Подцеплен по-крупному - Михаил Март

Ксения вздохнула.

– Павлик с детства был гением.

– Тут все понятно, но меня еще интересует загвоздка с двумя участками, которые Тимофей отдал нам, а теперь собирается застраивать.

– Договор с подрядчиком пока не подписан. А документы на ваши два участка действительны, и о них все знают. Один отписан на твое имя, второй – на имя Кати. Но Тимофей и не думал делать вам столь дорогостоящие подарки. Хрен вам с маслом. Это якобы подарок. – Глаза у Гейко загорелись. – Кровопивец решил таким образом уберечь себя от лишних налогов. Налоги платила Катя. Есть два документа, которые вы подписали на следующий день. Тимофей назвал их перестраховкой и заморочил вам головы, а вы не могли ему отказать. Вот две бумажки, которые ставят крест на вашей собственности.

Адвокат похлопал ладонью по документам.

– Эти акты прилагаются к тем, что говорят о передаче вам земель. Тут много казуистики, а потому объясню. Акт первый гласит – все документы, касающиеся передачи земли Екатерине Тимофеевне Горбач, с сегодняшнего дня аннулированы и считаются недействительными. Второй акт касается участка, переданного Павлу Семеновичу Потоцкому. То есть тебе. Он точная копия первого. Оба акта подписаны тобой и Катериной, а также адвокатом и нотариусом. Так что земля принадлежит Тимофею, а не вам. И строить он может что хочет и когда захочет. Эти акты вы подписали на следующий же день после того, как получили подарок. Тем самым отказались от земли. Но их Тимофей никому не показывал. Такие вещи предъявляют суду, если вы начнете качать права. Это последний документ, имеющий юридическую силу.

– Но если Горбач сдохнет, то земля все равно достанется нам, – пожал плечами Павел.

– Нет. На это есть третий документ, Тимофей все предусмотрел. – Адвокат взял еще один лист гербовой бумаги. – В нем сказано, что оба участка, тут даже и размеры, и номера указаны, в случае его безвременной кончины передаются дольщикам, внесшим деньги на застройку главных территорий. В качестве компенсации ущерба. Речь идет о том, что Горбач только стрижет купоны, даже в строительство не вкладывается. На чужом горбу ездит. И чтобы его труп не разорвали на куски и не скормили бездомным псам, он сочинил эту бумагу.

– Здесь подлинники? – спросил Денис.

– За кого ты меня принимаешь, Паша? Мои условия просты. Я уничтожаю последние три документа, о них, кроме меня, никому не известно. В обмен получаю один из ваших участков. Договор я уже заготовил. Ты его подпишешь, Катин участок переходит в мое владение. Со своим участком ты можешь делать, что хочешь. Он твоя собственность.

– А ты не боишься Тимофея? – спросил Денис.

– Я? Нет. Это он меня боится. Знаешь, сколько у меня на него нарыто компромата. Ахнешь.

– Отлично. Приведи пример, но только подтвержденный документами. Чем ты по-настоящему можешь напугать его?

– Официальный отказ губернатора продать птицеферму на четыреста двадцатом участке. Участок находился в собственности хозяйства. Через два дня губернатор разбился на машине, а участок был захвачен рейдерами. И никто не пикнул. Фермеры давно уехали из этих мест. Прокуратура и глазом не моргнула. Таких документов у меня полный сейф. Тимоха об этом знает, вот только к моей ячейке ему не подобраться. Мой банкир – надежный человек.

– Но у тебя можно украсть ключ.

Гейко улыбнулся, вынул из кармана ключ и положил на стол.

– Бери. Можешь отдать его Горбачу. У ячейки два замка. Один мой, а второй ключ у Гены Комарницкого, директора банка. Если я потеряю свой ключ, мне сменят замок.

– Да, Артур Леонидович, ты основательно подготовился к войне.

– Ха! – нагло усмехнулся Гейко. – Горбач мне хорошо платит, воевать с ним я не собираюсь. Это твоя забота, Павел. Победишь, встану на твою сторону. Горбач всего добился, но уже прогнил насквозь. Чуть толкни, посыплется. А ты человек свежий и незапятнанный. К тебе никто никаких претензий предъявить не может. Придешь на все готовое и с чистыми руками. Ты из тех ребят, на которых можно и нужно делать ставку.

Ксения захлопала в ладоши, а Гейко расплылся в улыбке, как всегда довольный собой.

Денис нажал на кнопу в кармане пиджака и посмотрел на Ксению.

– Мне жаль, что так получилось, дорогая тетушка.

Он взял со стола большой нож, лежавший рядом с тортом, и взмахнул рукой. Артур ничего не успел понять. Ксения схватилась за горло, сквозь ее пальцы полилась черная венозная кровь. Захрипев, женщина рухнула на пол.

