарфом татуировку, огляделся: аллея была пуста. После этого он наклонился над Лизой и толкнул её пистолетом в плечо, чтобы девушка не думала подниматься.

— Видишь, как тут не весело, — сказал он.

Лиза кивнула. Было страшно до онемения. Ещё несколько мгновений назад она была готова распрощаться с жизнью, но прощание оказалось долгим, больным, унизительным, страшным.

Мужчина направил на неё свой пистолет и сказал максимально убедительно:

— Твой муж украл деньги у своей фирмы. К слову, это были деньги обманутых дольщиков. Знаешь, сколько людей «кинули» с жильём? Твой муж их и кинул. Искупи его грехи: скажи нам, где деньги тех несчастных людей?

— Я не знаю, — сказала Лиза. — Я ничего не знаю про эти чёртовы деньги…

Мужчина замахнулся на неё. Лиза закрыла лицо руками, скрывая сырость своих испуганных глаз, повторив свой ответ.

— Заканчивай с этим цирком, дракончик, — сказал кто-то.

Кто-то очень самоуверенный, довольный собой. Лиза узнала Гошу, и она была рада его слышать. Рядом был какой-то шорох. Кого-то били, кого-то волокли лицом по асфальту.

— Гоша, — испуганно положил пистолет около Лизы мужчина с массивным шарфом, который снова обнажил его татуировку. — Гоша, я не знал, что это ваше дело!

— В этом городе любое дело наше, — сказал Гоша.

Он не обращал внимания на Лизу. Но девушку кто-то всё-таки поднял на ноги. Это были люди Гоши. Они вручили ей её сумку и треснувший, но работающий телефон. Потом эти же люди быстро и аккуратно куда-то увели оправдывающегося перед Гошей мужчину.

— Гоша, я не знал! — говорил он.

— Рот закрой, — сказал ему Гоша и тот послушался. — А ты ничего не видела.

Последнюю фразу он сказал Лизе. Девушка податливо кивнула.

И как он мог что-то видеть в своих чёрных очках в этой темени. Казалось, они остались на аллее одни, но рядом кто-то шуршал в кустах, хлопали двери автомобилей, припаркованных совсем рядом. Заводились двигатели.

Лиза сказала Гоше:

— Я ничего не знаю. Что вы все от меня хотите…

— Я рано или поздно всё узнаю, — сказал Гоша.

— Я правду говорю!

— Я. Это. Узнаю. Эти бакланы не