Охота на привидений - Артем Кораблев

Конечно, отец Михаил мог знать о подземелье и даже наверняка знал. Он мог, и опять же наверняка хотел, спасти православную святыню от поругания. Значит, и решиться на отчаянный поступок тоже мог. Вот только одно не вязалось в этой моей версии в общую веревочку. Максимыч говорил, что протоиерей вернулся накануне разорения храма из поездки, в которой хлопотал о спасении церкви и своего прихода. И как приехал, так и слег с больным сердцем, потому что все его хлопоты окончились ничем. И умер несчастный батюшка уже на следующий день, как из церкви вынесли всю утварь. Так что в ту ночь, когда из церкви пропала икона, он лежал тяжело больной и вряд ли мог сам вынести икону из храма. Значит, икону вынес кто-то другой. И если это был служитель церкви, он мог сделать это даже по просьбе отца Михаила. Не так уж глупа тогда и история, в которую верил дядя Егор, будто икону зарыли в могилу с протоиереем. Правда, теперь-то я уже знал, что иконы в могиле не оказалось, иначе зачем приезжие простукивают до сих пор стенки подземелья? И все мои предположения могли оказаться такой же ошибкой. Я опять столкнулся с тем, с чем уже сталкивался этим летом, когда распутывал историю убийства на даче. Мне снова не хватало фактов.

Я, конечно, и не — надеялся отыскать икону в оставшиеся три дня каникул, но решил вплотную заняться этим делом и, если будет надо, вернуться в Ворожеево еще раз. Я также понимал, что на этот раз мне справиться с делом в одиночку будет трудновато. Конечно, можно бы попросить отца помочь, он ведь у меня частный детектив, раньше работал в милиции, и в поисках иконы его связи могли бы очень пригодиться. Но у папы и так забот — полон рот, так что я не был уверен, согласится ли он помогать мне. Хотя — когда он мне отказывал? Я что-то не помню. Что и говорить, классный у меня папаша.

В то утро я так и не решил, обращаться мне за помощью к отцу или нет.

Нас всех поднял Вовка. Он учинил такой шум у дверей, будто горело все Ворожеево. Ввалился в избу возбужденный и потный, хотя на улице все так же стоял легкий морозец.

— Саня! — с порога завопил он. — Пошли на охоту, нафик! Нас Серега с Юркой берут, отец с ними договорился! Дядя Паша, отпустите его, пожалуйста.

Все это было для меня неожиданно, но еще более я не ожидал, что Пал Палыч так легко согласится меня отпустить.

— Ну, идите, — спокойно сказал полковник, — Только пусть он сначала позавтракает.

Светка тоже не возражала, чтобы я прогулялся, она не скучала в доме. Да Светка вообще никогда не скучает. Если нечего делать, так она читает, или кино смотрит, или может гулять даже в одиночестве. А сейчас она оставалась дома со своим любимым дядей и с таким же любимым котенком. Так что мне не было совестно, что я в который раз оставляю ее, а сам отправляюсь на прогулку или на охоту.

Наскоро перекусив, я выскочил вместе с Вовкой на улицу. Мы побежали к его дому. Вовка очень спешил, все боялся, что его двоюродный брат с приятелем уйдут на охоту, не дождавшись нас. Однако он напрасно переживал — охотники поджидали нас у Вовкиной калитки.

Сергей, высокий парень с непроницаемой рябой физиономией, украшенной длинным носом, стоял, привалясь к забору и обнимал свое ружье, как грудного младенца. Рядом был и его приятель, пониже ростом и с еще менее выразительным тарелкообразным лицом, на котором терялись его маленькие водянисто-голубые глазки.

— Ну, пошли, что ль? — спросил Сергей.

— А Байкал? — удивился Вовка.

— А ну его, только всю дичь перепугает. Не та это собака.

С этими словами Сергей отвалился от забора, повернулся к нам спиной и пошагал к лесу. Юрка, семеня, поспешал за своим другом. Мы замыкали шествие.

Как только мы вышли за пределы Ворожеева, Вовка подобрался к Сергею, стал ныть и клянчить.

— Серый, — тянул он, — дай сегодня ружье пострелять. Ну, Серый. Ну, пожаалуйста.

Я заметил, что когда Вовка просит или чего-то пугается, "нафик" куда-то уходит, просто начисто теряется из его речи. Иное дело, когда Вовка спорил, чему-то радовался или ругался, тут "нафики" сыпались один за другим. В тот день, на пути к лесу, "нафик" не появился, по-моему, ни разу. По крайней мере я специально за этим следил из интереса и не помню, чтобы услышал тогда это слово из уст Вовки.

В лесу Сергей остановился, повернулся к Вовке и сказал:

— На, — протянув тому свое ружье. — Только иди в сторонке и стреляй только вперед, понял. Хоть раз увижу, что ствол в нашу сторону направлен, — все, никогда ружья больше не увидишь и еще по шее получишь. Понял?