В ту же секунду в квартиру ворвался Иван с револьвером и выстрелил Гейко в висок. Смерть наступила мгновенно.

– Теперь так, Ваня. Забирай труп этого козла, тащи его к ракушкам и там брось. Раздень догола, вещи унеси с собой. Ждать меня будешь у отеля. Сам ко мне не подходи. Я приеду со шлюхой и буду кутить в ресторане. Мне нужно алиби. Действуй быстро. Старухой я займусь сам. Брось револьвер на пол, он больше тебе не нужен.

– Инсценируем ограбление! – воскликнул Иван и, бросив оружие, побежал в спальню, схватил шкатулку, сунул ее за пазуху, вернулся, закинул на плечо труп адвоката и ринулся к дверям. Он действовал, как в бреду. Шкатулка, вот что занимало его, перед глазами переливались драгоценные камни.

Ночью под мостом было совсем темно. Когда на дорогу выскочил гаишник с жезлом, тут и трезвый водитель мог не вывернуть вовремя руль. Удар получился приличным, но Родион сделал все как надо – прикрыл руками голову и упал на бок. Однако железная пластина основательно помялась и сдавила ногу. Парень лежал не двигаясь, несмотря на боль. Приходилось терпеть. Приоткрыв глаза, он видел, как «БМВ» затормозил метрах в десяти и брат Дениса выскочил из машины. Неужели этот олух подойдет к нему и будет терять время? Антон повел себя очень странно. Он сел за руль, сдвинув Яну на пассажирское сиденье, и машина умчалась. Получилось все так, как предсказывал Денис. Он знал своего брата и был уверен – Антон не бросит подвыпившую бабу, эта дура может еще десяток пешеходов передавить.

Родион поднялся на ноги и, хромая, дошел до своей машины. На заднем сиденье он переоделся и снял железки с ноги. На месте удара образовался синяк. Главное, кости целы, но брюки испорчены, пакет с кровью промочил их насквозь, образовалось огромное пятно. Надо срочно что-то делать. Родион спустился по гранитной лестнице к лодочному причалу и смыл пятно в реке. До утра штаны надо высушить и успеть погладить, а у него еще куча дел. Сначала содрать с машины бездарные наклейки из цветной изоленты. Только сейчас он заметил свою оплошность. Составляя слово из вырезанных букв, написал на дверце привычное «милиция» вместо сегодняшнего – «полиция». Мелочь? Возможно, но если бы Антон не уехал так поспешно, он мог бы заметить.

Разложив брюки на заднем сиденье, Родион открыл окна, сел за руль и поехал на следующую точку.

Следующей точкой был двор неподалеку от гостиницы, в которой снимал номер Денис. Машина Яны стояла там, где и предполагалось. Значит, она все же достигла цели. Родион принялся за работу. В первую очередь отвинтил фальшивые номера и, достав из багажника настоящие, установил их. Потом свинтил побитый окровавленный бампер и вынул из того же багажника родной, чистенький. Покончив с Яниной машиной, поехал на свою квартиру готовиться к утреннему спектаклю.

Поднимаясь с пола, Ксения сказала:

– Я боялась, что этот кретин решит меня добить. Ему пальнуть в человека ничего не стоит.

– Нет, милая Варенька. Его интересовали только бриллианты и больше ничего. Он тут же помчался за шкатулкой. На этих камешках Иван может погореть. Этого нельзя допустить, он все еще мне нужен.

Ксения, которую Денис назвал Варенькой, направилась в ванную и начала смывать краску.

– Признаюсь, было страшновато.

– Ты замечательная актриса. И в Иване я не ошибся. Забыть не могу его жадные глаза при виде драгоценностей. У наших миллионеров жены одинаковы – в голове солома, а от мордашки и ножек глаз не оторвешь. Ивана не интересуют ни мордахи, ни ножки, он от украшений доходит до оргазма. Я покопался в его прошлом. Парень три года занимался поиском пропавших ценностей, насмотрелся. Слюни до сих пор текут.

– А во что они тебе обошлись? – спросила женщина, скидывая с себя платье и вставая под душ.

– Гроши. Они из наследства князей Голицыных, значатся во всех каталогах. Ни один вор не будет связываться со всемирно известными раритетами. Их невозможно продать, вот почему профессионалы взяли с меня немного.

– Да ты транжира! Кидаешь деньги налево и направо. Старушку из этой квартиры отправил в Италию на лечение. Полгода лечится. А сколько это стоит?

– Недешево, – усмехнулся Денис и, раздевшись, тоже полез в ванну. – Но настоящей Ксении Хван пора возвращаться домой. Квартира не должна пустовать.

– Ты отвезешь меня на дачу? – спросила она, обнимая Дениса.

– Твоя машина под окнами, сама доедешь. У меня еще полно дел, но клянусь, на днях приеду.