Когда Мой Мир узнает об Этом. Письмо четвертое - Спартак Масленников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Приехав на место где была Юлька, я рассказал Алене что должен остаться в машине, потому что увидел недалеко стоящего старшего «контролёра», который как я потом узнал, проверял Юльку чтобы она ничего не прятала. Попадаться к нему на глаза было нельзя, чтобы они не подумали, что я вышел из милиции потому что всех сдал.
Из окна такси на котором мы приехали я видел, как Алена подошла к Юле и взяв ее за руку почти что потащила к машине. Что и требовалось доказать, контролёр увидевший эту картину побежал в другую сторону, видимо докладывать о произошедшем Ринату.
Юлька, увидев меня лежащим на заднем сидении, когда Алена открыла ей дверь, очень обрадовалась, и быстро села в машину. Потом видимо поняв, что она в безопасности и может расслабиться, разрыдалась.
Я пытался ее успокоить, но она не могла остановится.
— Хорошо, что ты на свободе. — единственное что удалось мне услышать от Юли, за все время нашей поездки.
Тогда я даже не догадывался о причине ее слез.
У Юльки были проблемы с документами, из-за того, что все они были переданы родителям, которые ее забрали и потом оставили с мужиком «извращенцем». Поэтому Алена, через свои связи начала восстанавливать утерянные документы, а параллельно с этим, обратилась в милицию чтобы найти эту пару, которая занимается «перепродажей» несовершеннолетних детей.
В общем в прошлом нашем детском доме, начались большие перемены, и в конце всей этой истории директора и пару воспитателей вместе с бухгалтерией, посадили за решётку, потому что там был полный букет деяний.
Помимо «перепродажи» детей, о которой они якобы не знали. Хотя по спискам, и документам, те люди, которые взяли себе Юлю, были многодетными родителями, и все их остальные дети, тоже были взяты из нашего детского дома. Таких семей было несколько. Началось большое разбирательство.
По возбужденному делу, начали обращаться бывшие воспитанники, так как директор со своими подчиненными забирали половину суммы, которую выделяло государство после того как воспитанники достигали совершеннолетия и выпускались из стен детского дома. Директор со своими коллегами, открывал фирмы общего питания, через которые деньги попадали им в карманы, а на столы воспитанникам попадал еда не в том качестве и количестве, которое сдавалось в отчетности.
В общем там был полный бардак и сковырнув одну зацепку, потянулись многие нитки совершенных этой группой лиц преступлений.
Тем временем, мы с Юлей начали обживаться в новом детском доме. Мы старались держаться вместе, и никуда и ни к кому не лезли, и особо не с кем не общались, соблюдая общий распорядок нового режима дня.
Через неделю, я уже начал ходить в новую школу, а Юлька, через полторы.
Потому что только через полторы недели, нашли этих псевдо-родителей и ее документы передали в новый детский дом, а затем и в школу.
Наша с ней жизнь обрела новые оттенки красок.
Теперь, когда моя уличная компания изменилась на новый детский дом и новых ребят, я осознал, что мог спокойно сесть за решетку, поэтому я напомнил себе, что мне нужно учиться, как я и хотел, когда у меня еще были живые родители.
И коль новых я себе уже не представлял, то учебой, я хотя бы не подводил Алену с Максимом, которые поверили в меня и помогли мне со сменой детского дома, и спасли меня от тюремного заключения, поэтому пересмотрев многие вещи в новой школе я начал ходить на кружок по шахматам.
И мне там очень нравилось.
Дядька, который учил нас этого виду спорта был достаточно образованный мужичек лет тридцати пяти, он конечно иногда приходил немного пьяненький, но тем не менее знал толк в своем деле, потому что сам учась в школе выигрывал множество соревновании и получил большое количество наград. Он показывал нам свои школьные фотокарточки и рассказывал о жизни после того как мы все заканчивали свои партии и собирались домой.
Так подошел к концу первый год в начале двадцать первого века. Окончание двухтысячного года мне запомнилось тем что в конце декабря я возвращался с пацанами, с которыми общался в школе обратно в детский дом и увидел знакомое лицо, сидящее на лавочке на территории школы.
Меня немного парализовало, и я остановился на месте с неопределёнными мыслями, бежать мне или идти дальше.
Поняв, что я его увидел, Ринат пошел в мою сторону.
Я дернулся в другую сторону.
— Малой, я без предъявы — крикнул он.
Поверив ему, я остановился и сделал вид что и не бежал совсем от него и пошел навстречу.
— Ну здорова. — протянул он мне свою руку. — Давно я тебя искал.
— Привет Ринат. — пожал я ему руку в ответ.
— Где ты сейчас? — поинтересовался он.
— Вот тут учусь.
— Да это понятно. Живешь то где?
— В детском доме.
— Про девку свою что-нибудь знаешь? А то мне пацаны сказали, что ее какая-то тетка забрала с точки…
— Она со мной в детском доме.
— Понятно. Ну ладно тогда. Никто там вас не обижает?
Я отрицательно помотал головой.
Мы постояли пять секунд молча глядя на друг друга, потому что я не знал, о чем нам говорить.
— Возвращаться к нам не собирайтесь? — спросил с улыбкой Ринат.
Так же с улыбкой я отрицательно помотал головой ему в ответ.
— Ну ладно, молодец. Я на самом деле малой, искал тебя чтобы спасибо сказать, что ты пацанов не сдал тогда, и про меня ничего в милиции не сказал, а то если бы ты про них что-то ляпнул, они бы меня точно сдали.
Так что спасибо тебе от меня, и пацанов! — он еще раз протянул мне руку, но в его глазах я увидел, что он не закончил. — и еще малой, ты прости что так с твоей подругой произошло! Я совсем недавно об этом узнал, но наказывать уже за это было некого. Этого урода завалили две недели назад, на дискотеке. Так что ты прости, и ей от меня передай извинения… Я просто не знал.
Ты запомни малой, если тебе или ей что-нибудь понадобиться, найди своих пацанов, они тебе свяжут со мной.
Услышав от него эти слова внутренняя гордость вперемешку со смятением заполнили меня. В тот момент я почувствовал, что кто-то мне благодарен за то, что я сделал, не учитывая того что они сами же меня подставили и я был награни
