Костер для инквизитора - Александр Мазин

– Я клиента жду,– мрачно сообщил Шест.

– Тогда притворись осиной и не отсвечивай,– велел Ласковин.– Абреку пожалуюсь: в охранной фирме девушку на полчаса оставить нельзя.

– Я ее чаем напоила,– сообщила Фарида.– С ликерными конфетами.

Парнишки, поставленные при входе, признав Ласковина, поклонились, как положено: Слава основательно внедрял субординацию. Андрей повел Наташу в зал. Там царило невероятное оживление. Старшие ученики бегали рысцой взад-вперед; младшие, которых кто-то уже построил, перетаптывались нервно, то и дело отдергивая кимоно, поправляя пояса.

– Обувь,– сказал Андрей.

Но тут же рядом возник Зимородинский.

– Наташа, как славно! Ты молодец, Андрей! Наташа, не разувайся, тебе можно. Ласковин, иди, переодевайся, ее здесь не оставят без внимания, я тебе обещаю!

– Вот этого я и опасаюсь,– фыркнул Андрей.

Наташа засмеялась. Зимородинский подхватил ее под руку и увлек внутрь зала.

– «Вдруг какой-то паучок…»– проворчал Андрей, не выдержал, засмеялся и пошел переодеваться.

В комнатушке, на которой фломастером было выведено: «Жюри», Андрей обнаружил голого Стужина. Голый Стужин сосредоточенно изучал себя в зеркале.

– Ласка, бля, ты смотри, какое у меня брюхо!

– Пиво лучше, чем вода,– флегматично произнес Андрей, снимая куртку.

– Не говори.– Стужин натянул кимоношные штаны, подрыгал ногами.– А ты все такой же! – сказал с завистью.

– Не совсем,– Андрей похлопал по шраму на боку.

– Как тачка, бегает?

– В полный рост. Спасибо! Как живешь, Арсений?

– Как все. Держимордствую помаленьку. Дитя вот недавно родил. Второе. И снова девку, мать твою!

– Не переживай, умение приходит с опытом.

– А в глаз?

– Здорово, бойцы! – в раздевалку смерчем ворвался Шиляй, пихнул в плечо Андрея, хлопнул Стужина по животу.– Наел пузцо, Арсюха!

Стужин тут же обозначил маваши в голову. Шиляй прикрылся ладонью, одобрил:

– Растяжечка еще есть! Бойцы, что за красотка у нас в гостях, кто в курсе?

– Я в курсе,– Ласковин обернул пояс, завязал.– Это моя красотка, заруби на своем греческом носу.

Шиляй округлил глаза в притворном ужасе:

– Ну ты чё, Спортсмен? Ну ты чё, в натуре? Твоя так твоя, без базара!

Стужин захохотал.

– Ну вас в жопу,– проворчал Андрей и пошел в зал.

– Андрей Александрович!

– Здорово, Юра! Как успехи?

– Сегодня работаю! – сообщил тот с гордостью.

– Матвеев, на свое место. Двадцать раз на кулаках,– за спиной ученика появился Зимородинский.

– Да, сэнсэй.

– Однако вырос,– заметил Ласковин.

Юра за год вымахал сантиметров на десять.

– Во всех смыслах. Если сегодня нормально отработает, поставлю сдавать на желтый пояс.

– А как Федор?

– Нормально. Его не будет. Провинился.

Поскольку Слава в подробности не углубился, Ласковин тоже не стал задавать вопросов.

– Разминаться будешь? – спросил Зимородинский.

– Зачем?

– И то верно. Иди, развлекай Наташу.

– Ну у тебя кимоно! – восхитился Ласковин.

Шиляй картинно повел плечами, красные драконы заизвивались на черном блестящем шелке.

– А вот и Ростик,– заметил Стужин.– Ростик, ты почему не переоделся? Работать не будешь?

– Не буду,– ответил Саэтдинов.– Устал как собака. Ласковин, с тебя причитается.

