Крутой вираж… - Валерий Каменев

Теперь он постоянно находился под опекой Билла. Они по нескольку часов в день проводили в разговорах. На разные темы. Билл обладал широкой эрудицией. Однажды коснулись темы холодной войны. Билл высказал свое мнение, что дружбе между нашими странами помешали чрезмерные амбиции политиков:

— За это в первую очередь ответственны Сталин и Черчилль, которые втянулись в послевоенный дележ Европы. И наш Трумен, который подыграл Черчиллю, размахивая при этом ядерной бомбой. Что касается вашего «великого» Сталина, то он показал себя умелым тактиком, особенно в борьбе за власть. Но он не обладал стратегическим мышлением. Я могу указать, по крайней мере, на несколько его неверных решений стратегического характера. Самое первое касается дружбы с Америкой, когда мы готовы были протянуть руку помощи вашей молодой стране еще на заре развития ее экономики.

— Но он боялся зависимости от богатой Америки.

— Сотрудничество — не есть зависимость. Всегда можно найти взаимовыгодные решения. Просто он боялся потерять единоличный контроль над страной. Это даже не идеология, это — трусость. Вместо дружбы с нами он пошел на тотальное ограбление собственного крестьянства. И тут его вторая ошибка — создание колхозов по той примитивной схеме, по которой это было сделано. Использование фактически рабского труда. В Америке получил развитие другой вид коллективной деятельности — через участие в распределении результатов труда. Акционер заинтересован в результатах не только своего труда, но и всего коллектива. Успех предприятия обеспечивает растущий достаток акционеров. А в ваших колхозах люди многие десятилетия оставались нищими.

— Но тогда другого пути просто не существовало.

— Конечно. Если вы изолировались от всего мира. И, наконец, его методы борьбы за власть — репрессии. Не хотел договариваться. Не хотел отдавать власть. Смотри: в Америке президенты регулярно меняются, и это хорошо. Идет обновление, идет развитие. А у вас сталинские методы до сих пор живы. А начало войны? Здесь Гитлер Сталина переиграл полностью. Хотя сколько было сигналов о ее приближении. Называлась даже точная дата.

— А вот здесь, Билл, я с тобой не согласен. Во-первых, Гитлер переиграл не только Сталина. Он переиграл всех. За счет своего изощренного коварства и очень тщательно проводимой системной дезинформации. Он и Америку переиграл — косвенно, через японцев. Ведь согласись — Пирл Харбор вы получили совершенно неожиданно?

Во-вторых, Гитлер не переиграл Сталина, а проиграл ему. Проиграл войну. Гитлер ошибся, и результат известен. Навязав жестокую войну, он подверг жестокому разгрому Германию. Ты, как и многие, смотришь поверхностно. Сегодня уже известно, что на каждое верное сообщение, приходило столько же неверных, противоположного характера. А знаешь, на чем основывался вывод, сделанный в начале июня, что в том году нападения не будет?

— Ну, ну? Интересно излагаешь.

— Не на сообщениях агентов и перебежчиков! Когда стало ясно, что неизвестно кому верить, правильный прогноз дали аналитики, исследующие данные по подготовке и снабжению немецкой армии. Было выявлено, что немцы не готовятся к зимней военной кампании, поскольку не создавались запасы зимних видов топлива и смазки, теплого обмундирования, обогревателей и др. Не отрабатывались приемы ведения боя в зимних условиях. А раз так, то одно из двух — либо в этом году они нападение не планируют, либо они думают, что можно выиграть войну у Советского Союза за 3 месяца. Но это же бред! Этого достичь невозможно! Советский Союз не Франция и даже не Польша! Сталин это знал, а Гитлер нет. И в этом его роковая ошибка!

Через два дня они вместе перебрались в Анкару, где расположились в соседних номерах маленького отеля, находящегося где-то на окраине. Бил «порекомендовал» ему не покидать территории отеля. Виктору особенно это и не нужно было. Телевизор, бар, газеты на-английском (ему специально приносили по его просьбе) — этим он обходился. На карманные расходы Бил выделил семьсот долларов, за которые попросил расписаться в ведомости. Часть этих денег уходило на ужин. Завтрак в отеле подавали бесплатно, обед он игнорировал.

Не прошло и недели, как они переехали в другой отель — ближе к центру. Этот отель соответствовал международному уровню — такое заключение Виктор сделал на основании изучения контингента постояльцев и посетителей, которые общались на различных языках, хотя, в основном, звучала английская речь.

