Эхо дефолта - Николай Леонов

Стас промолчал. Ольга, покопошившись за дверью, отперла ее. Она была одета в длинный теплый халат и в продранные на носках матерчатые тапочки.

- Вы такой неожиданный мужчина! - заманчиво произнесла Ольга, тараща глаза на Стаса.

Очевидно, она думала, что так выглядит сексуальней. То бишь желанней. Она была не права, но Стас не стал ее разубеждать.

Он вошел в нечистую прихожую, заставленную и заваленную всякими ненужными вещами. Одних полиэтиленовых пакетов, набитых мусором, здесь стояло три штуки.

В раскрытую дверь была видна комната, в ней неубранная постель, давно не мытые полы и скривленная на один бок люстра под потолком.

- У меня легкий беспорядок, - проговорила Ольга, проследив за взглядом Стаса, - я не ждала гостей. Я вообще-то убираюсь постоянно, но, сами понимаете, я работаю педагогом-психологом, все время отдаю работе, детям, педагогическим планам, тестам, тетрадкам... В кухню, пожалуйста, пройдите.

Стас разделся в коридоре и прошел в кухню.

В кухне тоже давно не убирались, грязная посуда, не умещающаяся в раковине и разложенная на разделочном столе, доказывала, что порядок здесь наводят все-таки не так постоянно, как это декларировалось, а крошки, рассыпанные по столу, и пыль по углам на полу только подтверждали это наблюдение.

- Я живу очень насыщенной духовной жизнью, - сказала Ольга, якобы незаметно сметая рукавом халата крошки со стола. - Присаживайтесь, господин полковник, будем пить чай. Или кофе? Или кефир?

Стас подумал и согласился на чай. Ольга еще разок улыбнулась и, подойдя к раковине, начала мыть две чашки.

Стас получил возможность теперь осмотреться и в кухне. Осмотр только подпортил ему настроение, когда он заметил на подоконнике старинное пятно чего-то липкого, на котором скорчились два тараканьих трупа.

- Что вы можете мне рассказать об Анатолии Ветринове? - спросил Стас.

- Козел! - не оборачиваясь, брякнула Ольга, тут же повернулась и улыбнулась. - Ну, я в смысле иносказательном. Нехороший человек то есть.

- А почему нехороший?

- Ну, сами посудите, какой подлый, и ненадежный, и неверный он человек! - Ольга поставила на стол две чашки; стаканом, потому что чайник под кран не умещался из-за горы грязной посуды, наполнила его и поставила на плиту.

- Разве кто-нибудь, кроме негодяя, стал бы брать себе в любовницы молодую неопытную девчонку? Сам-то он был уже, слава богу, в возрасте, а Нонка-то? Вот то-то и оно-то.

Ольга села напротив Стаса, навалилась локтями и грудью на стол и сладко зевнула.

- Ой, извините, я почти до пяти утра все тетрадки проверяла. Не поверите, такие смешные ошибки бывают у наших лицеистов!.. Так о чем это я? А, ну да, о покойнике! Вы знаете, Стас... можно я вас так буду называть, господин полковник?

Стас кивнул.

- Ну вот, посудите сами! Ну о чем можно разговаривать с молодой девчонкой? Я все понимаю, я дама современная и продвинутая и не ханжа какая-нибудь заскорузлая, ни в коем случае, но посудите сами, посудите! Ведь Нонка почти что школьница! С нею просто скучно! Скучно! Я могу сделать только два вывода, и они взаимно не исключают друг друга. Вывод первый: Ветринов был педофилом. Его нужно было лечить в психушке, потому что педофилия - это болезнь! Вывод второй: он сам был скучным никчемным человечком, и с ним наверняка совершенно не о чем было поговорить! Он ничего не читал, фильмов сложных, культовых, я имею в виду, не смотрел, да и вообще в жизни ничего не видел, кроме разве что бань с проститутками, прости, господи! Тоже мне директор банка! Одно название!

Чайник вскипел, Ольга долила кипятка в заварник, стоящий на столе, подумала и бросила туда еще и щепотку новой заварки, достав ее из надорванной чашки, притаившейся в углу подоконника.

Заварник был старый, фаянсовый, весь изукрашенный темно-коричневыми подтеками.

Стас сделал правильный вывод, что хозяйка квартиры просиживает над тетрадками каждый день и каждую ночь. А еще он подумал, что, наверное, "козел" Ветринов в свое время подло пренебрег выдающимся умищем и несомненным образованием Ольги и остановил свой выбор на более простой и сердечной Нонне. И правильно сделал мужик.

- Сахар, господин полковник, ой, простите, Стас, - Ольга пододвинула ближе к Стасу фаянсовую сахарницу с выщербленными краями. Сахар был весь в склеившихся кусочках, ложка, торчащая в сахарнице, была вся облеплена сахаром.

