Найди свою любовь - Барбара Виктор

— Я не верю, — прошептала она. — Не верю ни единому вашему слову.

— Уделите мне еще пятнадцать минут, — прошептал в ответ Адам.

В глазах Кори стояли слезы.

— Где вы остановились? — нерешительно произнесла она.

— В «Парадоре».

И снова он еле удержался, чтобы не коснуться милого печального лица этой женщины.

— Давайте встретимся в семь часов в ресторане отеля, — сказала она тихо и печально, прежде чем повернуться и уйти. Адам неподвижно глядел ей вслед. Две собаки деловито принялись обнюхивать землю вокруг его ног.

Все дальше уходя от морга, Кори чувствовала, что готова уцепиться за любой проблеск надежды. А этот самый Сингер был пока единственным человеком, который мог хоть как-то поддержать ее надежду. В любом случае зачем так торопиться с кремацией останков человека, который вовсе не был ее мужем, — теперь Кори была абсолютно уверена в этом.

7

«Все-таки жизнь полна сюрпризов, — думал Адам Сингер, направляясь к отелю. — Еще вчера человек был жив-здоров, срывал банк в миллионы долларов, а сегодня то, что от него осталось, лежит в какой-то емкости на столе морга в забытой Богом дыре».

Солнце садилось. Со стороны Сьерра Мадре дель Сур дул сухой прохладный ветерок. Адам снял пиджак и закатал рукава рубашки. Надышавшись формальдегидом, Адам решил, что ему полезно будет пройтись до отеля пешком. К тому же у него появится возможность хорошенько подумать.

Она волновала его, эта Кориандр Виатт-Видал. Боже, и что это вообще за имя: Кориандр? И волновала Адама не только потому, что была хорошенькой женщиной и знала явно больше, чем говорила. К тому же она опровергала версию Адама, что Дэнни Видал фальсифицировал собственную смерть. Этот парень не мог быть настолько глуп, чтобы бросить такую женщину. Возможно, она действительно знает больше, чем говорит.

Адаму нравился Чилпанцинго — старинный городок с красными черепичными крышами, чистенькими улочками и белыми тротуарами. Чилпанцинго сильно отличался от других мексиканских городов, которые Адаму приходилось видеть раньше. Здесь не было свалок и трущоб, не сквозила во всем нищета. Конечно, Адам никогда не приехал бы сюда в отпуск. В Чилпанцинго было совершенно нечего делать и нечего осматривать, если не считать фресок на здании городского собрания, на которых был увековечен тот недолгий период в истории города, когда Чилпанцинго пытался стать самостоятельным. Хотя, если бы Адаму пришло в голову прослушать курс в университете Гверреро, он наверняка поселился бы именно здесь. Не исключено, что в том морге, где побывал сегодня Адам, последний раз видели такое количество покойников в тысяча восемьсот тринадцатом году, когда испанские войска расстреляли Хосе-Луиса Моралеса-и-Павона и его соратников, выступивших с идеей отделения города. Сегодня у работников морга был тоже поистине тяжелый день. И не только из-за авиакатастрофы. Кто-то из местных жителей слетел в овраг вместе с грузовиком, плохо вписавшись в поворот.

Продолжая размышлять о порученном ему деле, Адам решил, что оно с самого начала было непростым. Слишком уж много очень разных ответов на одни и те же вопросы!

А вопросов было множество. Действительно ли Дэнни Видал специально устроил эту катастрофу, чтобы ускользнуть от правосудия? Действительно ли он имеет в своем распоряжении пятьдесят миллионов и лежит себе сейчас где-нибудь на пляже, попивая пина-коладу и ни о чем не жалея? Какую роль играла в его плане Кориандр? Может быть, она собирается через полгода-год присоединиться к мужу, чтобы счастливо прожить с ним остаток дней в какой-нибудь маленькой латиноамериканской стране, власти которой не выдают преступников? Или, может быть, она действительно ни о чем не знает, а этот парень был импотент и удрал без нее? Через год-полтора она, возможно, начнет все сначала с другим мужчиной, разве все женщины не поступают именно так? Или, может быть, этот парень действительно родился под несчастной звездой и разбился на самолете, хотя в этом случае оставалось неясным, куда же делись деньги? Кто их прячет — Кориандр или кто-то еще?

Адам покачал головой: все это выглядело довольно бессвязным. Этим делом он буквально жил последние три месяца. Единственное, что было хорошего в этих гипотезах, это то, что они помогали Адаму Сингеру забыть о собственных проблемах.

Конечно, он продолжал испытывать боль, особенно ночью, когда оставался один. Где-то глубоко внутри Адама — он даже не мог точно понять, где именно — находилось то, что врач определил как язву двенадцатиперстной кишки. Хотя какая, в общем, разница, что это на самом деле?

Теперь Адам мог честно признаться самому себе, что все было неправильно с самого начала расследования. Облегчения от этой мысли он, правда, не испытывал. Если бы его тогда не подстрелили, он никогда бы не встретил эту женщину. После того, как в человека всадят пулю, он совершенно по-другому смотрит на мир. Когда этот человек валяется в канаве, истекая кровью, он чаще всего переоценивает многие жизненные ценности. Глядя на перекошенные ужасом лица людей, которые благодарят про себя Бога за то, что пуля досталась не им, неожиданно понимаешь, какой пустой и бессмысленной может быть человеческая жизнь, как обидно было бы пройти по ней, ни разу не испытав по-настоящему сильных чувств, ни разу никого не полюбив…

Очнувшись в палате реанимации, Адам Сингер увидел сначала только ее улыбку, обнажавшую красивые белые зубы, и копну кудрявых черных волос, выбивающихся из-под белой накрахмаленной шапочки. И Адам влюбился. Он не знал даже имени этой женщины, не понимал, где находится, но он тут же влюбился, отчаянно и страстно.

Ева. Вы только подумайте, ее звали Ева! Именно это имя было написано на пластиковой карточке, прикрепленной на груди медсестры, именно это имя он прочитал, как только смог сфокусировать взгляд. Боже, ему показалось тогда, что он уже умер и попал в рай.

Следующие три недели Ева ставила ему катетеры, меняла под ним простыни и гораздо чаще, чем полагалось, растирала его спиртом. А когда Адама перевели наконец из реанимации в отдельную палату, Ева каждый день приходила его навестить.

Никто из них не думал о симпатии, благодарности или об удачном выборе момента. Все казалось так просто и правильно — Адам и Ева. И даже китайский ресторанчик в Сохо, где один из друзей Адама договорился устроить вечеринку в честь их свадьбы, назывался «Эдемский сад». Это было спустя полгода.

Адам все еще был на больничном, что давало ему возможность посещать дневное отделение юридического колледжа, а Ева уже была беременна. Спустя два года, Адам получил диплом юриста. Окружной прокурор района предложил ему работу, и Адам сразу ушел из полиции, хотя на первых порах ему предстояло лишь выполнять мелкие поручения. Но это все равно было лучше ночного патрулирования по улицам города. К тому времени Пенни было уже полтора года, а Ева, уволившись из госпиталя, работала частной медсестрой. Жизнь текла своим чередом — ребенок подрос, и у Евы появилось достаточно свободного времени, чтобы посещать кулинарные курсы. Адама же назначили следователем по особым поручениям окружной прокуратуры Манхэттена. Беда пришла незаметно.