Скорпия - Энтони Горовиц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Теперь идти можно было лишь в одном направлении – вперёд. Алекс прошёл по пустому белому коридору и добрался до ещё одной раздвижной двери, которая тоже с шипением открылась перед ним. Он попал в самое сердце комплекса. Воздух сразу резко изменился: он был очень холодным, пахло металлом. Подняв голову, Алекс увидел ярко отполированную серебряную трубу, которая шла по всей длине коридора. Повсюду висели циферблаты и мониторы. У него уже начала болеть голова. Здесь слишком чисто.
Он пошёл дальше, надеясь увидеть как можно больше до того, как его найдут. Никого вокруг не было – все работники, похоже, уже разъехались по домам, – но вот охранники никуда не денутся, встреча с ними – лишь вопрос времени. Он услышал, как где-то открылась дверь. Сердце Алекса подпрыгнуло в груди, и он поспешно огляделся в поисках укрытия. Коридор был совершенно пуст и ярко освещён мощными неоновыми лампами, скрытыми за стеклянными панелями. Не было даже ни единой тени, где можно было бы спрятаться. Он увидел дверной проём и бросился туда, но дверь оказалась заперта. Алекс прижался к двери, отчаянно надеясь, что его не заметят.
Из-за угла вышел человек. Впрочем, человек ли это, понятно стало не сразу. Он был одет в бледно-голубой защитный костюм, закрывавший тело целиком. На голове был капюшон, а стеклянная защитная маска скрывала большинство черт лица – но потом он повернулся боком, и Алекс увидел очки и бороду. Он толкал перед собой огромный блестящий хромированный сосуд, похожий на термос на колёсиках. «Термос» был ростом с него, на крышке виднелись какие-то вентили и патрубки. К облегчению Алекса, он свернул в какой-то коридор.
Алекс посмотрел на дверь, которая дала ему минимальную защиту. В ней было окошко из толстого стекла, похожее на те, что делают в стиральных машинах, а за окошком виднелась большая комната, всё ещё освещённая, но пустая. Алекс предположил, что это лаборатория, хотя выглядела она скорее как винокуренный завод – там тоже стояли (и висели на цепях) огромные «термосы». Металлическая лестница вела к какому-то балкончику и целой стене, в которую был вделан ряд дверей – как от холодильника, только огромных. Все металлические поверхности выглядели новенькими и великолепно отполированными.
Алекс увидел, как по комнате прошла женщина. Фабрика явно была не настолько заброшена, как ему казалось. Она тоже была одета в защитный костюм с маской и толкала перед собой серебристую тележку. Его дыхание застыло на стекле, когда он попытался заглянуть внутрь. Всё выглядело полнейшей бессмыслицей – женщина везла яйца… сотни яиц, аккуратными рядами разложенные по подносам. Все они были чисто белыми, размером с обычные куриные. Может быть, она везёт их на кухню? Нет, Алекс быстро отбросил эту мысль. Что-то в этих яйцах было почти зловещим. Должно быть, как раз то, что они совершенно одинаковы. Женщина в костюме зашла за какой-то большой научный прибор и исчезла из виду. Алекс, с каждой секундой всё меньше понимавший, что происходит, решил, что пора двигаться дальше.
Он прошёл по второму коридору, туда же, куда ушёл человек с «термосом». Вдалеке слышалась работа машин – мягкое, ритмичное постукивание. Остановившись у стеклянной панели, вделанной в стену, Алекс посмотрел в неё и увидел тускло освещённую комнату; ещё одна женщина сидела перед странной, сложной на вид машиной, которая сортировала сотни пробирок, поворачивала их, пересчитывала, наклеивала этикетки и выдавала прямо ей в руки.
Что вообще производит «Консанто Энтерпрайзис»? Химическое оружие, может быть? И как, чёрт возьми, ему теперь выбираться? Алекс посмотрел вниз и увидел руки, всё ещё испачканные после прыжка с парашютом. Он был грязный, потный и искренне не понимал, как до сих пор не сработали все возможные сигналы тревоги. Окружённый белыми стенами, где даже воздух стерилизовали, он напоминал огромного микроба, попавшего в организм; датчики должны были мгновенно поднять панику.
Он дошёл до ещё одной раздвижной двери и с облегчением выдохнул, когда и она раскрылась перед ним. Возможно, ему всё-таки удастся отсюда выбраться? Но эта дверь вела лишь в очередной коридор – чуть шире того, из которого он пришёл, но такой же бесперспективный. Только сейчас Алексу пришло в голову, что он до сих пор на последнем этаже. Нужно найти лифт или лестницу, чтобы спуститься вниз.
Метрах в десяти от него вдруг открылась дверь. Из неё вышел человек и изумлённо уставился на Алекса.
– Кто ты такой, чёрт побери, и что тут делаешь? – резко спросил он.
Алекс понял, что тот говорит по-английски, а через несколько мгновений узнал его: лысая голова, нос крючком, тёмные очки с толстыми линзами. Он был одет в белый лабораторный халат поверх костюма с галстуком, но в последний раз Алекс видел его в маскарадном одеянии. Доктор Либерман, который говорил с миссис Ротман на вечеринке в Венеции.
– Я… – Алекс даже не знал, что ответить. – Я потерялся, – беспомощно пробормотал он.
– Тебе нельзя тут находиться! Это охраняемая территория. Кто ты такой?
– Меня зовут Том. Мой папа тут работает.
– Как его зовут? В каком отделе он работает? – Доктор Либерман явно не собирался верить в историю про потерявшегося маленького мальчика. – Как ты попал сюда?
– Папа привёл. Но если вы отведёте меня к выходу, буду вам благодарен.
– Нет! Я вызову охрану. А пока иди со мной!
Доктор Либерман шагнул обратно к комнате, из которой пришёл. Алекс не знал, что делать. Попытаться сбежать? Но после того, как объявят тревогу, его поймают за несколько минут. А что потом? Он предполагал, что работники «Консанто» просто сдадут его полиции. Но если они что-то здесь скрывают, если он увидел что-то секретное, то, может быть, ему совсем не так повезёт.
Доктор Либерман потянулся к тревожной кнопке, расположенной возле двери.
– Всё нормально, Гарольд. Я разберусь.
Голос послышался из-за спины Алекса.
Алекс развернулся, и душа его ушла в пятки. Это точно не кошмарный сон? Найл, тот самый человек, который вырубил его и оставил умирать в затопленной комнате, стоял позади него и расслабленно улыбался. Он тоже был