— Не, нафик, я аккуратно. Спасибо, — глаза Вовки загорелись, как два уголька.

Он был счастлив. Честно говоря, я в тот момент ему жутко завидовал. Мне тоже вдруг ужасно захотелось подержать в руках ружье, выстрелить. И даже больше. Мне очень хотелось увидеть теперь зверя, и не только увидеть, но и охотиться на него. Я сам себе удивлялся, но ничего не мог поделать. На меня накатил охотничий азарт.

Вовка шел, слегка пригнувшись, вглядываясь в промежутки между стволами деревьев и в редкие заросли голого по поздней осени кустарника широко распахнутыми глазами. Рот у него приоткрылся и лицо приняло дебиловатое выражение, как у дауна. Шагал он медленно и широко, иногда останавливаясь и замирая с ружьем наперевес. Рот в эти моменты открывался еще больше.

— Вовка, тигр! — неожиданно подшутил над ним я.

— Где?! — Вовка стал как вкопанный и повернул ко мне физиономию охотника-кретина. Я рассмеялся, а он, как будто ничего не поняв, отвернулся и тем же манером двинулся дальше. Но я все равно ему завидовал.

Мы прошли один перелесок, другой — никто нам навстречу не попадался. Азарт начал увядать в моей душе, и я уже возвращался в мыслях к делу об иконе, как вдруг:

— Б-бах! — Вовка выстрелил, совсем рядом со мною.

Я вздрогнул, остановился и повернул голову в его сторону. Он стоял и тер ушибленное плечо, к которому неплотно прижал приклад ружья. Откуда-то из-за моей спины с шумом и топотом выскочил Сергей, а за ним Юрка.

— Чего стрелял?! — быстро спросил Вовку его старший брат.

— Дятел, — ответил Вовка.

— Чего-о? Кто дятел? — оторопел Сергей.

— Дятел на ствол дерева сел, я и выстрелил.

— Ф-фу, елки. А я думал… Ну ладно, давай ружье сюда. Тоже мне дичь нашел. Попал хоть?

— Не знаю, он улетел.

— Уле-те-ел. Давай ружье, хватит.

— Серег, ну еще немного. Я только один раз выстрелил.

— Выстрелил и хватит, — неумолимо отрезал Сергей, — всю дичь нам распугаешь. Будешь ныть, еще и домой пойдешь.

Вовка отдал ружье, глаза его сразу потускнели, и он опять превратился в расстроенного деревенского парнишку. Дальше мы пошли с ним совсем рядом, шагах в десяти позади охотников.

— Слышь, Вовк, — попробовал я его расшевелить, — а я знаю, кто в склепе Куделина сидел.

— Да ну его нафик, твоего Куделина! — в сердцах ответил Куличик, и впервые он произнес эти два слова четко и членораздельно.

Мы бродили в тот день по лесу долго. Вскоре я и Вовка изрядно отстали от охотников, сноровки и сил у них было побольше, чем у нас. Так что мы топали по их следам, вяло беседуя приглушенными голосами. Дважды их выстрелы заставляли нас бросаться вперед, но оба раза ребята промазывали.

В конце концов мы остановились на какой-то полянке, которую перегораживала здоровенная поваленная ель.

— Привал, — сказал Сергей, расчистил себе на стволе место от снега, уселся и стал развязывать небольшой рюкзачок.

— Вовка, — спросил он, доставая немудреную снедь, — хошь, пока походи тут с ружьем, мы тебе бутерброд оставим.

Куличик ожил и, конечно же, согласился. Он вцепился в ружье, Сергей дал ему два патрона с мелкой дробью и напутствовал, махнув рукой куда-то в кусты:

— Туда иди, и больше никуда не сворачивай. Очень далеко не отходи, возвращайся по своим следам и на обратном пути не стреляй, а то нас перестреляешь. Понял?

Вовка кивнул головой и радостно пошагал в указанную ему сторону. Около ближайших кустов он остановился и обернулся.

— Сань, ты пойдешь?

— Не-е, — ответил я, — тут посижу. — Охотничий запал во мне почти угас, а бутерброды я с собой захватил тоже. Светка мне их целую гору наготовила.

Вовка ушел, Серега с Юркой выпили по стопке, а я только закусывал.

— Ну, я пойду проверю петлю, — сказал сразу, как только выпил, Юрка.

— Иди, — кивнул ему головой Сергей, — мы тебя здесь подождем. — И он подмигнул сначала мне, а потом еще раз своему приятелю.

Юрка взял свое ружье и тоже ушел, но в сторону, противоположную той, куда пошел охотиться Вовка. Мы остались с Сергеем вдвоем.

— А что такое петля? — спросил я у Вовкиного брата.

— Заяц, он ведь когда бегает, петли делает, — тут же ответил Сергей. — Вот одну такую мы на прошлой охоте приметили, теперь Юрка пошел проверять, потому что зайцы всегда по своим следам ходят.