Ее катализатор - Евгения Мос
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— У вас очень консервативная страна, — заметила я.
— Так уж очень? Уверен, что пока ты у нас не была, то думала еще хуже про нее.
— Есть такое. Я думала, все мужчины здесь тираны и деспоты. Хотя… — я бросила на него взгляд. — Я, если честно, до конца не поняла, ваше величество.
Шафран поднял бокал и обратился ко мне:
— За разумные действия! — звучал его тост.
— За достигнутые цели, — добавила я. — Даже достигнутые неразумными действиями.
Он слегка посмеялся и наши бокалы звенькнули, соединяясь друг с другом.
Красное вино слегка обожгла язык, я сделала маленький глоток и отставила стакан. Король тем временем принялся за виноград, иногда поглядывая, точно украдкой, на меня.
— Ты хорошо стреляешь.
— Вы все-таки посмотрели? Я думала вы ушли.
— Я решил не смущать тебя и продолжил смотреть издалека.
— Меня сложно смутить, ваше величество.
Он не нашелся, что сказать и лишь слегка улыбнулся. Я отпила холодного ягодного щербета и посмотрела внимательно на него. У него были сильные руки, сексуальные даже, накаченные и украшенные венами. Длинные пальцы, на двух блестели перстени. Но это не умаляло его мужественности. Волосы всегда туго заплетенные в косы вдоль головы, которые заканчивались у шеи и короткая аккуратно подстриженная борода, почти щетина.
Он был красив. И он по-любому знал об этом. Все девушки во дворце мечтали о нем.
И обладал харизмой и влиянием, которые с возрастом еще увеличатся. Даже я в его присутствии иногда ощущала слабость, будто его взгляд прожигает насквозь. Потому мне было тяжело слышать от него все те слова, что он мне говорил, раня меня.
Не знала, что кто-то еще способен вызывать во мне чувство слабости.
Поэтому я его опасалась.
Будь он любым другим мужчиной, я бы уже присмотрелась поближе… Но король Кароса? Работа по договору? Не тот случай. И это усложняло мой контроль. Я всегда говорила, что для того, чтоб победить свою слабость ее нужно признать.
Признать свою слабость здесь я не могла. Не было возможности. Это нервировало меня, заставляло сердце биться чуть чаще чем обычно. А это многим не под силу.
Судьба! Что за ерунду ты мне подкинула? Мы так не договаривались. Хотя, признаться честно, я вообще с Судьбой не договариваюсь. Я сама хозяйка своей жизни. И не верю в глупые приметы и предрассудки.
— Ты часто тренируешься? — спросил он.
Зачем он задает эти вопросы? Они же не относятся к делу. Или он почувствовал вину и пытается загладить ее? Возможно. А может быть понял, что для продуктивной работы нужно доверие.
— Когда я в Лероне и не на заданиях, то стараюсь пару раз в неделю, — пожала я плечами. — А вообще, некоторые миссии заменяют десяток тренировок.
— Многим оружием ты владеешь?
— Лезвия, сюрикены, лук, арбалет, хлыст.
— О, да! — улыбнулся он. — Хлыст — это внушительно.
— Это очень удобно, ваше величество. Также, иглы, но их я не люблю, сюда же относятся нунчаки, кастеты, меч.
— А огнестрельное? — спросил он, глядя мне прямо в глаза.
— Оно запрещено во всех странах континента.
— Я знаю, — тихо ответил он. — Но владеешь ли ты им?
— Чтоб им владеть нужно иметь его, а хранение огнестрельного оружия запрещено. И тренировки с ним запрещены.
Он моргнул несколько раз и кивнул. Но что-то дернуло раскрыться меня больше.
— Но я умею.
В воздухе повисла звенящая тишина. Он медленно осматривал меня. И хоть я была одета очень удобно и прилично, чувствовала я себя голой.
— Расскажешь откуда? — спросил он.
Я облизнула губы, и поняла, что ладони стали слегка влажными. Доверие, верно? Вряд ли он побежит всем рассказывать. Тем более, что ничего противозаконного особо я не делала. Почти.
— Мой отец владел им и научил меня с братом. Но именно мой же отец был на миссиях по сбору информации для того, чтоб наложить запрет.
— Он хорошо выполнил свою работу. Запрет действительно наложен, — ответил король.
— Но какой ценой? — тихо прошептала я.
— Ценой его жизни?
Я слегка кивнула.
— Да, Джон Но`рвес был моим отцом.
— Он погиб вместе с женой и другим ассасинами из группы объединенных стран.
— Верно. Те, кто выступали против запрета хотели уничтожить улики, а уничтожили их и… тем самым промазали мимо же своей цели.
— Сколько тебе лет было?
— Мне шесть, Лоуренсу восемь.
— И ты уже владела огнестрельным оружием?
— Дети в семье ассасинов не всегда дети.
— Во сколько лет ты первый раз убила?
— В четырнадцать, — спокойно ответила я. Эта тема не являлась для меня больной.
— Ты была очень юной.
— Я и сейчас не старая. Мне двадцать один.
— Это верно. Ты очень молодая.
Я дернула уголком губ и откусила эклер.
После ужина Шафран показал мне книжные полки, тут было много книг, в частности про старые кланы.
— Вы здесь часто бываете? — спросила я его.
— Стараюсь выбираться, домик наполняет меня кислородом, открывает второе дыхание.
Я открыла первую попавшуюся книгу, там был описан какой-то старинный ритуал, связанный с тигром. На иллюстрации была изображена девушка, стоящая на спине огромного хищника, а в зубах она держала меч.
— Это Лара? Жена правителя Кароса?
— Нет, — покачал он головой. — Это ее мать. Она владела соединением сознания со зверем.
— Интересная информация.
— Да, и утерянная. Тут есть лишь описания, что они могли. А вот как их народ это делал… неизвестно.
— Я уверена, что вы сможете найти еще информацию и вернете много потерянных знаний. — Я говорила совершенно искренне, я правда верила в него.
— Если со мной ничего не случится, — горько усмехнулся он.
Я положила руку ему на плечо, чтоб приободрить, и почувствовала какой он горячий. Он резко посмотрел на меня. А в светло-зеленых глазах плескалось удивление. У меня спине пустили как будто электрический разряд. Мне захотелось провести по плечу дальше, до шеи, но я сдержалась и смотрела прямо в глаза.
— Я верю, что вы будете мудрым королем, сможете навести порядок в стране и внесете большой вклад в развитие международной культуры и истории.
— Почему?
— Просто верю.
Он резко выдохнул. Глядя на меня с какими-то неизвестными мне эмоциями. Его ладонь накрыла мою руку на его плече. Я вздрогнула, не понимая, что происходит. Вторую руку он положил мне на плечо, а затем скользнул на плечи, шею и… притянул меня к себе.
Его дыхание опалило мне лицо, а затем он накрыл мои губы поцелуем.
Настойчивым, сильным, но
