Наказание для вора (СИ) - Дарья Котова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лен резко отвернулся, чувствуя, как лицо бросило в жар. Лис не был таким озабоченным по части девушек, как дракон, но и на него, видно, стало влиять долгое одиночество. Еще и эльфийка эта… В голову закралось нехорошее подозрение, Лен слегка скосил глаза, наблюдая за остроухой. Та спокойно записывала лекцию, перестав терзать несчастное перо, и ее победная, лучащаяся самодовольством улыбка подтвердила догадку лиса. Вот же стерва!
— Господин Крейл, вы слушаете меня? — проскрипел профессор.
«Нет, я тут эльфиек разглядывая, а они меня — разводят», — с веселой злостью подумал Лен. Следовало придумать месть, благо с этим у лиса никогда не было проблем.
— Да, профессор, — виновато понурился Лен и опустил голову, пряча усмешку. Он взялся за свое перо, начал писать, незаметно сжав сильными пальцами очин чуть повыше чернил. Тихий треск возвестил лиса, что он остался без пера.
— Ох, проклятье, — шепотом, но так, чтобы услышали сидящие рядом однокурсники, ругнулся Лен. — Последнее перо, — и тут же, быстро, прежде, чем добросердечные Дель или Мэл поделятся своим, обратил просящие очи к эльфийке и самым заискивающимся тоном, на который был способен, взмолился: — Леди, не одолжите ваше перо, мне срочно нужно записать этот кусок лекции.
Остроухая, явно не ожидавшая от него такой просьбы, рефлекторно отдала свое перо. Лен перехватил его, раскланиваясь в благодарностях, и вернулся к своим конспектам. При этом совершенно случайно он погладил кончик пера, которому совсем недавно эльфийка уделила столько внимания. Сапфировые глаза встретились с оранжевыми. Лен медленно коснулся губами кончика, мягко и быстро, словно целуя. Два синих озера полыхнули то ли гневом, то ли желанием. С этой сумасшедшей трудно было разобрать.
— Господин Крейл, — возмущенный голос профессора разбил этот безумный момент, напряжение исчезло, эльфийка отвернулась, а Лен тяжело вздохнул, предчувствуя головомойку от Коса.
* * *
Профессор Имирил Ламелинэ был эльфом, как это становилось понятно из его фамилии (названия светлоэльфийских родов всегда заканчиваются на «э»), причем, еще достаточно молодым и энергичным. Он искренне считал, что студенты разделяют его энтузиазм в изучении рас. Впрочем, его лекции, действительно, были интересные. Особенно, сегодня.
— Как я вам уже рассказывал, в нашем мире существует деление рас на смертные и бессмертные. Критерием служит, как всем известно, продолжительность жизни. Если она бесконечна, то раса относится к бессмертным, если нет — то к смертным. Они, в свою очередь, также имеют свою классификацию. Бессмертные расы делятся на абсолютно бессмертные и условно бессмертные. В основу такого деления положен тот факт, что некоторые расы, имея бессмертие, при наступлении ряда условий могут его потерять. Под этим подразумевается эмоциональное выгорание, душевное отчаяние или пустота, психологические проблемы — иными словами, усталость от жизни. Если это наступает, то бессмертный умирает. Это не в полной мере самоубийство, скорее неосознанный отказ от своего бессмертия, от которого он устал. К условно бессмертным расам относят вампиров, свалгов, вендиго, фей и дриад. К абсолютно бессмертным, чья бесконечная продолжительность жизни не может измениться, относят всех эльфов, драконов, ликанов и нимф.
По предыдущим лекциям, вы знаете, что смертные расы делятся на долгоживущих и маложивущих. К первым относятся оборотни, гномы, тролли, гарги, горгулии, великаны, пикси, орны и русалки. Их жизнь насчитывает от двух до восьми столетий. К маложивущим относят людей и орков. Но их мы с вами рассматривали на протяжении прошлых двух курсов, поэтому сегодня тема нашей лекции будет затрагивать непосредственно бессмертные расы, а именно эльфов.
Итак, в нашем мире существуют раса лунных эльфов и обычных эльфов. Да, — подтвердил профессор, услышав удивленный шепот. — Считается, хотя историкам этого точно не установлено, что лунные эльфы являются детьми другого мира. Их природа отлична от природы других эльфов. Поэтому их мы будем рассматривать в отдельной лекции. Что же касается остальных эльфов.
Ламелинэ прошелся по кафедре, сцепив руки в замок за спиной.
— Нам придется сделать небольшой экскурс в историю. Изначально, существовал, помимо лунных, один вид эльфов. Сейчас их называют первыми эльфами. Однако, ровно через два тысячелетия после Великого Нашествия произошел Раскол. Великий король всех эльфов Литерэль умер, оставив после себя четырех детей: Лисэна, Мириэль, Териала и Эзариэля. В те времена в Рассветном Лесу уже много лет шла война с некромантами. У каждого из принцев и у принцессы имелись свои взгляды на решение данной проблемы. Старший сын короля, Лисэн хотел обратиться за помощью к Ордену Света, к людям. Териал выступал за возвращение в Вечный Лес, считая, что Рассветный Лес для них потерян. Эзариэль и вовсе считал, что им необходимо покинуть земли севера и искать спасения на юге. Единственная же сестра их, Мириэль пошла в своих устремлениях дальше всех и заявила, что не видит в Тьме зла. Начался спор. Дети Литерэля не смогли принять совместное решение, и тогда произошел Раскол.
Териал ушел с соратниками в Вечный Лес, который принял их, но подверг серьезным изменениям, в результате которых они сблизились с природой, а она — с ними. В облике их стало заметно ее влияние: кожа стала более бледной, волосы почернели, глаза заволокло белесой пленкой, а из тела стали расти корни, ветви и листья.
Эзариэль увел эльфов на юг, в пески. Там он основал город Шарэт и отрекся от Света, верив лишь в свои силы. Но под влиянием жестокой природы, песчаных бурь и столетий изоляции, пустынные эльфы подверглись изменениям: кожа стала более смуглой, волосы потемнели, приобрели преимущественно каштановый оттенок, а глаза изменили форму на более узкую.
Лисэн остался в Рассветном Лесу и, заручившись поддержкой служителей Ордена, победил некромантов ценой великих потерь. Эльфы в своей борьбе против Тьмы настолько приблизились к Свету, что с тех пор их стали называть светлыми.
Мириэль со своими почитателями ушла на северо-запад, за земли драконов. Там ее и ее приспешников настигло проклятье короля Лисэна. Он проклял свою сестру, свою кровь в ее жилах, и это проклятье изменило