– Узнал? – оживился Андрей.

– Есть немного. Потом потолкуем. Здорово, сэнсэй!

– Здравствуй, Ростик. Шиляй, спасибо, что уважил.

– О чем речь, Слава! Наоборот, мне очень приятно!

Шиляй, единственный из старшей четверки, не был прямым выучеником Зимородинского.

После обычного ритуала Зимородинский быстренько разбил учеников на пары, сгруппировал и распределил группы по сановным гостям. Ласковину достались шестеро. В том числе – Юра Матвеев. Парень работал в первой паре с таким же белопоясным новичком. Ласковин только наблюдал – распоряжался боем ученик постарше, крепышок с зеленым поясом. Оба соперника работали старательно, но без блеска. Только один раз Матвеев сыграл интересно – провел в ответ на верхний маваши «хвост дракона» под опорную ногу и с колена «добил» упавшего гияку-цки в голову. Заработал заслуженный иппон. Вторая пара Ласковину не понравилась совсем. Один, «белый», явно трусил, второй, «желтый», нахально давил массой. Выиграл, естественно. Третья пара, тоже белый и желтый, работала получше, но опять-таки из-за разницы в уровне кумитэ не сложилось. Нет, не из-за разницы. Парни еще не уловили смысл Большой Игры.

Зеленопоясный рефери вопросительно поглядел на Андрея. Три победителя. Кто следующий? Два «желтых», разумеется. И опять выиграл большой и нахальный.

– Стоп,– распорядился Ласковин.– Юра, на пару слов.

Отошли в сторону.

– Сделаешь его? – спросил Андрей.

Матвеев покачал головой.

– Почему?

– Он – «желтый», я – «белый». И здоров, как лось. Видели, как лупит?

– Слушай и запоминай,– приказал Ласковин.– Первое: он лупит, а ты работаешь с противником. Второе: чтобы получить желтый пояс, ты должен сделать трех «желтых»…

– Но есть и послабее…

– Не перебивай. Этот будет первым, это я тебе говорю. Ты сильнее.

Юра смолчал, но по физиономии видно: Ласковин его не убедил.

– Через год,– продолжал Андрей,– ты будешь гонять его по татами, как захочешь. Если сэнсэй не вправит ему мозги. Но… – Ласковин сделал паузу,– но мы с тобой сделаем это сейчас. Первое: ты выиграешь. Второе: вправишь ему мозги.

– Я не смогу…

– Помолчи. Посмотри сюда,– Ласковин тронул «хвост» пояса.– Какой цвет?

– Ну, черный.

– Не «ну, черный», а черный. А у тебя?

– Белый.

– Кто лучше знает?

– Но драться-то мне! – упрямо возразил Матвеев.

– Разумеется. А теперь слушай и запоминай. Что делает твой противник после команды к бою?

– Что?

– Паузу выдерживает. Давит на психику. Так? Поэтому ты атакуешь сразу же после «хаджимэ». Мгновенно. Руками. В голову. Постарайся попасть по носу. Не на силу, а на скорость. Ударил – отскочил. Что дальше будет?

– Попрет на меня. Как танк.

– Точно,– кивнул Ласковин.– Как танк. А что сделаешь ты?

– Буду уходить на тактике. Мне его не остановить.

– Чушь! – отрезал Ласковин и тут же поймал себя на том, что копирует Славину интонацию.– Когда он атакует, ты развернешься, как на уход, и с поворотом, с наклоном корпуса, пробьешь вразрез уширо в верхний уровень.

– А дальше?

– «Дальше» не будет. На пятке накладки нет.

– Въехал,– Юра ухмыльнулся.

– И еще одно, Матвеев. Он – твой товарищ по школе. Ты не убиваешь его, а учишь.

– Ясное дело!

Когда они вернулись на исходное место, будущий Юрин противник поглядел с подозрением, но без особой опаски.

– Хаджимэ! – скомандовал рефери.