Русские идут! - Пантелей

северную часть Ирака с Багдадом, Мосулом и Междуречьем, а Россия пустынные Палестину, Аравию и Трансиорданию. Вместо Османской Империи приняли решение стремиться основать две республики – Европейскую и Азиатскую. Европейская станет светской, там состав населения очень пёстрый, как этнически, так и конфессионально; и Азиатскую – Исламскую Республику. Проливы договорились разделить: Дарданеллы (ключ к Средиземноморью) будет у англичан, а Босфор наш, Чёрное море снова станет Русским. Стамбул/Константинополь/Царьград будет зоной франка для всех (ВСЕХ!) великих держав (на этом пункте особенно настаивал князь Лобанов-Ростовский), а Афганистан? Сто миллионов фунтов стерлингов правительственных гарантий вашим банкам, для кредитов России, и делайте с ним что хотите. Но вы за него отвечаете, и в случае нападения на нашу Среднюю Азию афганцев – будете отвечать, как за свою собственную агрессию. Устраивает? Ну, тогда и мы согласны.

Для почётного караула в Вильгельмсхафене, Вилли на этот раз пригнал как минимум полк. Обнялись на этот раз молча, но зато искренне.

– И как тебе кругосветное путешествие, Ники?

– Было неплохо, Вилли, но заход на проклятый Остров сильно испортил всё впечатление. Если бы его не существовало на пути к Германии, это был бы просто праздник.

– Ты же вроде там обо всём договорился.

– Как и ты, когда договорился о Марокко. Вроде и договорился, а всё равно обманули. Персия ведь и так была наша, пусть и не де-юре, но де-факто точно. Сам не пойму, как меня эти островные мерзавцы умудрились надуть. Всё отдал… Получил назад свой-же старый котелок, да ещё и доплатил за него. Отец меня за это убьёт и будет прав. Слушай, а зачем тебе здесь опять целая армия? Лучше бы выпить принёс, меня скоро расстреляют, хоть попрощались бы по-человечески.

– Ха! – Вильгельм Второй размашисто хлопнул кузена по плечу, – Поганых джентльменов ты провёл на славу, Ники, мне-то не ври. Уж я-то знаю, какая ты хитрая бестия. Поделишься?

– Давай сначала закончим протокол. Ты привёл сюда целую армию, затягивать процедуру – моветон, если не хуже. Как бы некоторые особо нервные не восприняли это за объявление войны.

Вильгельм Второй взоржал натурально по-конски и махнул оркестру. Заиграл заунывный «Боже Царя храни».

«Что-ж за дрянь, ведь на весь мир с этим гимном позоримся. Глинка-Шмлинка-Рабинович. Специально поди подгадил, нерусь. А может, не ждать Агапкина. Деньгами ему потом возместить?»

– Не могу поверить своим ушам, – мрачно произнёс Вильгельм, выслушав итоги переговоров в Лондоне, – они тебя околдовали что ли, Ники? Ты сдал всё!

– Что значит сдал? Это вообще-то пока Османская Империя. Я отказался от претензий России на Египет, Ливию, Левант и Северный Ирак. Претензий России, но не Германии, Вилли. Мне главное было получить контроль над Босфором, и я его получил. И сразу приехал предупредить тебя, чтобы ты готовился к своему раунду торгов. Опять-же, открытые рынки в новых Турецких республиках исключительно в твою пользу, согласись.

– Я не упрекаю тебя, Ники, по отношению ко мне и Рейху ты поступил честно. Германия, благодаря тебе, теперь своего не упустит. Но как ты мог так обделить свою Россию? Британцы же сейчас смеются над тобой. Они всучили тебе то, что никому не нужно, пустыни с дикарями. Или я чего-то не понимаю?

– Пусть смеются, – махнул рукой Николай, – хорошо смеётся тот, кто смеётся последним. Я уверен, что за Османское наследство начнётся война, а Россия к ней не готова, поэтому и взял то, что никому не нужно. Или ты надеешься, что Франция и Австрия молча проглотят британскую наглость? Я уверен, что нет. В стороне не останутся даже Греция с Италией. Хоть они и не Великие державы, но в компании с другими доставят джентльменом определённые проблемы. А мы будем смотреть на это со стороны и готовиться к Главной войне. Я и тебе советую сейчас многого не запрашивать – что без боя отдадут, то и бери. Через пятнадцать лет всё это всё равно будет переделено. И не только это, все колонии. Все, абсолютно все, в том числе и Индия, Вилли. К этому и надо готовиться. Босфор мне сэкономит кучу денег, в Чёрном море больше не понадобятся броненосцы, не понадобятся береговые батареи в Одессе и Севастополе. Ты хоть представляешь, какие это суммы?

– Вот оно как… – Кайзер Второго Рейха по мужицки поскрёб затылок, – а ведь снаружи кажется, что тебя облапошили, как простофилю. Ты прав, прямо сейчас война нам не нужна. Как ты думаешь, что потребовать мне?

– Ты же хотел железную дорогу Берлин – Багдад, вот её и требуй. И доступ на рынки Леванта и Ирака. Зачем тебе брать на себя содержание колоний? Пусть британцы тратятся на поддержание там порядка, а ты будешь только получать от своих промышленников дополнительные налоги. И представь, как нам будет весело, когда начнётся грызня между месье и джентльменами. Французы настаивали, чтобы наш союзный договор был заключен исключительно против тебя, вот и настаёт время им пожинать плоды этой «хитрой» политики. А тоже ведь наверняка смеялись над русскими простофилями. Они ещё к тебе прибегут союза просить.

– Ха, – хлопнул ладонью по столу Вильгельм, – это будет действительно весело. Хотя, ко мне-то вряд ли прибегут, но вот к этой крысе, Францу-Иосифу – запросто. Да и недомерки эти, греки с итальяшками в стороне не останутся, тут ты прав. Опять получается, что я тебе должен. Уже второй должок. Это никуда не годится, пора гасить. Что тебе нужно от Германии, Ники?

– Крупп. Чтобы он спроектировал двух и трёх орудийные башни с четырнадцатидюймовыми пушками и наладил их производство в России. И броня у него гораздо лучше Гарвеевской. Не бесплатно, конечно, деньги у нас есть, но для этого нужно твоё решение, насколько я понимаю.

– Правильно понимаешь. Решение моё положительное. А зачем тебе такие монструозные пушки?

– Босфор, Кронштадт, Романов-на-Мурмане, Бендер-Аббас, Петропавловск-Камчатский, Свято-Георгиевск. Нападений я ожидаю повсюду, Вилли. Вспомни Крымскую войну.

– Будут тебе пушки! Лично прослежу.

«Память Азова» остался в Вильгельмсхафене для обслуживания и ремонта машин и подготовки к походу в Таиланд за будущей Императрицей и её свитой, а Николай погрузился в поезд Кайзера и отправился в Санкт-Петербург. Золото положили в германские банки, почти всё оно уже было распланировано – Парсонсу, Максиму и не только им. Скоро нам понадобятся заводы, а лучшее станкостроение сейчас у немцев, это бесспорно.

Отец болел. Как и в прошлый раз. Но если тогда он весь последний год своей жизни почти не покидал Гатчину, то теперь вёл довольно активную жизнь. На износ. Даже не на износ, а как корабль,