После переезда в этот отель Билл предоставил ему некоторую свободу. Он мог выходить на улицу, но Билл «просил» его надолго не отлучаться и всегда сообщать, где он собирается находиться. Виктор понимал, что за ним будут следить, а предоставленная свобода больше похожа на проверку — не попытается ли кто-нибудь выйти к нему на связь. Общаясь с американскими представителями спецслужб (Виктор не сомневался, что Билл являлся их представителем), он и сам стал мыслить категориями разведчика. Постоянно анализировал — что означает по отношению к нему то или иное действие.

Однажды, когда он на улице рассматривал заинтересовавшую его витрину спортивного магазина, к нему подошел прилично одетый человек, похожий на европейца. Незнакомец обратился к Виктору на ломаном русском языке:

— Русски? — Виктор неопределенно пожал плечами.

— Дали для вас, — сунул Виктору в руку свернутый клочок бумаги и быстро удалился. Когда Виктор ее развернул, то обнаружил написанный ряд цифр, похожий на номер телефона и одно слово — «связь», по-русски. Виктору стало смешно. С улыбкой передал записку Биллу, не выдержав, съехидничал:

— Передали на улице, наверное, для тебя. — На мгновение в глазах Билла мелькнула искорка досады, но он тут же «включил» свою улыбку. Засмеялся, оправдываясь, произнес:

— Согласен, примитивно. Но это не я. — Виктор знал, что Билл вновь вернется к разговору о сотрудничестве. Решил опередить, момент показался подходящим:

— Бил, ты говорил, что ты мой друг. Подскажи, как мне поступить? В принципе, мне не нужно политическое убежище в США, мне просто нужно найти отца. Вот если бы вы знали, где он — я имею в виду вашу службу и мне сообщили, я могу обосноваться где угодно. В той же Турции.

— Вот тут ты, мой френд, сильно ошибаешься. Запрос от Советского Союза о твоем поиске турки уже получили. Что им отвечать? Просишь у них остаться? Оставайся. Тогда они отвечают: да, такой есть, но мы его не выдадим, поскольку он попросил у нас политическое убежища. На этом точка. И мы к тебе тогда уже не имеем никакого отношения. Так что, парень, выбирай. На двух стульях не усидишь.

Они договорились о компромиссном варианте: Виктор просит политическое убежище у США, но остается на своей позиции государственного нейтралитета. То есть, он не предоставляет никаких сведений, которые считает закрытыми (кстати, его прежняя работа лишь в ограниченной степени была связана с информацией закрытого характера). В то же время, он должен подтвердить возможность сотрудничества с американскими государственными службами по любым другим возможным вопросам — технического, бытового или языкового характера. Виктор с этим согласился, при условии замены слова «сотрудничество» на «консультации». Пришлось также пойти на принятие формулировки причин, принудивших его искать политическое убежища в другой стране: несогласие с тотальным режимом контролирования партией всех сторон жизни, как профессионального, так и личного характера. Это он написал совершенно искренне. Как же ему досадили эти замполиты!

После этого Билл предупредил, что в скором времени их общение закончится, и он будет отправлен в Штаты. Его дальнейшим устройством будут заниматься другие люди. На вопрос Виктора: не мог ли Билл помочь ему с поисками, тот ответил, что такая попытка с его стороны будет отрицательно воспринята его руководством. А без санкции начальства он не может быть допущен к архивам:

— Путь через нашу службу, как у вас говорят — контору, непродуктивен. Когда я буду уезжать, я тебе подскажу правильный путь.

Накануне его отъезда они встретились в баре, где Билл и дал ему последние наставления, из которых следовало, что он должен лететь в Штаты — в Арлингтон (Вирджиния). Билеты заказаны и будут доставлены ему завтра в отель. В нужное время за ним заедет машина, которая и отвезет в аэропорт:

— Почему Арлингтон? Потому, что там находится то отделение иммиграционной службы, которое будет оформлять его документы (таких отделений по стране несколько). Для сведения: Арлингтон — один из административных центров страны, он соседствует с Вашингтоном. Здесь много федеральных и военных учреждений, в том числе главное ведомство Министерства обороны. Со столицей их разделяет только река Потомак.

По прилету тебя встретят. Место в отеле (South Аrlington) забронировано. Твое заявление о политическом убежище и специальное заключение нашей службы уже находятся в местном отделении иммиграционной службы (Immigration and Naturalization Service) — телефон я тебе записал.