- Спасибо, я пью без сахара, - ответил Стас, уже жалея, что вообще согласился на такое угощение. Хотя чего не сделаешь в интересах службы.

- Хорошо, с Анатолием Ветриновым мне все ясно, - сказал он, - а что вы можете сказать об отношении Нонны к нему?

- Нонна, - повторила Ольга, и ее лицо на мгновение приняло выражение брезгливости и неприятия, - Нонка, - повторила она и вздохнула. - Нонка она из поколения next, знаете такое выражение? Это поколение, которое следует за нашим. Она девочка малограмотная, как вы сами и заметили, незамысловатая, но уже достаточно алчная и меркантильная. Апофеоз примитивизма! Ее интересовали только деньги, она только и делала, что тянула и тянула из своего любовника деньги, деньги, деньги, и больше он ей ни для чего не был нужен.

Стас кивнул, Ольга поулыбалась и начала шумно, с причмокиванием, пить чай.

- А что вы можете сказать про брата Анатолия Ветринова? - небрежно спросил Стас.

Он не знал, подозревает ли Ольга вообще о существовании у банкира еще и брата, и задал вопрос на всякий случай. Про запас у него был приготовлен еще один, связанный напрямую со вчерашним происшествием.

- Саша? То есть, я хотела сказать, Александр Анатольевич - совсем другой человек. Настоящий предприниматель! - Ольга неожиданно вдохновилась и не стала скрывать этого. Или не догадалась.

- Он очень опытный руководитель и талантливый, не побоюсь этого слова. Вы не знаете, наверное, но Александр Анатольевич основал сеть продовольственных магазинов, и у него есть топ-студия, которой он руководит. Вы слышали что-нибудь о ресторане "Харбин"? - спросила Ольга.

Стас почувствовал, как воспоминания зашевелились у него под черепной коробкой и заболела вчерашняя шишка на затылке.

- Нет, не слыхал, а что это? Восточная кухня?

- Да, вьетнамская. Или корейская? - Ольга встала и, покачивая бедрами больше, чем это было нужно функционально, подошла к чайнику, стоящему на плите, хотя, при желании, до него можно было и дотянуться рукой. - Хорошая кухня, заходите, не пожалеете.

- Трепанги жареные, - пробормотал Стас.

- И трепанги есть, - Ольга подлила себе чаю и вернулась на табурет. Они классные такие, когда жареные. Немного сопливые, конечно, но все равно классные. А вам нравятся трепанги?

- Не очень, - улыбнулся Стас. - Город Харбин, как мне помнится, находится в Китае, поэтому кухня, скорее всего, китайская, а не вьетнамская.

- А какая разница? - искренне удивилась Ольга. - Китайская, вьетнамская, корейская, еще какая-то... В общем, оттуда, от желтых узкоглазиков. А жаркое из змей вам нравится, Стас? По вкусу напоминает свинину постную. Очень прикольно, очень.

- А как же так получается, что вы, преподаватель лицея, как вы сами сказали, знаете, что Александр Анатольевич - хороший руководитель, однако руководит он, как я понимаю, вовсе не лицеем, а трепангами и змеями?.. Точнее, изделиями из них.

- Ну, знаете! - Ольга напряглась лицом, понимая, что надо как-то объяснять положение. - Если я, например, преподаватель, или, точнее говоря, вот вы полковник милиции, это же не значит, что и все-все ваши друзья и знакомые только полковники милиции, верно?

- В какой-то степени, - согласился Стас, - насчет друзей говорить не буду, а среди моих знакомых, признаюсь вам, есть даже убийцы и просто сексуальные маньяки. Круг моих знакомых обширен и интересен. Есть и лжесвидетели. Ну и прочая публика.

- Да? - растерянно переспросила Ольга и сообразила: - Ну да, вы же с ними работаете! А я сперва и не поняла!

Ольга рассмеялась и, вытянув шею, заглянула в чашку к Стасу:

- А вы почему не пьете чай? Он вам не нравится?

- Я пью, пью, - сказал Стас. - Так как же вы познакомились с Ветриновым? В китайском ресторане за порцией трепангов?

- Нет, трепанги были потом. И почему вы так акцентируете внимание на трепангах?

Ольга встала, на этот раз уже без видимой причины, и подошла к кухонному окну. Она выглянула на улицу, повернулась и ответила наконец-то на вопрос Стаса:

- Однажды был тихий семейный вечер. У Нонки был день рождения, а это такой праздник, что на него можно приходить без приглашения, вы же знаете. Ну вот я и пришла. Пришла как сестра! Я купила тортик, подписала открытку стихами. Хорошие стихи, поэта Николая Гумилева, я их из сборника выписала и пришла. В той квартире были и Анатолий, и Александр. Мы там и познакомились, а потом уехали вместе с Александром. Ну, я хочу сказать, что он меня проводил...

Ольга снова выглянула в окно, посмотрела влево, вправо и вздохнула.